Последний довод королей - Джо Аберкромби

— А где Грязный Нос?

Последовала пауза.

— Убит, я думаю.

— Убит? Как это?

— У них там кто-то есть, Ворон. Какой-то здоровенный гад.

Ворон. Логен знал это имя. Голос он тоже узнал, теперь хорошо расслышал. Этот воин сражался за Малорослика. Его нельзя было назвать другом Логена, но они знали друг друга — стояли рядом под Карлеоном, дрались бок о бок. И теперь снова встретились. Их разделяло несколько шагов, и они были готовы убить друг друга. Странно, как может обернуться судьба. Сражаться по одну сторону с человеком или против него — почти никакой разницы.

— Северянин? — послышался голос Ворона.

— Может быть. Кто бы ни был, дело он знает. Подскочил очень быстро. Я даже не успел снять стрелу с тетивы.

— Паршивец! Но мы не можем уйти. Разобьем лагерь здесь и будем преследовать их завтра. Возможно, нам удастся заполучить этого громилу.

— Это уж точно! Он у нас попляшет, не сомневайся. Я лично перережу ему глотку, этому подонку.

— Отлично. Но пока держи ухо востро, а мы немного поспим. Возможно, гнев взбодрит тебя, чтоб не заснул.

— Да, вождь. Ты прав.

Логен сел и внимательно наблюдал, ловя взглядом неясные очертания фигур, как четверо воинов расстелили попоны, завернулись в них и улеглись спать. Пятый уселся спиной к ним и стал вглядываться в темноту, как раз в сторону Логена. Логен ждал, пока не услышал, как один из воинов захрапел. Накрапывал дождь, его капли глухо ударялись и медленно стекали с сосновых ветвей. Постепенно они пропитали влагой волосы Логена, промочили одежду, скатывались по лицу и падали на влажную землю: кап-кап-кап. Логен сидел, молчаливый и неподвижный, как камень.

Терпение может быть устрашающим оружием. И очень немногие умеют им пользоваться. Непросто все время думать об убийстве, когда сам ты уже вне опасности и жар в крови угас. Но Логену терпения было не занимать. Он сидел, а время медленно ползло; он думал о прошлом, пока луна не поднялась высоко и ее бледные лучи не осветили деревья, опускаясь на ветки вместе с капающим дождем. Этого бледного света ему хватило, чтобы не действовать вслепую.

Он выпрямил ноги и двинулся вперед, пробираясь между стволами деревьев, осторожно выверяя каждый шаг в кустарнике. Дождь был его союзником, тихое постукивание капель скрадывало его негромкую поступь, когда он обходил часового.

Он вытащил нож, и влажное лезвие сверкнуло в неровных бликах лунного света. Выйдя из тени деревьев, Логен скользнул к лагерю. Прошел между спящими воинами так близко, что мог прикоснуться к любому из них. Почти как брат. Часовой втянул воздух носом и неловко задвигался, плотнее закутавшись во влажную попону, унизанную поблескивающими каплями дождя. Логен остановился и подождал, глядя на бледное лицо одного из спящих воинов: тот лежал на боку, глаза его были закрыты, а рот широко открыт, едва заметный пар от дыхания таял во влажном прохладном воздухе.

Часовой снова застыл на месте, и Логен незаметно проскользнул к нему сзади, затаив дыхание. Он протянул левую руку, его пальцы шевелились в блеклом тумане, ожидая подходящего момента. Вытянул правую руку, крепко сжимая рукоятку ножа. Он почувствовал, как его губы кривятся, оскаливая стиснутые от ярости зубы. Все, время пришло, а когда оно приходит, удар наносишь безошибочно.

Логен обхватил охранника, зажал ему ладонью рот и перерезал горло быстро, без лишнего шума и раздумий, втиснув нож в плоть настолько глубоко, что лезвие заскрипело на костях. Противник дернулся и еще миг сопротивлялся, но Логен держал его крепко, как любовник, пока караульный тихо захлебывался своей кровью. Логен ощутил, что кровь струится по его руке, горячая, липкая. Он ничуть не беспокоился насчет остальных воинов. Если кто-то из них проснется, он увидит лишь очертания одинокой фигуры в темноте, а именно это они и должны видеть.

Вскоре охранник обмяк, и Логен осторожно опустил его рядом с собой. Голова воина безжизненно ударилась о землю. Четыре призрака лежали невдалеке, закутанные во влажные попоны, совершенно беспомощные, уязвимые. Возможно, прежде Логену не пришлась бы по вкусу работенка вроде этой. Когда-то он еще сомневался, правильно ли так поступать, честно ли. Но это давно уже прошло. Здесь, на Севере, тебя запросто могут убить, пока ты думаешь. Так что эти четверо представляли собой лишь четыре дела, которые надо сделать, — не более того. Логен осторожно подобрался к первому, поднял окровавленный нож высоко над головой и ударил прямо в сердце воина через попону, крепко зажав ему рот. Противник умер тише, чем спал. Логен подобрался ко второму, готовый сделать то же самое, но задел сапогом что-то металлическое. Флягу для питья, возможно. Что бы это ни было, раздался шум. Веки спящего человека вздрогнули, он открыл глаза и приподнялся. Логен вогнал нож ему в живот и потянул лезвие, вскрывая внутренности. Воин издал хрип, напоминающий глубокий вздох, его рот и глаза широко раскрылись. Он схватил Логена за руку.

— Эй! — Третий воин сел прямо и уставился на них.

Логен освободил руку и выхватил меч. Раненый попытался заслониться от удара, инстинктивно выставив ладонь, но тускло блеснувший клинок отсек ему руку у запястья и глубоко вонзился в череп. Черные сгустки крови разлетелись во влажном воздухе, от удара человек рухнул на спину. Однако это дало последнему из воинов время, чтобы выбраться из попоны и схватить секиру. Он стоял, пригнувшись и раскинув руки, готовый к поединку, и весь его вид говорил о том, что он знает, как это делается. Ворон. Логен слышал его свистящее дыхание и даже видел, как от него поднимается пар в холодном влажном воздухе.

— Тебе следовало начать с меня! — прошипел противник.

Логен не мог с этим поспорить. Он собирался покончить со всеми и не обращал внимания на то, в каком порядке это делал. Тем более, поздновато было спохватываться. Он пожал плечами.

— Начать или закончить, какая разница?

— Посмотрим.

Ворон взвесил в руке свою секиру и обернулся в туманном воздухе, прикидывая, можно ли размахнуться. Логен замер и затаил дыхание, держа меч сбоку острием вниз, чувствуя его холодную влажную рукоять. Он никогда не суетился раньше времени.

— Лучше назови свое имя, пока живой. Я хочу знать, кого прикончу.

— Ты знаешь меня, Ворон.

Логен поднял свободную руку и, расставив пальцы, показал ее Ворону. Лунный свет блеснул, освещая черные пятна крови на руке и окровавленный обрубок пальца.

— Мы стояли бок о бок при Карлеоне. Не верю, что ты так быстро забыл меня. Хотя… жизнь порой оборачивается неожиданной стороной.

Ворон застыл на месте. Теперь Логен видел только его глаза, поблескивающие в темноте, однако вполне ясно различал сомнение и страх в позе противника.