Элингтонское наследство - Патриция Вентворт

Глава 21

Джимми Моттингли чувствовал себя глубоко несчастным. Он совершил ошибку и теперь должен был за это платить. И платить очень дорого. Ему придется жениться на Мириам, жить с ней, каждую ночь спать с ней и каждый день сидеть за одним столом… Нет, он просто не в силах это сделать. Но должен. Выхода не было. Как же он посмотрит теперь в лицо своему отцу?

Джимми ехал в машине, покупку которой его родители не одобряли, считая, что это каприз, экстравагантная причуда. Хотя Джимми очень выгодно купил ее у Чадвика, часто менявшего свои машины. Денег у Чадвика было столько, что он порою не знал, как ими распорядиться. С самыми мрачными предчувствиями Джимми думал о родительском гневе. Попытается он что-то предпринять или нет, все равно ему придется предстать перед отцом. При мысли о необходимости признаться в существовании Мириам он испытывал ужас. Однако выхода не было. Во всяком случае он его не видел. Разве что удастся убедить Мириам не доводить его до крайности. Неужели ей будет лучше, если он покончит с собой? Кончать жизнь самоубийством Джимми, конечно, не собирался. Даже сама мысль о том, чтобы прибегнуть к такому аргументу, заставляла его чувствовать себя настоящим грешником. Но если Мириам поверит… Да, это могло быть выходом… Только бы убедить Мириам в том, что ей не стоит слишком сильно нажимать на него. Да, пожалуй, можно попробовать. Он просто не осмелится жениться на ней и тем самым бросить вызов своим родителям. Мириам не знает его отца. Он от своих слов никогда не отступается. Как сказал, так и будет. Он вполне способен лишить Джимми всякого содержания. И все! Тогда Мириам не захочет выходить за него., замуж. Только бы заставить ее понять…

Нет, пойти против воли своего отца он не может!

До Мириам была Кэти Лингборн. Кэти славная. Она бы никогда не стала так давить, не принуждала бы жениться на ней. Мысль о Кэти подействовала успокаивающе.

Как он мог оставить Кэти ради Мириам?! Он и сам этого не понимал. Наверное, у него было какое-то помутнение рассудка, а теперь он выздоровел. Кэти хорошая. И не только иногда, в исключительных случаях, так сказать, «по воскресеньям». Нет! Она хорошая всегда, все время. Ее мать умерла, когда Кэти было семнадцать лет, и Кэти пришлось взять все заботы на себя. Джимми всегда был радушно принят в их доме. Он был другом ее старшего брата, видел Кэти изо дня в день и знал, какая она добрая. А потом он встретил Мириам. Джимми вздрогнул. Что толку теперь думать о Кэти? Он ее не достоин. Она больше никогда не взглянула бы на него, если бы знала… если бы она только знала!..

Джимми продолжал ехать в сторону Хэйзлдона. Мысль о Кэти подбодрила Джимми. У него даже появилась небольшая надежда. Мириам не захочет пойти на скандал.

Чего она этим добьется? И тут Джимми вдруг представил себе лицо Мириам: губы, сжатые так плотно, что напоминают капкан, и глаза, посаженные близко друг к другу.

От их пристального злобного взгляда кровь стынет в жилах. Мысль о том, что придется поцеловать ее, вызвала у Джимми дрожь отвращения. Он снова оказался во власти мрачной безнадежности.

Джимми проехал через деревню Хэйзлдон и двинулся по дороге к Хэйзлдон-Хиис.

Приблизившись к кустам можжевельника, он проехал немного вперед. Мириам не было. Странно. Он представлял себе, как она его ждет, вся не своя от злости. Он припомнил, что Мириам всегда приходила на свидания первой и обычно устраивала ему сцену за то, что он опоздал.

Джимми опаздывал не всегда, но Мириам каждый раз его за что-то отчитывала. Однако сегодня Джимми действительно опоздал. Хотя не по своей вине. Мириам могла бы понять, если бы спокойно выслушала. Разве он виноват, что явилась с визитом старая миссис Марсден, и мать буквально силой потащила его поздороваться с ней? Он твердил, что у него назначена встреча и что он опаздывает, но мать твердила в ответ свое. Он и сейчас слышит ее голос:

"Джимми, это же миссис Марсден! Она так нас поддержала, когда ты еще мальчиком болел ветряной оспой! Тебе было очень худо, хотя обычно дети переносят ее легко.

Миссис Марсден была необыкновенно добра… Потом она уехала и оказалась сегодня здесь только в силу обстоятельств: ее кузина, миссис Дайсон, умерла и все ее вещи перешли к миссис Марсден".

Спрашивается, что ему оставалось делать? Пришлось войти в гостиную и сидеть там, пока его мать и миссис Марсден разговаривали. А они все говорили и говорили…

И всякий раз, когда он собирался сказать, что у него назначена встреча и он должен идти, кто-нибудь из них обращался к нему, вынуждая включиться в разговор. Если бы Мириам его выслушала! Но Мириам не станет слушать. Он это знал. Его пронзило мрачное предчувствие. Если он женится на Мириам, так будет всегда. Каждый раз, когда ему надо будет уйти, она будет говорить, сколько времени он может отсутствовать, а если задержится, придется отчитываться за каждую минуту. Джимми понимал, что его ожидает, и решил не отступать, что бы она ни говорила.

Он проехал островок можжевеловых кустов и остановился в нескольких сотнях футов от них. Выйдя из машины, Джимми пошел обратно, и к тому времени, когда достиг можжевелового островка, от его мужества почти не осталось следа.

Темнота и тишина действовали угнетающе, но Мириам не было, и настроение Джимми улучшилось. Он опоздал на полчаса! Может быть, она просто не стала его ждать?

Он воспрял духом, но тут же настроение его снова упало.

Это непохоже на Мириам. Совсем не похоже. Если она захотела его видеть, значит, своего добьется! Джимми не помнил, чтобы Мириам когда-нибудь передумала или хоть когда-нибудь меняла свое решение. Это не в ее характере.

Джимми снова настигла волна глубокого уныния. Он понял, что если уж Мириам наметила его себе в мужья, ему нет спасения. Если она решила его заполучить, значит, все, конец. И ничего с этим не поделаешь.

Джимми стоял неподвижно. Отчаянье неизбежности полностью овладело им, лишив всякой воли. Прошло несколько минут, прежде чем он немного овладел собой. Постепенно Джимми стало казаться, что обступившая его тишина — какая-то зловещая… Где же Мириам? Он стал ходить взад-вперед вдоль дороги. Потом вдруг подумал, что, может быть, она прячется за кустами. Наблюдает за ним, ждет, когда его тревога дойдет до откровенной паники, а потом внезапно выйдет. Это предположение разозлило его и придало решимости. Он вынул из кармана фонарик и стал обходить можжевеловые кусты с другой стороны. И вдруг увидел ногу… Джимми замер. Фонарик застыл в его руке.

— Мириам!.. — позвал он и вздрогнул от звука собственного голоса.

Мириам лежала, не двигаясь и не отвечая. Джимми направил свет чуть выше. Стали видны руки, пальто. Она лежала на боку, голова была неестественно запрокинута.

Обморок. Да, скорее всего… Она потеряла сознание.

Но почему? Джимми ничего не мог понять. Мысли его путались. Такое не случается просто так. Он не знал, что произошло, и не знал, что делать теперь ему. Он взял ее за плечо и потряс.

— Мириам… Мириам…

Голова на переломанной шее свалилась набок.

Джимми отскочил. Он ничего не понимал, но сразу сообразил, что у живого человека голова так не свешивается. Так может быть, если сломана шея. Джимми весь дрожал от ужаса. Нужна срочная помощь… врач… Он должен найти кого-нибудь. Стучало в висках. Что делать и куда идти?

Джимми не помнил, как снова очутился на обочине дороги. Необходима помощь! Внутренний голос говорил ему:

«Никто уже ей не поможет. Она мертва. Мириам мертва».

Он подавил этот внутренний голос и стал кричать. Джимми кричал, звал на помощь, пока не увидел желтое пятно света, которое быстро перемещалось по склону в сторону деревни. Он понял, что это лампочка велосипеда. Джимми опять закричал.

Мистер Фулбрук ездил проведать свою дочь, которая жила по другую сторону Хэйзлдон-Хиис. Он затормозил и соскочил с велосипеда.

— Что случилось? — произнес он громко и участливо.

Мистер Фулбрук нисколько не был испуган. С самого детства, вот уже сорок пять лет он жил в Хэйзлдоне и ничего не боялся-. Да и не было причины. У него хорошая ферма, хорошая жена и хорошие дети. Он как раз ездил навестить старшую дочь… Элизабет год назад вышла замуж и сейчас еще отлеживалась после своего первенца… этот мальчик (а мистер Фулбрук считал, что в этом разбирается) со временем станет гордостью всей семьи. Он направился в сторону дрожащего света фонаря.

— По-моему, она м-мертва… — заикаясь, произнес Джимми.

— Кто мертв? Произошла авария?

— Н-нет. Я ее нашел. Я думаю, что она м-мертвая.

— Где?

— Т-там.

Джимми пошел вперед. Земля была неровная. Он споткнулся и чуть не упал.

— Эй!.. Осторожнее! — сказал мистер Фулбрук, протянув ему крепкую как железо руку.

Дрожащий свет фонаря скользнул по неровностям почвы и осветил неподвижное плечо и неестественно повернутую голову.