Экипаж - Олег Николаевич Борисов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Только “Толстуху”, - уточнил старпом.
— Только ее, да… Но я так понимаю, что вся эта куча железа прибьется к берегу. Найдут какой-нибудь заливчик или просто отмель, чтобы пузом не сесть. От океана огородятся эсминцами и будут обсуждать, как докатились до жизни такой.
— А мы?
— А мы подождем и дадим последний концерт. Главное, чтобы утки в рядок выстроились. Тогда веером все свободные торпеды и расстреляем.
Услышав про берег, засуетился шаман:
— Если они в самом деле поближе к суше сунуться, то нам будет на руку. Там в вечернее время как раз туман небольшой. Влага с прожаренной сушей сталкивается и ветерком это все такой слабой дымкой сносит на воду. Я здесь раньше контрабандой барахло разное таскал, как сейчас помню!
— Ну, если еще и туман…
* * *Остатки эскадры плелись вдоль далекой стены джунглей. “Толстуха Берта” в окружении пяти эсминцев, отгородившись от злого океана крейсерами и прочей мелочью. Адмирал приказал дожидаться темноты и затем поодиночке прорываться в Элегиум. В то, что неизвестные орочьи подлодки оставят их в покое, он не верил. Хорошо еще, что ближайшая свита проверила прозрачную воду вокруг и подтвердила: “дно видно, врагов не наблюдаем”. Хотя бы так.
Сидевший на одном из эсминцев эльф с арфой потряс ушами и пнул дремавшего рядом напарника:
— Ты скрежет слышал?
— Чего?
— Скрежетало, будто железку днищем дерем.
Второй слухач прильнул к своему раструбу, отложив инструмент в сторону. Звенеть и улавливать эхо смысла не было. Надо постараться понять, что происходит под водой.
— Вроде тихо… Точно слышал?
— Ага. Я даже поначалу подумал, что мы минреп чужой зацепили, но там звук отличается.
— Минреп?!
Чиф и Дига вернулись обратно в подлодку. Хитрый замок на цепи был перебит и ушел на дно. А потянув трос, сдернули заботливо прикрепленную маскировочную сеть. Она подвсплыла на деревянных плашках, прошла под днищем “Берты” и весело намоталась на винты. Дестройер начал сбрасывать скорость. Когда он остановился, бравые водолазы уже сипло дышали в носовом кубрике, а в освободившийся торпедный аппарат загрузили новый гостинец.
— Самый полный, право руля, — скомандовал шкипер, пристраиваясь рядом с перископом.
— Шум двигателя уже за кормой, рубка чистая, — проскрипел акустик и масляно блестящая труба тут же пошла наверх.
— Тратта, минус двадцать, минус десять, ноль и плюс десять — для всех дистанция четыре сотни!
— Понял! — подтвердил оружейник, а капитан уже крутнулся назад. Хмыкнул, жестом отправил перископ вниз и зашипел ласково в раструб:
— Кормовой, залетчики вы мои любимые. Авиаматку хорошо потопили, вот вам новая задача. Курс — нулевой, прямой выстрел. Дистанция две сотни. Три парных выстрела. Шесть торпед долбите и отдыхаете. Стрельба по готовности.
— Две сотни?.. Поставили. Что, уже можно? — поинтересовались в ответ.
— Ага. Чего тянуть.
— Тогда мы стреляем, босс. Раз уже можно…
Лодка содрогнулась от массового залпа. В носовом Ша срывал голос, командуя перезарядку. В кормовом суетились молча, изредка рявкая друг на друга “как ща наступлю на лапу, ур-р-род!”.
— В упор мочим, как бы не накрыло, — проскрипел старпом, цепляясь покрепче за стол.
— Минус десять, — фыркнул кэп, раздвигая лапы пошире. — Чуть занырнем и над самым дном пройдем. Но если затянем — вся кодла эсминцев в загривок вцепится. Пусть у них глубинных бомб и нет, но не отпустят. Мало того, запросто могут просто ящики со снарядами за борт кидать. Запалы у них есть, сообразят…
Перекрывая голос капитана, позади гулко ударило раз, другой. Лодку тряхнуло, но мы продолжали бодро уходить прочь, прижавшись к близкому песку. Любая скала, любой дурацкий камень нам навстречу — и все. Но придется рисковать…
Кормовые выстрелили последний раз, когда долетели взрывы впереди. Кэп тут же отреагировал:
— Плюс десять, лево руля, средний вперед!
— Это мы зачем? — удивился шаман, который в очередной взбрык железа знатно приложился лбом о ближайшую переборку.
— К берегу прижмемся, в сумерках к Элегиуму пойдем. Нас там искать не станут. Ночью высунемся, подзарядимся и в порт.
— Что там забыли?
— Там мы забыли тихую гавань, которую станут проверять в последнюю очередь. И еще, у меня есть мысль, — оскалившись, шкипер подпрыгнул от очередной пары взрывов и добавил: — Очень хорошая мысль. Главное, чтобы эсминцы нас здесь искали. И чуть подальше, на глубокой воде. А мы уж придумаем, как оторваться…
Вторя ему, позади тонула “Толстуха Берта”, со всем кафелем, благородными офицерами и адмиралом Луи. Шесть торпед в упор разворотили борт напрочь и теперь супер-дредноут завалился вправо, мечтая кувыркнуться кверху брюхом и пойти на дно.
Мы умудрились еще два раза отстреляться, выписывая замысловатые загогулины и приподнимая изредка перископ. Над головой творился полный бедлам: крейсера метались, явно с надеждой выброситься побыстрее на берег или хотя бы забиться в какую-нибудь бухту. Транспорты шарахались от них, от скачущих по волнам эсминцев и друг от друга. Пушки стреляли во все стороны, поднимая водяные всплески. В этой круговерти кэп записал на счет еще два крейсера и несколько пузатых торговцев. После чего было решено слишком не рисковать и окончательно двинулись подальше от бардака и поближе к Элегиуму.
Старушка близкие разрывы перенесла стойко. Да, стыки начали сочиться забортной водой, несколько трубопроводов пришлось перекрыть и латать при свете аварийных фонарей. Но в остальном — мы были живы. Мало того, за время дурных скачек никто ни лапу не сломал, ни клык не выбил. Отделались синяками и шишками. Самый шикарный бланш заполучил Юнга — боднул башкой комингс.
Еще одной мелкой неприятностью можно было считать сбежавших из носового кур. Хохлушки забились по всем возможным щелям и с подозрением косились на пробегавших мимо матросов. К ночи большую часть их удалось отловить и вернуть обратно, на опустевшие торпедные полки. Хотя периодически из-под решетчатого настила то тут, то там доносилось: “ко-ко-ко, сволочи, ко-ко”.
Хоровое пение
Исполняется на два голоса, протяжно.
[первый, ушастый, сольная партия]
— Вот же уроды клыкастые! Они нас подчистую сделали! От эскадры — ошметки, половину экипажей из воды даже доставать не стали, кто за спущенные на борта сети вцепился — тот выжил. Остальных акулы сожрали. И транспорты, четыре транспорта на берег выбросились, когда их товарок топить начали…
[второй, зеленорожий бэк]
— А я ему как на с ноги! И пошла, пошла родимая! Прямо в середину! Пламя выше мачт, Чиф уцепиться не успел и рожей по всем носовому, до переходного люка — вжик! А толстяк просто сложился пополам, клац — и все, только пузыри вокруг.
*
