Яблоко Немезиды - Анатолий Жаренов

Шеф полиции спал. А богиня уже протягивала ему это яблоко. И отказаться от подношения было невозможно.

Билли Соммэрс был смелым парнем. Лики долго не соглашалась с его планом проникновения в тайну запаха бензина. С большим трудом удалось убедить девушку.

И вот он сидит взаперти в ее квартире, прислушиваясь к шорохам за дверями. На площадке кто-то остановился. Билли насторожился и приготовился спрятаться в ванной комнате. Шаги удалялись, затихая. Мимо.

Лики предложила обратиться за помощью к полиции. Билли возразил. Он хотел сначала посмотреть на незнакомца, а уж потом решать, что предпринять.

— Надо понять, что ему нужно, — сказал Соммэрс.

Лики покачала головой.

— Я боюсь, — сказала она.

— Это абсолютно безопасно, — настаивал Билли. — В ванную он не полезет. Я буду сидеть тихо. Потом попробую выйти за ним на улицу.

План был неоригинальным и глупым. Где-то в глубине сознания Билли таилась мысль о том, что он поступает неправильно. Но безрассудство не позволяло этой мысли выбраться из темного уголка. Откажись Билли от своего плана, Лики чего доброго сочтет его трусом. И он настаивал до тех пор, пока Лики не согласилась отдать ему ключ. В этот день Билли был свободен от дежурства в “Орионе”. Он пришел к Лики рано утром. Девушка сварила кофе. Они позавтракали. Когда Лики ушла в аптеку, Билли запер дверь и уселся на диван в маленькой гостиной. Его окружила тишина. В доме обитал в основном служилый люд. В квартирах по соседству днем не было никого. Внизу, в застекленной кабинке, дремала старая консьержка. Она не следила за тем, кто проходит в дом. Да это, собственно, и не было нужно. Воры не посещают такие дома: они знают, что поживиться в них нечем. В таких домах не едят из серебряной посуды, не копят золотых безделушек и драгоценных камней. Уносить же пианино, купленное в кредит, даже воры считают неприличным.

Лики с братом жили в двухкомнатной квартире. Спальня безраздельно принадлежала Лики. В гостиной спал Бредли. Здесь же стоял письменный стол. В кухне они завтракали, обедали и ужинали. Мебель была куплена в рассрочку. Последний взнос надо было сделать еще через год.

Билли недолго сидел на диване. Он почувствовал, что еще минута — и он может уснуть. Это не годилось. Билли встал и заходил по квартире, пока его внимание не привлекла книжная полка, висевшая над письменным столом. Он остановился и стал разглядывать корешки. Книги были знакомыми, кроме одной. Он снял ее с полки и стал листать. Ему показалось, что это стихи, хотя ни одного слова Билли прочесть не мог. Он не знал даже, на каком языке написана книга. Однако это были стихи: уж в этом-то Билли не сомневался. Он подумал о Бредли. Зачем полицейскому стихи, да еще на неизвестном языке? Надо спросить Лики об этой книге.

Билли задумчиво листал книгу до тех пор, пока не наткнулся на карандашную пометку возле одного из стихов. Рукой Бредли на поле было написано слово “Мен”. Это Билли мог понять. “Мен” — человек. Неужели Бредли читал эти стихи? Он перелистал книгу до конца. Больше в ней не было никаких пометок. Билли сунул ее на прежнее место и стал мерить комнату шагами. Четыре шага от дивана до письменного стола, четыре шага обратно.

Так прошел час. В начале второго послышались шаркающие шаги на площадке. Билли прислушался. Кто-то поднимался по лестнице на третий этаж. Мимо. Наверное, сегодня никто не придет сюда. А может быть, и вообще никогда не придет. И никто не ходит. Просто Лики очень расстроена, и ей мерещатся всякие ужасы.

Хлопнула дверь внизу. Детский голос произнес плаксиво:

— Не хочу бомбу. С ней скучно. Купи автомат. Чтобы стрелял.

— Куплю, куплю, — ответил голос женщины.

И снова все стихло. Билли зашел в ванную, покрутил кран и с минуту бездумно смотрел на тонкую струйку воды, бегущую в раковину. Потом усмехнулся и завернул кран. Конечно, Лики выдумала запах. Подойти бы к окну, посмотреть на улицу. Но нельзя. Вдруг этот тип наблюдает за окнами? И хочется спать. Присесть разве на минутку?

Вдруг Билли показалось, что кто-то стоит за дверью. Он не услышал шагов. Только легкий щелчок. Он затаил дыхание и на цыпочках прокрался в ванную. Встал за дверью и сразу сообразил, что выбрал плохой пункт для наблюдения. Отсюда ничего не увить. уж лучше бы лечь за диваном. Опять легкий щелчок. Билли понял, что кто-то вставляет в замок ключ. Потом шаги. Он удивился, что не услышал, как открылась дверь. Опять шаги. Теперь Билли различал дыхание незнакомца. Тот стоял, видимо, в центре комнаты. Прошелестели шторы: пришелец закрыл окно, щелкнул выключателем, зажег верхний свет. Билли вытянул шею, напрягся, весь превратился в слух. Еще несколько быстрых шагов. “В спальню, — подумал Билли. — А теперь обратно”.

Легкий стук дал понять Билли, что незнакомец придвинул стул к письменному столу. Сел. Выдвинул ящик, зашуршала бумага. Раздался невнятный шопот. Похоже, что незнакомец ругался. Он не находил чего-то нужного ему. Необходимого до такой степени, что ради достижения цели он как вор врывается в чужую квартиру. Билли стала разбирать злость. Выйти бы сейчас и спросить: что вы тут делаете?

Прошла, наверное, минута. Она показалась Билли долгой, очень долгой. Стоять, вытянувшись в струнку за дверью ванной, было неудобно. Кроме того, его голова находилась по соседству с полочкой, на которой стояли разные баночки. Одна из них была открыта и из нее исходил какой-то удушливый аромат. Неудержимо свербило в носу. Билли едва сдерживал себя, чтобы не чихнуть. Наконец, когда уже казалось, что удержаться нельзя, он осторожно поднес руку к переносице и стал ожесточенно тереть ее. К злополучной баночке он боялся прикоснуться: звякнет еще ненароком.

В квартире было тихо. Пришелец сидел за столом и листал бумаги. Иногда негромко чертыхался. Что он пишет? Уж не убийца ли Бредли ходит сюда?

При этой мысли у Билли сразу перестал чесаться нос. Он пожалел, что безоружен. Что, если убийце придет в голову заглянуть в ванную? Сейчас уже Билли был уверен, что в гостиной Лики сидит убийца Бредли. Кому же еще приходить сюда? А что, если попытаться выглянуть.

И тут вдруг резко хлопнула дверь. Послышался топот, шум борьбы.

— Руки, — скомандовал чей-то резкий гортанный голос. Звякнули наручники.

— Перси? — сказал второй голос полувопросительно, полуутвердительно. — Что делает здесь Перси? Может быть, он ищет рецепты для новых амулетов? Да сидите вы спокойно, черт побери! Ну? Отвечайте, что вы здесь делаете? Только не выдумывайте, что влюбились в девчонку и теперь, мучаясь ревностью, читаете ее старые письма. Ну! Перси!

— Отстаньте, — услышал Билли третий голос. — Какое вам дело до меня?

— Не ломайте дурака, — сказал второй голос. — Ваша госпожа уже рассказала мне все про Диксона. Все. Перси, ясно? Теперь извольте отвечать, что вам здесь надо?

— К дьяволу, — хрипло выругался тот, кого называли Перси. — Диксона вам не найти. И не ловите меня на слове. Да. Я люблю девчонку и ищу ее письма. Ха-ха. Это вы отлично придумали.

Билли был настолько увлечен происходящим, что не услышал тяжелых шагов возле ванной. Он только ойкнул от неожиданности, когда перед ним возник рослый мужчина.

— Ого! — произнес тот и моментально выволок Билли из ванной, ловко и больно выкрутив ему руки. И снова щелкнули наручники. Теперь уже на руках Билли.

— Что вы там возитесь, Грейвс? — спросил голос из гостиной.

— Тут еще один, инспектор, — откликнулся Грейвс. — Я его застукал в ванной. И, кажется, тоже знакомый. Лифтер из “Ориона”.

Грейвс подтолкнул Билли, и тот оказался в центре гостиной. На диване сидел помятый парень с нахальным лицом. При виде Билли у него округлились глаза. Не меньше изумился и тот, кого Грейвс назвал инспектором. По гостиной словно пронесся ураган. Стул, на котором сидел Перси, валялся у окна. Шторы были сорваны. Из письменного стола вывалился ящик, а его содержимое беспорядочной кучей лежало на полу. Грейвс быстрым движением ощупал Билли и хмыкнул.

— Он безоружный, инспектор.

— Как он сюда попал?

— Наверное, утром. И у него тоже есть ключ от квартиры.

— Вот как, — сказал инспектор и повернулся к Перси. — Ну, милейший. История с письмами умерла, не родившись. Что вы скажете теперь?

— Ничего.

Коун — это был он — отвернулся от Перси. Грейвсу он сказал:

— Наведите тут порядок, Грейвс. Поправьте, если можно, замок. Повесьте шторы. Не надо пугать девчонку. У нее и так достаточно забот. Ну а ты, малыш? — обратился он к Билли. — Что мы будем делать с тобой? Грейвс, снимите с него наручники… Вот так.

Грейвс выполнил приказание. Билли стал массировать затекшие кисти. Он никак не мог сообразить, что произошло. Скорее всего полиция следила за этим типом. Теперь его поймали на месте преступления. Инспектор понял, что Билли тут ни при чем. Поэтому и приказал освободить его. Неясным было только, почему инспектор не принял его за сообщника Перси. Билли не знал, что Коуну давно известно и о его отношениях с Бредли, и о записной книжке, и о том, что сейчас инспектор догадался, каким образом Билли очутился здесь.