Поттер, исправить ошибки - grvitaly
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Уже не сбежит, не нервничай. Он уже в стазисе и у меня.
- Откуда ты знаешь кто он и где его искать?
- Сириус, ты разве забыл, я же твою память полностью считала и просмотрела. – улыбнулась я.
– А кроме того, я же только что закончила убирать закладки в твоем разуме. Естественно, что я все видела… а вот пока ты выздоравливал, я нашла Питера Петтигрю. Представляешь, он последние десять лет прожил в виде питомца – крысы у семейки Уизли.
Он смотрел на меня довольно пристально, не отводя взгляд. С болью человека, не верящего ни во что, а уж тем более в эфемерное правосудие он спросил.
- И где он был в момент, когда ты его нашла?
- В спальне факультета Гриффиндор. Он там жил вместе с Роном Уизли. – ответила я. – крыса ему досталась по наследству от его брата Перси.
- Но почему он столько лет жил в виде крысы?
- Да это Дамблдор ему мозги сломал. Этот доморощенный менталист, он же ничего не умеет, и тренировался на детишках в Хогвартсе. Вот тебе мозги сломал, ты из семьи сбежал тоже.
- Да уж. Сейчас, после четырнадцати лет с того момента, я понимаю насколько глупо это было.
- Вот и Питер тоже… Он в вашей компашке был самым ничтожным. Он считал, вы его не цените и ни во что не ставите.
- Нуууууу… Если совсем честно, то он прав на самом деле. Он в нашей компашке был в самом низу. На должности принеси – подай. Да он и в те времена был крысой.
- Ну вот он и переметнулся к Волдику.
- Хех, Волдик…
- Да… Все смеются над таким сокращением. Просто, что-то прозвище какое-то длинное он себе придумал. – сказала я.
Посмотрев на уставшего и замотанного Сириуса, осоловевшего от обильного питания, я поняла, что он готов упасть в любой момент.
- Слушай, Сириус. Идем-ка я тебя в кроватку отведу. Ну посмотри на себя. Ты же сейчас прямо тут упадешь.
- Очень хочется про тебя услышать. Я вижу, что мне очень много всего надо будет узнать.
Я немного подумала, улыбнулась и сказала.
- Ты знаешь, давай так сделаем. Я тебе всю информацию на специальный кристалл памяти запишу. Ты иди спать, а потом как ты отдохнешь, нормально проснёшься и сможешь соображать, возьми этот кристалл. Он перепишет тебе все, что нужно прямо в память. Так ты сразу все сам увидишь и узнаешь без долгих объяснений.
Проводив Сириуса и положив кристалл памяти прямо на его прикроватную тумбочку, я вернулась в Хогвартс.
Нда уж, что называется, активная ночка выдалась. Да и утро, тоже. Я сидела в одном из заброшенных классов, которые во множестве встречаются по всему замку. Глядя на туман, поднимающийся над лесом, я спокойно медитировала. Энергия свободно текла через меня, наполняя утренней бодростью. Я решила сменить платье. Сегодня настроение у меня бодрое и боевое. Я сконструировала новое платье с открытым верхом и встроенным корсетом. Лиф довольно выгодно подчеркивал мою грудь и делал ее размер, чуть больше. Юбка, не достающая до колена и белые чулки. Мои теплые, кожаные туфли с каблуками оканчивали мой наряд. Покрутившись перед зеркалом, я подобрала макияж и прическу. Замечательный вид. Развернувшись к зеркалу боком, я посмотрела на собственное отражение и увеличила свою грудь на несколько сантиметров. Энтони обязательно понравится.
Хихикнув, я убрала зеркало и решила посидеть еще. Создав кресло, я задумалась.
Необъяснимая ситуация… Вот как так вышло, что буквально за три с половиной месяца, я смогла влюбиться? Да, меня абсолютно не напрягает мой пол, особенно если учесть, что в этом воплощении я сама его выбрала и нет я практически не обращаю внимания на тело моего партнера, тем более, что я способна запросто улучшить тело любого человека в моей медицинской капсуле? Каких-то пять минут и лучшие красавчики из модных журналов будут просто слюной истекать от зависти.
Может в данном случае, сыграл роль тот факт, что Луна Лавгуд, моя вторая ученица, еще не пришла в школу? А потому, я толком занятия еще и не начинала, и у меня много свободного времени? Не уверена. Может если бы я сразу ввела армейское расписание, так, чтобы никакого свободного времени не оставалось… Да зачем бы мне это могло понадобится?
Кроме того, я же не слепая, я же эмпат высшей категории и чужие чувства для меня ощущаются ничуть не хуже, чем свои. Я-то тоже знаю, как он ко мне относится.
Тут мне пришлось прервать свою медитацию, так как я заметила, что меня кто-то рассматривает.
Повернувшись, я внимательно рассматривала голову… Да, именно голову. Все остальное тело было за пределами комнаты.
Я напрягла память и выудила имя…
-Элоиза Минжден! Ты ведь на Гриффиндоре учишься.
Это легко можно было понять по галстуку красно-золотых тонов.
-Заходи внутрь, не стесняйся.
Я быстро создала кофейный столик, два удобных кресла и приборы для чая. Рядом поставила вазочку с несколькими видами разных конфет.
-Время для кофе наверно еще не пришло, хотя если ты хочешь, можем выпить и кофе.
-Я.. я только хотела спросить, -робко вошла внутрь девочка.
-Конечно Элоиза. Заходи, присаживайся. - я подскочила к застеснявшейся девочке и мягко взяв ее за руку, аккуратно направила за стол.
Молча налила ей чаю и не спрашивая, специальными щипцами переложила ей несколько конфет из вазочки. Потом повторила, то же самое со своей чашкой и взяв одну конфетку в рот запила ее одним глотком.
-Я тебя внимательно слушаю. Не стесняйся.
Собравшись с мыслями, она продолжила.
-Я… у меня… понимаешь, зелье подлили… и прыщи…а они надо мной смеются, - чуть не плача начала говорить она. -и ничего не помогает. Я уже все перепробовала, и мадам Помфри меня прогнала… и сказала… зелье… очень дорого… а тут девушки сказали ты им помогла… некуда идти…
Все тише и тише говорила она так, что я уже ее не слышала. Теперь из нее шел какой-то сумбурный поток слов, перемежающийся всхлипами. А вал эмоций просто прибивал к земле. Расстройство, непонимание. Обида, ярость и просто ноющая боль накладывалась на застарелое, фоновое безразличие. Так себя ощущает человек, который уже отчаялся найти что-то светлое в жизни. И все это било диссонансом и накладывалось на мои ощущения ее ауры. Светлая, ярко-ярко зеленая аура, цветущая прямо из магического ядра. Из нее вырос бы прирожденный истинный целитель. Просто алмаз, само присутствие которого, не позволит ни одному больному уйти за грань.
Отставив чашку, я вскочила, обежала стол и заключила девочку в крепкие объятия, начав гладить ее по голове.
