Конспект - Павел Огурцов

– Несмотря на начальственный окрик? – спросил Деревенко.

– А я его не слышал.

– Григорий Георгиевич, а вы не знаете – к кому они обращались? – спросила Любовь Яковлевна.

– Были у Васильева и вместе с ним – у председателя облисполкома.

Попросили Сабурова рассказать, как намечена трасса.

– Знал бы – захватил схему, – ответил Сабуров и попросил лист бумаги.

– Да не надо! Мы хорошо знаем Осипенко.

Из рассказа я понял, что трасса проходит у подножия горы. Вызвало беспокойство, что она пройдет вдоль больницы, но согласились, что это нестрашно: в тылу больницы, там, где морг, в выемке, а звукоизоляцию можно усилить высокой оградой и зеленым экраном.

– Трасса проста и экономична, – сказал Деревенко. – И ничего сносить не надо – вечный камень преткновения. И будет открыт выход к морю на широком фронте.

Нам было по дороге с Черняковой.

– Мне кажется, – сказал я, – можно было бы поговорить с Беловолом.

– Уж не потому ли, что он занимается выносом мелких предприятий? – спросил Сабуров.

– Ну, что вы! Просто у меня сложилось такое впечатление.

– А я согласна с Павлом Андреевичем, – сказала Чернякова. – Мне приходится с ним встречаться. Человек он очень толковый, не боится отстаивать свое мнение и даже возражает начальству. А это, согласитесь, не часто встречается. Его хорошо знает и мой муж. Беловол по образованию – путеец, и до войны работал на «Запорожстали» начальником железнодорожного цеха. У мужа были случаи убедиться в порядочности Беловола. Я, конечно, не знаю, как он отнесется к вашему предложению, но в одном я уверена: если мы его попросим никому не говорить о нашем разговоре, он нашу просьбу выполнит. Я понимаю, не он будет решать этот вопрос, но, как говорится, – он вхож, и заручиться его поддержкой было бы хорошо.

– Я Беловола не знаю, видел его один раз и разговаривал с ним несколько минут. Но если он таков, как вы говорите, то довериться ему можно. Мы с Любовью Яковлевной уедем, а вы и Павел Андреевич с Беловолом встречаетесь. Поговорите с ним, если представится удобный случай. Не говорите, что мы уже решили поднять этот вопрос, а как бы советуясь, узнайте его мнение.

– Конечно, именно так, – ответила Чернякова. – Если он нас поддержит, тогда другое дело.

– Так, по-вашему, Любовь Яковлевна старушка? – спросил Сабуров, когда мы попрощались с Черняковой.

– А по-вашему?

– Ей за пятьдесят, а может быть и под шестьдесят. Но какая же она старушка? Она полна жизни. Старость – это не возраст, а состояние. – Вдруг Сабуров засмеялся и, не дожидаясь моего вопроса, сказал:

– Состояние ведь можно по-разному понять.

Мы засмеялись оба. В это время мы спускались в столовую, и на нас оглядывались. Не знаю как в кабинетах, а за их пределами я никогда даже не замечал, чтобы кто-нибудь смеялся. Серьезные люди.

За обедом Сабуров рассказывал о поездке.

– Вот уж не думал, что там есть горы, – сказал я. – Я представлял себе побережье Азовского моря ровной степью, ну, конечно, с балками и речушками.

– Так оно и есть. Я ехал из Мелитополя в Осипенко в грузовой машине – степь да степь кругом. Гора – это только так говорят. Над городом и сколько видно за ним тянется крутой высокий обрыв. Глинистый, бурый. Вот это верхнее плато и называют горой. Под ней – полоса песка и ракушек, намывается морем, на ней и расположен весь городок и курорт. Полоса такая плоская, а море такое выпуклое, что когда видишь его из города, удивляешься – как это оно не затапливает город.

– Купались?

– Раз вечером в заливе. Над ним и расположен город. Залив отделен от моря длинной, в несколько километров, косой. Вода у берега мелкая и теплая. Прекрасный курорт для детей. Второй раз купался в открытом море, когда был на курорте. Он расположен у основания косы, а по другую сторону от него по берегу моря до самой горы тянутся небольшие замкнутые лиманы с лечебными грязями. Тут уж и вина приличные, и водка холоднее.

– Значит, отцы города произвели хорошее впечатление?

– Как сказать! Я пытался их убедить, что Осипенко надо развивать как курортный город, а не как промышленный, и не восстанавливать нефтеперерабатывающий завод.

– Нефтеперерабатывающий? А нефть с Кавказа?

– Да, доставляли морем. Так куда там! И слушать не хотят. Уцепились за промышленность: она дает средства на стройку и благоустройство города, а курорт – нищая организация. Говорят: будем развивать город и как промышленный, и как курортный. Пусть – не понимают, что одно с другим несовместимо, смотрят со своей маленькой колокольни. И об этом буду говорить с Головко. Мест, где можно развивать промышленность, сколько угодно, а природные данные для хорошего курорта встречаются куда реже. Вот Мелитополь сам бы велел развивать как промышленный город.

После обеда Сабуров пошел дать телеграмму в Киев. Я снимал копии с письма санинспекции и нашел письма Головко. Сабуров срисовывал схему железнодорожной ветки в порт и собирался писать письмо по этому вопросу. Зазвонил телефон на столе Муленко, он поднял трубку и, глядя на меня, сказал:

– Вас. Беловол. Второй раз звонит.

Беловол интересовался, скоро ли мы закончим порученную работу.

– Обследования я закончил, рекомендации почти закончили. Осталось три объекта, Чернякова мучается над определением их санитарной вредности.

– Да пусть мучается! Напишите – подлежат перепрофилированию. Все равно мы будем советоваться с ней, как их испытывать. Вы будете у себя? Я позвоню Черняковой, а потом вам.

Беловол условился с Черняковой, что она сейчас к нему придет со списком предприятий, попросил и меня прийти, чтобы закончить с этим делом. Пришел и Сабуров. Беловол у него спросил:

– Вы пришли, наверное, чтобы узнать, как обстоит дело с помещением?

– Наверное, об этом говорить еще рано?

Беловол ответил, что свободных помещений в городе нет, придется кого-то уплотнять, и поинтересовался, сколько у нас будет сотрудников.

– Штатного расписания я еще не получил, в Киеве сказали – человек десять-двенадцать.

– Я, было, подумал потеснить облкоммунхоз – переселить Муленко к его начальнику, но лучше этого не делать. Одной комнаты вам мало, а будет считаться, что у вас есть помещение. Одно я обещаю: никто раньше вас помещение не получит. Вы нам нужны.

Пришла Чернякова, и мы с Беловолом сели за приставленный столик. Сначала, пункт за пунктом, он соглашался с нашими предложениями. Потом услышали:

– А вы и этот заводик хотите вынести?

– Он в жилом квартале.

– Там и другие предприятия есть. Вы их выносите? – Не дожидаясь ответа, Беловол перелистал список. – Выносите. Я бы этого не делал. Ну что это за квартал? Узкий, прижатый к товарному двору, с другой стороны – улица с большим движением. Это сейчас там тихо. А через улицу – базар. И были бы дома приличные, а то – одно барахло. Давайте лучше оставим этот квартал для мелких предприятий, а выносить будем жилье.