Под защитой камня - Джин Ауэл

— Я уверена, Джондалар, что Джоплая обрадовалась нашему соучастию в Брачном ритуале. Мне кажется, она только об этом и мечтала, — сказала Эйла, а мысленно добавила: "Вернее, мечтала стать как можно ближе к тебе". Она сочувствовала Джоплае, но ей пришлось признаться себе, что она обрадовалась, узнав о запрещении браков между близкими родственниками. — И Экозар выглядит совершенно счастливым.

— Я думаю, он еще не может поверить в то, что случилось. Есть и другие женихи, которые испытывают подобные чувства по другим причинам, — сказал Джондалар, обняв Эйлу одной рукой и уткнувшись носом в ее шею.

— Экозар любит ее почти безрассудно. Такая безоглядная любовь может многое уравнять, — вяло сказала Эйла, с трудом выныривая из глубин сна.

— В сущности, когда к нему привыкаешь, он уже не кажется таким уродливым. Просто он сильно отличается от нас, но ты ведь замечаешь в нем черты Клана.

— Я вообще не считаю его уродливым. Он напоминает мне Ридага… и Дарка, — сказала Эйла. — И вообще мне кажется, что люди Клана красивы.

— Я понимаю тебя, и ты права. Только у них особая красота. Ты сама очень красивая, женщина. — Он уткнулся в ее шею, потом поцеловал ее, чувствуя, как в нем пробуждается желание, но понимая, что она почти спит. Он знал, что она никогда не откажется разделить с ним Дары Радости, но сейчас не стоило тормошить ее. Пусть лучше отдохнет, а потом они с лихвой наверстают упущенное. — Будем надеяться, что с Матаганом все будет в порядке, — сказал он, не пытаясь удержать Эйлу, повернувшуюся на другой бок.

— О, ты напомнил мне, Джондалар, — сказала она, вновь поворачиваясь к нему. — Зеландони вместе со мной и жрецом Пятой Пещеры разговаривали с его матерью. Нам пришлось сообщить ей, что у него могут возникнуть осложнения. Возможно, он будет нормально ходить, но с уверенностью этого сказать нельзя.

— Жаль, если не сможет. Он ведь еще совсем молодой.

— Конечно, мы пока ни в чем не уверены, но даже если нога срастется нормально, то, возможно, он останется хромым, — сказала Эйла. — Зеландони спросила его мать, проявлял ли он склонность к какому-либо искусству или ремеслу. Единственное, что ей вспомнилось, кроме охоты, — что он сам делал наконечники для копий. Я сразу вспомнила о тех мальчиках из племени Шармунаи, которых покалечила Аттароа. Ты ведь научил одного из них обрабатывать кремень, чтобы он смог как-то наладить свою жизнь. Я сказала его матери, что если он захочет научиться такому ремеслу, то я могу спросить тебя, не согласишься ли ты поучить его.

— Он ведь из Пятой Пещеры, так? — сказал Джондалар, обдумывая ее просьбу.

— Да, но, возможно, он сможет пожить какое-то время в Девятой Пещере. Помнишь, как Дануг жил на другой стоянке Мамутои около года, чтобы больше узнать о работе с кремнем? — сказала Эйла. — Может, мы сможем устроить подобное обучение для Матагана.

— А ведь правда. Вскоре после того, как мы пришли к ним, Дануг вернулся со стоянки, расположенной возле кремневого месторождения, где провел целый год, чтобы узнать как можно больше о свойствах этого камня. И я тоже осваивал ремесло на месторождении у Даланара. Уимез, несомненно, лучший учитель по обработке кремня, но хорошему мастеру необходимо уметь также найти и выбрать хороший кремень. — Наморщив лоб, Джондалар обдумывал возможные осложнения. — Ладно, посмотрим. Я с удовольствием научил бы его, но нужно обсудить с Джохарраном возможность его жизни в нашей Пещере. Парню же надо будет где-то жить. И Джохаррану придется еще договариваться с Пятой Пещерой, если Матаган, разумеется, захочет учиться. Возможно, он сам делал наконечники просто потому, что не смог найти того, кто сделал бы их для него, а ему хотелось охотиться. Посмотрим, Эйла. Все возможно. Если последствия его ранения будут серьезными, то ему действительно понадобится какое-то ремесло.

Они оба поудобнее устроились на лежанке, но, несмотря на усталость, Эйла не могла сразу уснуть. Она вдруг задумалась о будущем, о ребенке, которого вынашивает. Что, если родится мальчик и тоже захочет дразнить носорога? Вдруг еще что-то случится? И куда пропал Волк? Он был ей почти как сын, но она не видела его уже несколько дней. Когда она наконец уснула, то ей приснились дети, волки и землетрясения. Она ненавидела землетрясения. Они не только пугали ее, но еще и являлись ее личными предвестниками дурных новостей.

— Просто невероятно, что некоторые люди до сих пор пытаются оспорить брак Джоплаи и Экозара, — сказала Зеландони. — Он уже утвержден. Они стали одной семьей. Выдержали испытательный период. Больше никаких сомнений. Мы даже отпраздновали утверждение их бракосочетания. Говорить больше не о чем, — сказала Верховная жрица, допивая последнюю утреннюю чашку чая после ночевки в лагере своей Пещеры. Еще несколько человек сидели с ней у длинного кухонного очага, заканчивая утреннюю трапезу перед началом трудового дня.

— Они поговаривают о том, чтобы уйти домой пораньше, — сказала Мартона.

— Жаль, ведь они проделали такой долгий путь, — сказал Джондалар.

— Но они уже осуществили задуманное, брак Джоплаи и Экозара проведен по всем правилам, и теперь у них есть своя Зеландони, или, вернее, Ланзадони, — сказал Вилломар.

— Я надеялся подольше пообщаться с ними. Вряд ли мы теперь скоро увидимся, — сказал Джондалар.

— Да, я тоже надеялся, — заметил Джохарран. — Кстати, я спросил Даланара, почему он решил отделиться и основать новое племя Ланзадонии. Оказывается, не только потому, что они живут далеко от нас. У него есть интересные мысли по этому поводу.

— Он давно их вынашивал, — заметила Мартона.

— Экозару и Джоплае даже не хочется ходить в главный лагерь. Они говорят, что люди таращатся на них, и их взгляды не слишком-то дружелюбны, — сказала Фолара.

— Может, они просто чересчур остро все воспринимают после возражений во время ритуала, — предположила Пролева.

— Я видела всех, кто выражал несогласие, — хмыкнула Верховная. — Никто из них не достоин внимания. Начал все Брукевал, ну с ним-то как раз все понятно. А Марона просто пыталась затеять скандал, потому что у Ланзадонии есть родственные связи с Джондаларом, а ей все еще хочется отомстить ему и всем, кто с ним связан.

— Эта женщина, похоже, преуспела лишь в вынашиваниях злобных замыслов, — заметила Пролева. — Ее нужно чем-то занять. Может, если она родит ребенка, то перестанет думать о всяких глупостях.

— Вот уж никому не пожелала бы такой матери, — встряла Салова.

— Возможно, Дони согласна с тобой, — поддержала ее Рамара. — Насколько мне известно, Марона еще ни разу не была беременна.