Стая - Франк Шетцинг

Хочешь увидеть всё?

Что?

Хочешь увидеть всё, маленькая частичка?

Уивер шмыгнула носом. Очень земной звук в чёрной стране чудес её мыслей.

— Папа? — хлюпает она. Тихо. Успокойся.

Частичка не должна спрашивать, что сколько продлится. Она просто движется или стоит, замерев. Она подчиняется ритму творения, послушная служанка целого. Этот извечный человеческий вопрос, что сколько продлится, эта борьба против собственной природы, это расчленение времени жизни. Ирр не интересуются временем. Они носят время в своём геноме испокон клеточного века — когда 200 миллионов лет назад океанические каменные глыбы срослись с континентальной массой, образовав нынешнюю Северную Америку, когда Гренландия 65 миллионов лет назад начала дрейфовать от Европы, когда 36 миллионов лет назад сформировались топографические признаки Атлантики, когда Испания ещё была далеко от Африки, когда подводные пороги опустились настолько, что 20 миллионов лет назад наконец начался водный обмен между Арктикой и Атлантическим океаном, благодаря которому ты теперь странствуешь, частичка, начав своё путешествие в Гренландском бассейне и направляясь мимо Африки к Антарктиде.

Ты на пути к Циркумполярному течению, маневровому вокзалу морских течений, к вечному круговороту.

От одного холода до другого.

Но хоть ты и частица, ты всё же часть общности, равной восьмидесяти Амазонкам. Вы течёте по морскому дну, минуете экватор и попадаете в Южноатлантический морской бассейн — до нижней точки Южной Америки. До этого момента ваше течение было ровным и спокойным. Но дальше мыса Горн вы попадаете в штормовую турбуленцию. Мотаясь во все стороны, ты будешь втянута в нечто подобное дневному транспортному потоку вокруг Триумфальной арки, только бесконечно более могущественное. Антарктическое Циркумполярное течение движется с запада на восток вокруг белого континента — маневровое распределение, в которое втекают и из которого вытекают все моря. Круговое движение никогда не останавливается, никогда не ударяется о берег. Оно бесконечно гонится за самим собой. Оно вбирает в себя 800 Амазонок, всасывает все мировые воды, перемешивает их, стирает их происхождение и идентичность. Непосредственно перед Антарктидой тебя вытолкнуло наверх, в лютый мороз. Тебя погоняло по поверхности и снова медленно опустило вниз, чтобы ты стала частью гигантской Циркумполярной карусели.

Она пронесла тебя немного и вытолкнула.

И ты снова отправилась к северу, на глубине 800 метров. Все моря выталкиваются из кругового Антарктического течения. Некоторые воды попадают назад, на антресоли Атлантики, другие в Индийский океан, а большинство в Тихий, как и ты. Прильнув к западному южноамериканскому склону, ты устремишься к экватору, где тебя подхватит Пассатное течение, разогрев тропической жарой. Ты поднимешься на поверхность, и тебя утянет на запад, в мешанину Индонезии: острова и островки, течения, водовороты, мели и воронки — кажется, отсюда уже никогда не выбраться. Южнее тебя прогонит мимо Филиппин и через Макасарский пролив. Ты могла бы проскочить через пролив Ломбок, но есть обходной путь восточнее Тимора, он приведёт тебя, наконец, в открытый Индийский океан.

Теперь к Африке.

Тёплая мелкота Аравийского моря насытит тебя солью. Вдоль Мозамбика ты отправишься на юг, теперь твоим спутником станет течение мыса Игольного. Ты понесёшься всё стремительнее в предвкушении встречи с родным океаном, ввергнешься в приключение, которое стоило жизни многим морякам, — мыс Доброй Надежды, — и тебя отбросит назад. Слишком много течений сталкивается здесь. Просто какая-то антарктическая площадь Этуаль в пятницу после обеда. Как ни старайся, вперёд не продвинешься. В конце концов ты отделишься от основного потока в водоворот и только так проберёшься в Южную Атлантику. Экваториальное течение пригонит тебя и подобных тебе на запад, колоссальная воронка закружит вас мимо Бразилии и Венесуэлы до Флориды, и там вы разлучитесь.

Ты достигла Карибского моря, места зарождения Гольфстрима. Заряженная тропическим солнцем, ты начинаешь путь наверх, к Ньюфаундленду и дальше в направлении Исландии, ты гордо скользишь по поверхности и щедро отдаёшь своё тепло Европе, как будто у тебя его немерено. Незаметно тебе становится холоднее, а испарившаяся вода Атлантики оставляет тебе бремя соли, которая всё тяжелее нагружает тебя, и вот ты снова оказываешься в Гренландском бассейне, откуда начинался твой путь.

Ты провела в пути тысячу лет.

С тех пор, как Панамский перешеек отделяет Атлантику от Тихого океана, — более трёх миллионов лет, — частицы воды проделывают именно этот путь. С тех пор считается, что только сдвиг континентов мог бы изменить термическую циркуляцию. Считалось! Человек вывел климат из равновесия. И пока специалисты рассуждали, приведёт ли потепление к таянию полярной шапки и к остановке Гольфстрима, он уже остановился, потому что его остановили Ирр. Они остановили странствие частичек, они остановили обогрев Европы, они остановили будущее самозваной человеческой расы. Поскольку они знают точно, что произойдёт, если остановится циркуляция, — в отличие от их врагов, которые никогда не знали, какие последствия вызовут их действия, которые никогда не помнили о будущем, потому что у них нет генетической памяти — знания, как из начала получается конец, а из конца начало земного творения.

Тысяча лет, маленькая частица. Пройдёт больше десяти человеческих веков, а ты лишь раз обежишь вокруг света.

Тысячи таких путешествий — и морское дно полностью обновлено.

Сотни таких обновлений — и моря исчезнут, одни континенты оторвутся друг от друга, а другие срастутся, возникнут новые океаны, лицо Земли преобразится.

Одна секунда твоего путешествия, частица, — и возникнет и прейдёт простейшая жизнь. Наносекунда — и элементарные частицы изменят своё положение. В ещё более короткое время происходят химические реакции.

Где-то посередине — человек.

И над всем — Ирр.

Океан, осознающий себя.

Все живые существа образуют единую ткань, опутывающую Землю. Все нераздельно связаны друг с другом в отношения пропитания. Простое обменивается со сложным, много живого уже исчезло навеки, что-то развивается заново, а некоторые от века были здесь и будут населять Землю, пока она не рухнет на Солнце.

Где-то посередине — человек.

Где-то во всём этом — Ирр.

Что ты видишь?

Уивер чувствует нечеловеческую усталость, будто она уже много лет в пути. Усталая маленькая частица, одинокая и печальная.

— Мама? Папа?