Женщина моря - Вера Лейман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Сона знала, чего стоил Хвану тот поступок, и не хотела, чтобы бабушкины расспросы вновь бередили ему душу. Даже спустя годы он старался не афишировать свое родство, прекрасно понимая, что к нему будут предвзято относиться.
– Он мой друг, я просто тебе о нем не рассказывала, – торопливо ответила Сона, вытирая губы салфеткой. – Нам пора.
– Меня зовут Ким Хван, я старший сын мэра Ким Мёнхо, – спокойно представился Хван и чуть улыбнулся Сона, давая понять, что она беспокоится напрасно.
– Старший сын… мэра? – тихо повторила бабушка, расширившимися от удивления глазами глядя то на внучку, то на гостя. – Как же вы с Сона…
– Мы познакомились десять лет назад и стали друзьями. Я знаю, что меня не жалуют на Чеджу. Но ваша внучка мне очень дорога, и я хотел бы попросить…
– Собирайтесь, на работу опоздаете, – грубо прервала его бабуля, поднимаясь из-за стола. – Я все уберу, идите.
Сона готова была сквозь землю провалиться от стыда. Она прикусила губу, чтобы не ответить ей что-нибудь резкое, но вовремя остановилась, зная, что ее защита обидит Хвана еще больше. Сона с тревогой смотрела, как он вежливо кланяется бабушкиной спине, выходит за ворота, и чувствовала, как сердце разрывается от обиды за него. В чем он виноват? В том, что родился сыном негодяя?
– Не обращай внимания, бабушка только с Хесу всегда была милой, она даже меня терпеть не может и вообще не любит людей, – попыталась сгладить неловкость Сона, пока они вместе ждали такси на перекрестке. Хван беспечно улыбнулся, пытаясь показать, что все в порядке, но глаза выдавали его боль.
Вся дорога прошла в молчании. Тепло от совместного завтрака испарилось, оставив после себя колкий холод отчуждения. Хван смотрел в окно, вновь напоминая Сона того отчаявшегося, сломленного парня, которого она встретила десять лет назад.
Сона прыгала по оголившемуся после отлива черному вулканическому настилу. Уже почти стемнело, но она не хотела идти домой. Папа опять приревновал маму к хозяину пекарни, и между ними снова разразился скандал. Было в этом что-то не совсем нормальное: бурные ссоры с последующим покаянием и подарками. Казалось, будто они оба играют в какую-то игру, но Сона не понимала зачем. Даже спустя долгие годы совместной жизни отец души не чаял в маме, и Сона в итоге решила, что он просто очень ею дорожит и боится потерять.
Обычно во время шумных разборок родителей она просто надевала наушники и продолжала делать уроки, пережидая, когда шторм закончится. Но сегодня почему-то совсем не хотелось это слушать, и Сона, как могла, оттягивала возвращение домой.
Она ни о чем особенном не думала, перебирая в уме моменты сегодняшнего дня и думая о том, что еще не повторила математику. А ведь завтра итоговый тест. Взглянув на часы, вздохнула: пожалуй, пора возвращаться.
– …как ты посмел заявиться в мой дом! – Она вздрогнула, услышав над головой злобное шипение.
– Мама умерла, а ты даже не пришел на похороны! – Чистый юношеский голос яркой обидой разнесся над морским простором.
– Тише! – с ненавистью шикнул невидимый собеседник, и Сона показалось, что где-то уже слышала этот голос.
Она осторожно подняла голову и увидела двух мужчин на пирсе. Один из них стоял спиной, лицо другого же попадало в свет фонаря, и она узнала в нем своего соседа, господина Кима, который собирался баллотироваться в мэры Чеджу. Ей следовало незаметно уйти и не подслушивать чужой разговор, но Сона не смогла сдержать любопытства и осталась стоять внизу.
– Ты хоть понимаешь, что натворил, негодник? – господин Ким зло толкнул парня в плечо, и тот покачнулся.
– Твоя жена не знала, что у тебя есть внебрачный сын? – с сарказмом процедил парень в ответ.
Сона распахнула глаза, боясь даже дышать. «У кандидата в мэры есть внебрачный сын?! Кто он?» Она напрягла зрение, силясь распознать в загадочном собеседнике кого-то знакомого, но по-прежнему видела только его спину и затылок.
– Сопляк! – голова незнакомца мотнулась в сторону от звонкой пощечины, и Сона в ужасе прижала ладонь к губам. Это выглядело ужасно, очень унизительно, и ей стало жаль бедного парня. – Я дал тебе все, что мог! Отправил учиться в Сеул! Ты не можешь просто тихо и спокойно жить, как будто тебя не существует?
– Значит, этого ты хочешь? – звенящим голосом спросил парень. – Жалеешь, что я родился?
– Я этого не говорил, – проворчал господин Ким, глядя в землю. – Все в молодости совершают ошибки, и я не исключение. И что, теперь мне расплачиваться за это всю оставшуюся жизнь?
– Так вот как. Я ошибка, – горькие слова упали Сона прямо в сердце.
– Пойми, мы с твоей мамой были молоды и еще не знали, как сложится наша жизнь, – уже мягче сказал господин Ким, отчего Сона захотелось врезать ему в нос. Как будто этими словами он сможет излечить рану, которую нанес собственному сыну. – Я должен стать мэром города, это было моей мечтой последние двадцать лет! И один Бог знает, чего мне стоило выбиться в люди. Я не хотел, чтобы мои дети нуждались так же, как и я, поэтому обеспечил тебя всем. У тебя есть квартира в Сеуле, образование, через год ты сдашь экзамен и станешь прокурором, что тебе еще нужно?
– Мне просто нужен отец.
В воздухе повисло тяжелое молчание, и Сона с замиранием сердца ждала, что же ответит господин Ким. Он вздохнул и спокойно сказал:
– Не смей больше показываться на глаза моей семье. Если из-за тебя мою кандидатуру снимут с выборов, ты пожалеешь.
Господин Ким развернулся и широко зашагал по пирсу, разрывал ночную тишину глухим стуком лакированных ботинок.
Сона боялась пошевелиться и просто смотрела на опущенную голову и поникшие плечи парня. Он несколько раз глубоко вздохнул, и ей показалось, что он плачет. Невыносимая жалость сковала душу, и она инстинктивно сделала шаг вперед, совсем не думая о том, что делает. Просто ужасно хотелось хоть чем-то его утешить. Маленький камешек выскользнул из-под ноги и с негромким всплеском упал в воду. Незнакомец резко обернулся и встретился с распахнутыми глазами Сона. В мгновение ока он перемахнул через деревянные перила и
