Сердце из стали - Волчонок Ганни
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она упустила из вида тот простой факт, что житель мира без магии с очень большой вероятностью будет воспринимать военную машину как угрозу, а не как потенциально ценное приобретение.
Ошибка, которая могла стоить Эквестрии всего.
Ровно через три минуты аликорн открыла глаза. Всего через мгновение после того, как перед ней из вспышки телепортационного заклинания появилась Луна.
— Сестра, скажи, что у тебя есть план, что ты его придумала.
— Прости, Лу-Лу, — искренне покаялась принцесса, виновато улыбнувшись. — Но это немного не та ситуация, которую мы можем решить без серьезных последствий.
— Каких? Что может быть хуже… — темно-синяя аликорн запнулась, вновь, в который уже раз не сумев заставить себя произнести вслух свои подозрения. — Хуже!
— Например, окончательный раскол? Ты лично наблюдала, что происходит с Твайлайт и ее подругами. Мы не можем просто прийти и сказать, кто прав, а кто нет.
— И мы будем просто бездействовать? Как и всегда? — Луна вздохнула.
Она понимала, что у Селестии значительно больше опыта, но все-таки не могла принять сердцем ее методов.
По ее мнению, просто кидать во все потенциальные проблемы Твайлайт и ее подруг — крайне спорное решение, пусть и рабочее. Даже с учетом того, что сестра все досконально просчитывала на несколько десятков шагов вперед.
«Если это выглядит, как счастливая случайность, цепочка удачных стечений обстоятельств и победа вопреки здравому смыслу, значит, за всем этим торчат чьи-то копыта, лапы, крылья… Конечности, в общем», — сказала однажды Селестия.
Луна понимала, что ее образ мышления и привычки порядком так устарели, но все-таки продолжала считать подход сестры неправильным. Она всегда была сторонницей прямых и решительных действий, наверное, потому Багира ей импонировала — робот была прямолинейна настолько, что иногда даже слишком.
— Почему же… Ты можешь поискать Багиру вместе с Блю Флауэр. Уж с тобой, принцессой и аликорном, маленькую пони точно отпустят и в Вечнодикий, и в Тартар, и вообще куда угодно.
— Что она сделала? — сразу почуяла неладное ночногривая пони. Только что сестра перечеркнула все ее размышления, прямо, а не через какие-то многозначительные намеки, посоветовав отыскать затерявшуюся в лесу тигрицу, а это что-то да значило.
— Она охотится, — Селестия магией подтянула к себе чашку все еще горячего ароматного чая. — И крайне эффективно. И охотится она на древесных волков, а так же всех хищников, которые живут в Вечнодиком. Проще говоря… Она их истребляет. Как ты думаешь, почему?
— Угроза Блю Флауэр, возможно, в перспективе, — Луна моментально поняла ход мыслей машины.
Было ли тому причиной то неудачное вторжение в сон Багиры, или они просто были духовно близки, принцесса не знала, но цепочки рассуждений робота не вызывали у нее тех же затруднений, что и у других.
— Это тот редкий случай, когда прямое вмешательство необходимо… Но сама ты ее не переубедишь, она тебя, скорее всего, выслушает, но не послушает. А вот Блю… Малышка обладает особым влиянием на разум этой стальной тигрицы.
— А что делать, если об этом узнает Твайлайт? Она же с ума сойдет.
— Все будет хорошо, — Селестия улыбнулась той самой, многозначительной, мягкой улыбкой. Значит, что-то все-таки придумала.
Как это сочеталось с тем, что буквально несколько минут назад принцесса Дня расписалась в своем бессилии, Луна предпочитала не думать. От всех этих петель, узелков и других замысловатых фигур в сложносоставных планах Селестии у нее откровенно болела голова.
— Хорошо, пойду, посещу малышку Блю. Думаю, она будет рада.
* * *
Багира лежала посреди большого зала старого замка, проводя расширенную диагностику оборудования. Десятки строк состояния проносились в сознании машины, мигая нейтральным желтым, тревожным красным, и очень редко — положительным зеленым цветом.
Она была вынуждена прекратить преследование древоволков, столкнувшись с некоторыми проблемами в работе навигационного оборудования. Естественно, никакого сигнала от спутников она не получала, но инерционная система, компас и автоматический генератор карты местности продолжали работать, какое-то время. Вот только, через несколько дней они начали давать сбои, один за другим. В какой-то момент тигрица осознала, что вообще не понимает, где находится, что и вынудило ее изменить маршрут во избежание риска оказаться вне границ леса.
Так она наткнулась на этот старый, заброшенный замок.
Здесь присутствовали следы попыток ремонта, но старые, поэтому стальная кошка логично предположила, что строение в глубине Вечнодикого леса не будет посещаться интеллектуальными органическими платформами, и может стать ей временным укрытием, особенно от дождя. Изношенные уплотнители были большой проблемой, уровень влажности внутри обычно герметичных отсеков менялся вслед за таковым вокруг. Багира не хотела проверять, что будет, если внутрь попадет вода. Теоретически, все критичные узлы были дополнительно заизолированы и герметизированы, но в отсутствие технического обслуживания у тигрицы не было ни капли уверенности в собственном теле.
«Старая больная кошка», — если бы могла, она бы фыркнула в ответ на собственные мысли.
Мысли… Они блуждали где-то по цепям и узлам нейронной сети, а может, транслировались душой, сердцем, да чем угодно. Они мешали эффективной работе, отвлекали, вынуждали тратить вычислительные мощности на разрешение возникающих противоречий, проблем, спонтанных желаний. Багира не знала, как относиться к мыслям, рациональная ее часть рекомендовала найти способ заблокировать их, но душа… Душа каждый раз задавала один и тот же обезоруживаюший вопрос.
«Зачем?»
Она никогда больше не получит технического обслуживания. Больше никто никогда не заменит ей топливные ячейки, никто не восполнит боекомплект. Больше ни один техник не похлопает спущенную на землю боевую машину по корпусу с усталой улыбкой довольного своей работой существа. Тогда тигрица не понимала, как много для нее значат все эти мелочи. Тогда она не осознавала, что это такое, быть ненужной, быть обузой.
Она была бы рада никогда не понимать, но произошедшее уже произошло.
Взгляд объективов упал на заляпанные засохшей, почерневшей кровью лапы. Ее передняя часть корпуса, морда и радиатор в пасти были покрыты этой жидкостью с высоким содержанием органики. Она не мешала работе узлов, но мешала охоте. Кровь мантикоры отпугивала все вражеские цели на многие сотни метров вокруг, вот только, смыть ее было невозможно. Багира не могла просто пойти и погулять по дну реки, не теперь, с нарушенной герметичностью корпуса. Все, что ей оставалось, это надеяться, что запах выветрится сам собой, ну и что на нее не наткнется какая-нибудь
