Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

снова ломиться в кухню. Неловко здесь должно было быть не мне. Я, конечно, предупреждал всех, кто проживал в доме, что у нас сегодня по плану малахольный богатырь, но не был уверен, что все восприняли это спокойно. Кощейки очень не любили, когда их отрывали от работы или еды. Тетя Ада последние годы посвящала поиску энергетических добавок к пище. Именно ей и ее открытиям мы были обязаны, как это сформулировал Кавагути, наличием широкого ассортимента бафф-еды в доме.

Джимшер взял небольшой разбег и принялся таранить дверь.

Я закрыл лицо обеими руками. Феруза яростно хрустела кукурузой.

Дверь кухни снова распахнулась, и богатырь влетел в помещение по инерции. Тетя стояла перед столом, и ее поза не предвещала ничего хорошего.

— Я тебе объяснила, что никого здесь не держу? — ответ ей явно был не нужен. — Я тебе сказала, что здесь баб нет? Я тебе сказала, куда тебе идти?

С каждым ее предложением карачуньи руки, по-прежнему державшие ножи, с размаху тыкали незадачливого спасителя кулаками под ребра. Поскольку он был один, а рук пять, отмахивался от нападающих он безуспешно.

Феруза, стоявшая рядом со мной на наблюдательной позиции, со скепсисом смотрела на тело, валявшееся в коридоре. Его туда любезно оттащили руки, не забывшие снова закрыть дверь на кухню.

— Лиха беда начало, — пояснил я, воскрешая доброго молодца и относя его обратно в прихожую.

Я просочился в комнату Олены. Она сидела перед столом, раздумывая над коробкой бенто.

— Эй, сестрица, — позвал я. Осетинка с удивлением осматривалась в чужой комнате.

— Да, Костян, что тебе? — на меня наконец обратили внимание.

— У нас тут добрый молодец, у которого злой Кощей утащил невесту, — продолжил я.

— Да, я помню, ты предупреждал, — Олена оторвалась от мыслей.

— Так вот, он сейчас ходит по дому и ломится во все двери, — признался я.

— Ну пусть ломится, — флегматично отозвалась сестра. — Ты что, не мог ему стрелочки на полу в коридоре нарисовать?

— Да как-то не подумал…

— Вот поэтому ты в школе, а я уже нет, — подытожила она.

Мы покинули ее комнату.

— А что там происходит? Чем она занята? — поинтересовалась Феруза. — Я таких коробок никогда не видела.

— Насколько я понял, это японский аналог скатерти-самобранки. Не знаю, зачем. Сестра программистка, она всяким занимается, — отговорился я.

Реально, зачем Олене коробка бенто?

Джимшер стартовал из прихожей и добрался до комнаты, которую мы только что покинули. Дверь открылась легко. Сработала ловушка.

Осетинка с интересом смотрела, как костяные руки вытаскивают тело за пределы кабинета Олены и закрывают дверь.

— А быстро она, — удивилась Феруза.

— Мы же предупредили.

Я поднимал Джимшера и привычно оттаскивал его в прихожую. Глядишь, скоро втянется…

В третьей комнате сидела Лика. Судя по активной жестикуляции одновременно всех доступных рук, у нее была рабочая конференция. С большого монитора на нас смотрели несколько физиономий, напрочь обезображенных печатью глубинного инженерного интеллекта.

— Занята? — я помахал рукой на периферии ее зрения, чтобы нас заметили.

— Секунду, — она показала какой-то жест в камеру и отключила конференцию. — Подождут. Что у вас? Здравствуйте, дева.

— Здравствуйте, — вежливо сказала Феруза.

Я ввел ее в ситуацию. Память на всё, что не относилось к делам инженерским, у сестры была как у золотой рыбки.

— А, так это вы невеста, — поняла ситуацию Лика. — Пусть заходит, мне не жалко, конфа всё равно почти уже закончилась.

Джимшер, воровато оглядываясь, прошел из прихожей мимо тех дверей, в которые он уже заходил. Неплохо, подумал я, память сохранная, парень еще несколько неудачных комнат переживет, не развалится.

Он аккуратно нажал на дверную ручку кабинета сестры Лики. Дверь медленно открылась.

В комнате, облепленной мониторами и обвешанной какими-то чертежами прямо по стенам, перед огромным рабочим столом в директорском кресле сидела каноничная наикощейнейшая кощейка в черной одежде. Ее прическу украшала высоченная шипастая корона. Пальцы, на которых не было ни мышц, ни нервов, блестели, унизанные перстнями и браслетами. Бледное костяное лицо выражало примерно ничего.

— Приемная Кощея Бессмертного, здравствуйте, — мерзейшим тоненьким голоском протянула она.

Феруза зажала рот рукой. Ее душил неконтролируемый смех.

Глава 18

— Вы что-то хотели? — продолжала она.

— А где Кощей, который вероломно своровал мою невесту? — среагировал наконец Джимшер.

— У себя, конечно, — Лика-секретарша была великолепна. На столе я заметил пару бутыльков с лаком для ногтей. В комнате невыносимо воняло свежим ацетоном. В процессе разговора она не переставала медленно красить кончики костяных пальцев.

— А как до него добраться? — Джимшер тоже мало понимал, что происходит.

— Вы должны были записаться на прием по телефону, по факсу или через почтового голубя, — пояснила сестра, не отрываясь от маникюра несуществующих ногтей. — На какое время вы записаны?

— Я не записывался, — опешил богатырь.

— Ну так запишитесь сначала, зачем вы нас отвлекаете? Вон и без вас дел полно, — махнула она скелетом руки на развешанные чертежи и бутылочки на столе. — Вас много, а я одна.

— А как я могу попасть туда сейчас? — настаивал Джимшер.

— Ну я даже не знаю, примут ли вас, — протянула Лика всё тем же мерзейшим голосом. — Можете попробовать в живой очереди посидеть, авось получится.

— Так, — горячему южному парню надоело, и он двинулся к кощейке. — Или ты сейчас проведешь меня к Кощею, или…

— Или что? — Лика встала на ноги и легко, не напрягаясь, взяла богатыря за горло. На его коже остались следы лака для ногтей, который не успел высохнуть. — Угрожать мне будешь?

Пальцы Джимшера искали палицу, висящую на ремне.

— Короче, юноша, — Лике явно надоело. — Возвращаетесь в коридор. Идете прямо, прямо, прямо. Никуда не сворачиваете. Слышите? Никуда. Попадаете в тронный зал. А там уж как-нибудь сами.

Она махнула указательным пальцем, открывая дверь. Выброшенное уверенной рукой тело просвистело мимо нас, стукнулось в стену и обмякло.

— Лика, — полюбопытствовал я, — а ты где так болтать научилась?

— Да пару раз с Патрикеевной в присутственные места съездила, до конца жизни хватило, — поморщилась она. — Там таких дур полный магазин товаров для маникюра, не смотри что приемная государственной службы. Кстати, глянь-ка чувачка, я ему, кажись,