Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

Айсонаку Уэно встала передо мной и выпустила хвосты. Четыре образцово пушистых хвоста были мне полностью знакомы…

— Потому что оно, — лисичка помахала призрачным пятым хвостом, — обнаружилось утром. Конечно, я знаю, прирост сил мало предсказуем, но есть тут у меня одна мысль… Или я внезапно сыграла в ящик, изобразив Спящую Красавицу на сотню лет, или…

Мне с большим трудом удалось сохранить невозмутимое лицо, но острый приступ женской интуиции сбили на подлете: недзуми, что с любопытством ходил вокруг кицунэ, внезапно поднырнул под обеденный дубовый стол. И поднял его. Чашки запрыгали.

— Эй, поставь на место, хулиган, — я понимал, к чему он. — Есть там двести кило, есть. Я проверял.

— Так вот, — продолжила лисица, — что-то мне подсказывает, миска с вишнями тоже не просто так была презентована.

— Да, — подтвердил я, — вот такой побочный эффект.

— А если… — глаза Хана-куна зажглись.

— Остынь, горячая голова, это только первый раз работает. Зато работает отлично.

— Воистину, — Уэно убрала хвосты. — Ладно, авось отрастет в ближайшем будущем.

Разработку спецоперации «Кавказская пленница» мы начали с вечернего перекуса пирожками.

— Итак, чтобы не палиться, на время пребывания на Кавказе нашими кодовыми именами будут Трус, Балбес и Бывалый.

— Я не хочу быть Трусом, — заныл крысюк, но тут же заинтересовался деталями, вооружившись блокнотом. — А кто такой балбес и почему бывалый?

Я задумался. Потом понял, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать мой пересказ.

Три дня спустя картина в доме изменилась.

— ЖИВЬЕМ БРАТЬ ДЕМОНОВ!!! — гоготала Томо-тян, бегая за Алей.

Мелкая довольно визжала, наслаждаясь салками и иногда прячась за предметы мебели.

— Аля, ты же не баньши! — я, поморщившись от сверхвысоких частот, от которых еще чуть-чуть и нефигурально взорвется мозг, кинул в сестру пирожком с вишней. Пирожки я, между прочим, собственноручно пек под надзором бабушки. Уникальный артефакт, можно сказать. В Алю я не попал, но лакомство исчезло, а счастливая сестрица унеслась вдаль — к счастью, уже с закрытым ртом.

— Киномарафон удался на славу, — довольно потянулась Уэно-тян. — Но позывные откровенно так себе.

— Я внимательно слушаю ваши предложения.

— Будешь Царевичем.

— Это типа будет Кощей-дурак и Иван Бессмертный?

Мне пришла в голову самая очевидная вещь.

— Культурного кода я вам добавил, хотя это и заняло три дня. Однако же позывные… ну, это дело десятое. Можно называть друг друга видовыми терминами или как-нибудь попроще.

— Крыса! — сообщил Кавагути.

— Лисица, — согласилась Уэно.

— Великанша? — предположила Томоко.

— Кощей, — гордо представился я. — Годится.

Сборы в Осетию начались с информационной подготовки.

— Алло, госпожа Бурхоралиева? — я общался с матерью Ферузы по телефону. — Здравствуйте, Кощей беспокоит. Да, по поводу свадьбы. Хочу обсудить, как вашу умницу, красавицу, спортсменку и комсомолку похищать. Мне бы пару слов о личности невесты. Может, у нее фобии есть, а я случайно ее каким-нибудь пауком напугаю, будет неловко. Да, записываю…

— Короче, — я собрал всех участников, кроме Изаму-куна, который мирно дрых в библиотеке. — Похищаем невесту без уведомления, должно выглядеть традиционно. Она полностью готова выходить замуж именно за этого парня, здесь вопросов нет, согласие с обеих сторон. Выкуп он подтащит семье, уже когда вернет невесту домой.

— А как мы должны увезти девушку из этой ее деревни? — задала логичный вопрос Уэно.

— Маменька Ферузы пообещала, что поучаствует в каком-нибудь конкурсе типа «отпуск в доме отдыха». И выиграет. Так-то мы ее и уволочем.

— Я тут по карте уточнил, где Осетия, — вклинился недзуми. — Байка про дом отдыха сработает?

— Да черт ее знает. Я в этом впервые участвую. Короче, дальше мы попадаем на окраину царства, там будет гостевой домик на отшибе. Ну, и дальше молодцу надобно оформить испытания.

Все дружно зависли.

— Убивать нельзя? — уточнила Томоко.

— Вообще-то можно, — мне было неловко, но из песни слов не выкинешь. Подниму его, станет посильнее, это даже на руку…

Глава 15

* * *

Сестрица Олена хреначила по клавиатуре четырьмя руками: двумя собственными и двумя заимствованными у своего Карачуна.

Дух ее оружия с задумчивым видом наблюдал за правками в код.

— Ты точку с запятой забыла.

— Где?! — Олена занервничала. Запрос на перепрограммирование самобранок в последнее время был частотным.

— Да вот же, — костяной палец ткнул в строчку.

— Спасибо, — ей оставалось еще два модуля, и можно было перепрошивать.

— А кто это у нас такой ведический? — не умолкал хозяин пальца.

— А это брательник на задание ушел, — не отрываясь от кода, пояснила программистка. — Похищает девушку с выборочным питанием. Ума не приложу, что с ней не так, но если она объявит голодовку — дело будет дрянь, а нам этого не надо.

* * *

Осетия встретила нас нагретыми каменюками и жуткой жарой. Мы шли по Нави. Дорога была легкой, семиголовые великаны не попадались. Хотя если судить по легендам, они вообще где-то по другую сторону хребта должны торчать.

— А в этих горах как охлаждаются? — Уэно нашла ближайший куст и села в тени. Получилось не очень, но остыть точно было необходимо.

— Да черт их знает, — моя башка тоже порядочно нагрелась. Интересно, каково черноволосым японцам?

— А можно обратно в Навь? — попросился Кавагути. Ему пришлось вернуться в человеческую форму на какое-то время.

— Нельзя, — строго запретил я. — Невеста живет в Яви, значит, идти сейчас придется здесь.

Мир живых содержал в себе море интересного. Пока я смотрел на деревенские сакли, прилепившиеся к склонам, компания общипывала абрикосовые деревья. Мы вошли в город, а деревья не заканчивались. Кавказские горы живописно раскидывались, солнце жарило, и самым главным во всем этом великолепии было не продолбать план.

— Город называется Дигора, и мы почти дошли.

Мерные движения челюстей мешали японцам отвечать.

— Что вы на них набросились? Вот в жизни не поверю, что у вас не растут абрикосы, — я был почти равнодушен к сладкому.

— Конечно, растут, — Томоко наконец справилась с горстью фруктов. — Они настолько кислые, что мы из них делаем умэбоси. Приходится их квасить, чтобы они стали съедобными.

— Зато цветут восхитительно, — напомнила Уэно. —