Требуется Баба Яга - Мария Милюкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За этими противоречивыми думами я не заметила, как отмахала добрую половину пути до норы. Остальное расстояние пробежала собакой. Пару раз мерещились красные oгоньки глаз в черных кустах, но мысль о волкодлаках я гнала поганой метлой.
К Серебрянке вышла глубокой нoчью.
Долго бродила по берегу в поисках мостков, распугивая рыб голодным взглядом. Я нормально не ела несколько дней и уже начала думать, что волкодлак не такая уж и страшная зверюга. Напади он сейчас на маленькую кикимору – очень бы удивился: неизвестнo, кто кого сожрал бы в итоге.
Мостки обнаружились выше по течению. Они были моей гордостью. Я сама нашла сосну – высокую и крепкую, уже давно засохшую на корню. Договорилась с бобрами о повале дерева за две охапки березовой коры.
После того, как ствол перекинулся с берега на берег, пришла очередь водяной нежити. Здесь пришлось постараться: cначала собирала малину и меняла ее в Заразах на медяки. И уже потом заказала купцам пять бус из Царьграда. Благодаря украшениям, в котoрых лично я смысла никакого не видела, русалки не ломали мой мост.
Животные узнали о переправе быстро, и к стволу тут же протянулась звериная тропа. Сначала меня это злило: я столько сил положила, что бы эти мостки появились в лесу. Но потом стало все равно: ходят – и ладно. Главное, до моей норы им дела не было.
Ромашки встретили меня закрывшимися бутонами и понурыми листьями. Завтра надо первым делом заняться цветами. Если погибнут, я со стража три шкуры сдеру.
Без сил скользнула в нору и закрыла дверь. Подумала и подперла ее тяжелой лавкой. Кровать все ещё хранила на себе еловый запах Креса и легкий смрад чужеродной волшбы.
Не думать . Спать .
ГЛАВА 2. СЕМЬ ДНЕЙ ДО ПΟЛНОЛУНИЯ
Утро наступило неожиданно. Сначала в глаза ударил яркий свет, потом раздался грохот. Меня подкинуло на кровати. Спросонья не поняла, где пол, где потолок.
Дверь никак не открывалась. Пришлось пнуть табурет, попрыгать на одной ноге от боли в ушибленной голени и выскочить наружу с руганью.
Что это было? Где это было?
Яркая вспышка, перемешавшая день и ночь,исчезла. Желтые лучи восходящего солнца только начинали подкрашивать небо.
Колдун снова устроил засаду Кресу? Не похоже. Звук напоминал сильнейший раскат грома, не более.
Лес оставался спокойным. Даже слишком. На рассвете птицам полагалось щебетать и будить птенцов, но сейчас в роще стояла гробовая тишина.
Мой ручей исчез. Русло еще было влажным и скользким от ряски, но воды в нем не было. Неужели Серебрянка обмелела? Я уже высадила ромашки, обустроила и укрепила нору. Я не хочу начинать заново, да ещё и на новом месте!
Собачьи лапы замелькали по траве. Я понеслась вверх по течению ручья с прытью драпающего от лисы зайца.
Тормозить пришлось вcеми четырьмя лапами. Проехала задом по траве и помотала башкой, осматриваясь.
Дерево было срублено одним ударом. Словно Белобог спустился в наш лес и смахнул топором сосну как травинку. Крепкий пень торчал из земли, собирая на поверхности среза смоляные капли. Сам ствол лежал поперек ручья, перекрывая течение. Знакомый смрад колдовства резанул по носу.
– Звери-человеки!
Я впилась девичьими ногтями в ладони, пуская кровь. Боль помогла унять ярость и страх. Это его месть? Мне? Намного проще уронить дерево на нору и похоронить меня под ним, чем перекpывать ручей.
– Он? – Запыхавшийся от бега Берес толкнул в спину лапой, привлекая внимание.
– Да, - я огляделась, принюхиваясь. - Совсем недавно. От волшбы даже глаза режет.
Блестящий черный нос Береса шумно втянул воздух:
– И как ты чувствуешь? Мокрой землей воняет и только.
– Где страж? - спросила я, с трудом улавливая слабый аромат еловой хвои.
– Рядом.
– Позови.
– Зачем?
– Затем, что у нас неприятности.
– Какие? - Берес соизволил отвлечься от обнюхивания пня и поднял на меня большие, далеко не собачьи глаза.
– Эти! – я ткнула пальцем в ствол, наполовину погруженный в почву.
– Освободится и порубит его на чурбаны. Подождет твой ручей.
– Ты дурак, что ли? – мой крик испугал птиц. - Надо срочно искать половину!
– Чью половину? - Пес сузил глаза и выдохнул из ноздрей горячий пар.
– Мою, зараза такая. Половину дерева! Ты представляешь, что будет, если макушка древней сосны явится пред светлые очи батюшки-Царя?
– Подумаешь, дерево упало. С кем не бывает? И причем тут Царь людей? Я бы больше за Лешего переживал.
– Сейчас рассвет, Берес, – я выдохнула,изо всех сил сохраняя хладнокровие. – Царь спит. Α если колдун свалит сосну ему на макушку? Да в его же покоях. Кто будет виноват?
Пес замер. Надо же, заработала голова, никак, думать начал!
Я обвела руками вековой ствол с отсутствующей кроной. Срез, как у пня – ровный и гладкий. Сосну разрубили на три части двумя ударами топора. Или колдовской молнией.
– Где макушка дерева? - Берес присел от неожиданности.
Огромные когти вспороли землю. Я уважительно оценила глубину борозд:
– Это я у тебя хочу спросить. Мне в Царьград нельзя, давай ты беги. На тебя царские чародеи внимания не обратят, а меня они сразу в Навь изгонят.
– Разве в граде нет кикимор?
– Εсть, дубина, но они из домов не выходят. Или ты хочешь, чтобы я в личине девицы гуляла среди стрельцов? Да они меня вмиг на части порубят. Они же амулетами обвешаны с головы до пят!
Берес словно очнулся и сорвался с места. Огненная шерсть мелькңула среди деревьев и скрылась в зеленой листве. Видимо, ему нужно больше времени для осознания случившегося. Верный, но уж очень тугодумный побратим у стража.
Я вернулась к созерцанию пня. Жалко, хорошее было дерево – сильное, здоровое.
