Почти Целитель. Часть третья (СИ) - Коткин Андрей

Ни секунды больше не задерживаясь, серией порталов отправился к морскому побережью, чтобы оттуда при помощи Полета двинуться над морем, закладывая там огромную дугу к югу. Прочь от расположения рассейской армии. Ну, а потом порталами направился в сторону Японских островов. Если кто из японских магов вздумает проследить его путь, а Ваня не исключал наличие среди островных магов подобных специалистов, то подобные сложности призваны были окончательно запутать этого следопыта. До Японии двойник не добрался. Мана в заклинании двойника раньше закончилась, отправляя накопившуюся за несколько часов память настоящему Ивану Лудильщикову.

Возможно японцы и проводили расследование. Да что там возможно, наверняка проводили, но предпринятые Лудильщиковым меры не оставили им никаких шансов на прояснение для себя столь запутанной ситуации. Просто самые боеспособные, отборные части их армии попали под бомбардировку какой-то смертоносной отравы. Ни дирижаблей никто не видел, ни вспышек выстрелов или взрывов, а более трех тысяч воинов Микадо, приготовившихся к атаке на рассейские позиции, уснули мертвым сном. И единственная зацепка, маркировка на немецком языке, на искореженных баллонах, привела, в конечном итоге, в никуда. Ведь, в самом деле, не англичане же, вернейшие союзники японцев, совершили эту диверсию? А все документы, добытые японской разведкой, прямо указывали на то, что газовые баллоны с указанной маркировкой закупили именно они. Или все же англичане? Ведь говорил же кто-то из их высоких чинов, что у Англии нет, и не может быть постоянных союзников, а есть лишь их интересы. Неужели гайдзины решили, что им выгоднее вместо помощи потихоньку проигрывающему союзнику начать продавать планы их военных приготовлений врагам? Первая незаметная трещинка в союзнических отношениях двух островных государств. Совсем незаметная трещинка.

Оказывается, и Иван, с его титанической Выносливостью, иногда нуждается во сне. Это Лудильщиков очень хорошо ощутил, когда к нему после своей героической эпопеи с применением против японских хозяев их собственных запасов отравляющих газов вернулась память его двойника. Срубило, что называется, наглухо.

А утром был разбужен весьма энергичным стуком в дверь фанзы, которую снимал. Судя по грохоту, там одновременно лупили в дверь минимум трое. Возможно, даже ногами. Пришлось идти открывать. Оказалось, нет, не трое. Хватило одного лишь господина капитана второго ранга, не к ночи будь упомянута его фамилия.

— Почему я так долго должен долбиться в вашу дверь, поручик?! — С ходу напустился он на подчиненного.

— Не имею ни малейшего понятия. — Хмыкнул Лудильщиков, которого уже стал изрядно доставать этот беспардонный хамский тон. — У меня, вообще-то законный выходной, а вчера я лег спать поздно.

— Ладно, на эту тему мы с вами после поговорим, а сейчас будьте любезны накиньте на себя китель и оденьте, наконец, штаны. С вами желает поговорить дама. — При этом Касатонов так выразительно закатывал вверх глаза, что становилось абсолютно понятно, что дама с утра пораньше к нему заявилась очень непростая.

— Простите, господин капитан второго ранга. — Вывернула из-за его спины обещанная гостья. — Дальше уже мы сами с Ваней разберемся. Вы можете быть свободны. — И вошла, проскользнув мимо плеча кавторанга.

— Татьяна? — В изумлении воззрился Лудильщиков на нежданную посетительницу. — То есть я хотел сказать… ваше сиятельство.

— Ты Ваня все же оденься, я подожду.

Не став долго мурыжить гостью, вихрем застегнул на себе свою форму, перепоясался портупеей и натянул сапоги, после чего взглянул в сторону Вяземской, которая что-то старательно изучала на стене чуть в стороне от своего знакомого.

— Я готов, сударыня! Чем могу быть вам полезным. — Произнес Лудильщиков, поглядывая в сторону Касатонова, который все это время так и стоял на пороге жилища.

Вяземская, проследив за взглядом Ивана, развернулась к Ваниному начальнику:

— Простите, господин Касатонов, но у нас с господином поручиком должен состояться совершенно конфиденциальный разговор.

— Я… понимаю. — Выдавил кавторанг, окончательно удаляясь за дверь.

— Уф! — Выдохнула Татьяна, задвигая засов на двери и окончательно отсекая тем самым их от присутствия этого бесцеремонного господина. — Какой неприятный тип.

— Я, к твоему сведению, вынужден через день с ним общаться.

— Почему через день? — Недоуменно поинтересовалась неискушенная в делах летной службы гостья.

— Сутки через сутки мы болтаемся в воздухе.

— Теперь поняла. Значит, ты вдвое счастливее, чем мог бы быть.

С минуту помолчали, собираясь с мыслями, наконец, Вяземская выдавила из себя:

— Я всего лишь посланница от великого князя Александра Федоровича и приехала к тебе его волей. Сам он занят сейчас очередными переговорами с японцами, и ему некогда разговаривать с тобой лично.

— Уже интересно. — Хмыкнул Лудильщиков, четко понимая, что ни с чем приятным на этот раз дама заявиться к нему не могла. Иначе не рассыпалась бы в таких вот скрытых извинениях. — Я готов.

— Мда… Великий князь Александр приказал сообщить тебе, Ваня, что твои действия в Китае имели очень важные и неприятные для него лично и для всей нашей страны в целом последствия.

— Пояснишь?

— Понимаешь, наш нынешний мир очень хрупок для тех сил, что дала Система самым продвинутым своим адептам, поэтому, чтобы не развалить его окончательно, большинство сильных магов договорились между собой воздержаться от воздействия магией на жизнь простых людей. Если ты не заметил, на этой войне маги сражаются почти исключительно с магами, а простые люди между собой.

— А я, значит, это положение нарушаю.

— В точку. Англичане подали на нас жалобу в международный совет магов. В Китае, сам понимаешь, ты прославился по полной. Там вообще самым сильным магам появление в ближайшие годы сильно не рекомендовано. Китайцам дали время, чтобы они новых своих магов подготовили. А ты еще и в своей военной форме ко всему прочему магичил.

— И что теперь будет?

— За японцами признают ту часть Кореи, которую они занимают на сегодняшний день. Император Павел Второй вынужден будет отступиться от всех своих планов, касающихся Маньчжурии. Какие-то уступки англичанам, я не в курсе.

— А что касается меня?

— Ты должен будешь подписать эту бумагу и подтвердить свой новый пожизненный контракт перед Системой. — Вяземская протянула Лудильщикову листок с отпечатанным текстом.

— Я не могу это подписать! — Через несколько минут выпалил Иван, ознакомившись с тем, что ему предлагают.

— Не говори глупостей! Можешь и подпишешь. Это не обсуждается. В противном случае можешь навсегда забыть о карьере, да и вообще, за твою жизнь тогда я лично не поставлю ни копейки.

— Карьера? А она мне нужна, карьера то? Я вообще-то хотел дослужить последний год с небольшим, что обязан еще по договору с летным училищем, и затем стать целителем. А тут черным по белому значится, что я обязан при повышении уровней выбирать исключительно боевые заклинания, причем по усмотрению великого князя. А мне не боевые заклинания, а целительские навыки нужны. И потом, что значит, всегда четко и безукоризненно выполнять все его приказы? Этот не контракт, это же пожизненное рабство у великого князя Александра получается! — Последнюю фразу Иван почти прокричал в лицо великокняжеской посланнице.

— Прости, Ваня. Я всего лишь выступаю сейчас голосом великого князя, а он четко приказал, что этот листок ты должен подписать, во что бы то ни стало.

— Нет! Разговор окончен.

— Ты не понимаешь, что ты сейчас делаешь. — Вяземская предприняла последнюю попытку, хотя уже четко понимала, договориться по-хорошему не получилось. — Никто просто не позволит находиться на территории нашей страны неподконтрольному магу такой силы, какой ты достиг за последнее время.

— Значит, я буду жить где-нибудь в другом месте. В том же Китае или еще где.

Не тратя больше лишних слов, Татьяна Вяземская вышла из жилища, занимаемого Лудильщиковым. Иван без сил от перенесенного нервного потрясения опустился на кровать.