Безопасный уровень (СИ) - Зубов Константин

— Попробуй объяснить, начни с начала, — таким сосредоточенным я Кирилла еще не видел. Пальцы сжимали пустой стакан из-под сока так, что побелели костяшки.

— Если с начала, то план сработал, и нас теперь двое: я, который сейчас говорит с вами, это тот, кто жил в Зеленом мире и был убит. А второй — тот, чье тело переделали в мое и поверх разума которого установили чип убиенного в этом мире меня. Память у нас общая. Все доступно обоим. Как я уже сказал, о нем воспоминания обрывочны, а вот о моей жизни мы помним все.

Краска бьет в лицо, повышается пульс.

Мы оба помним все.

Ранняя осень. Я провожаю Иру, она прикрывает глаза, мы первый раз целуемся, а кто-то стоит рядом на ступенях.

Конец осени. Моя рука проникает под юбку, я чувствую влажное тепло, но Ира отталкивает меня и выбегает из комнаты, а кто-то стоит за дверью.

Начало зимы. Передо мной обнаженное, давно желанное тело, руки одновременно и притягивают, и отталкивают, я рывком вхожу, Ира закрывает глаза и тихо стонет, а кто-то лежит рядом.

Кто-то — это мой сосед по разуму — Роберт. Теперь он всегда рядом, присутствует при любом событии в прошлом, настоящем и, вероятно, будет присутствовать в будущем.

Я жадно пил пиво и ждал, когда упадет пульс и исчезнет гул в ушах.

— Пока понятно?

— Конечно, — быстро ответил Кирилл и нетерпеливо крутанул кистью, мол, продолжай. Катя кивнула, Влад задумчиво разглядывал руки.

— При этом разумы у нас разные, и то, что мы по-разному воспринимаем и интерпретируем одни и те же факты, вполне логично… Но что касается моих воспоминаний, мы в целом во всем сходимся и делаем на их основе примерно одинаковые выводы. В том числе и об устройстве, прошлом и настоящем трех наших миров. Он искренне, я это чувствую, сопереживает мне и всем нам, ему грустно из-за того, что мы с рождения обречены быть героями смертельного шоу для других.

Я вздохнул, переводя дух, и некоторое время искал слова, чтобы понятнее сформулировать гнетущую меня мысль:

— А вот его мир мы оцениваем по-разному. Если сильно упростить, то Роберт считает его понятным, правильным, развивающимся согласно естественному пути эволюции.

Кашель прервал мою речь, а последовавшая за ним волна боли едва не лишила сознания. Когда в голове перестало звенеть, я увидел, что Катя прижимает ледяную закрытую бутылку к моему виску, а открытую сует в руку.

— Но ты так не считаешь? — Кирилл вопросительно смотрел на меня, а мне понадобилось с минуту, чтобы вспомнить, о чем я говорил.

— Да, я так не считаю. Его мир мне не кажется естественным и реальным, и тут дело не в том, что я смотрю сквозь свою призму, он просто… неправильный. Очень сложно объяснить, многих кусков не хватает, да и мой сосед постоянно спорит.

— Ты думаешь, что его мир тоже постановка, только другого уровня? — тихо спросила Катя.

— Не совсем, вернее, точно нет, его мир вполне реален, и вполне себе сам развивается.

— Наши тоже сами развиваются!

— Да… Не могу объяснить, но что-то там не так, как должно быть.

— Ну рано или поздно вспомнишь?

— Да нет же, Катюша, — Кирилл взмахнул руками, едва не опрокинув пустой стакан, — ты что, не слушаешь его? Даже если он, вернее они, все вспомнят, у них просто будет одна память на две личности, и каждая из них вследствие каких-то причин сделает на ее основе свои выводы. И обе будут правы. То, что Сергей сейчас видит нестыковки, есть результат взгляда со стороны, а не отсутствия данных о том мире, хоть и это влияет, конечно, но не так сильно. Если на то пошло, не хватает данных, которых ни у кого из них никогда не было. Эх, мне бы хоть то, что уже есть, разом в мою голову, я бы разобрался!

Он с досадой стукнул стаканом по парализованному колену, помолчал немного и уже значительно спокойнее заговорил:

— В общем, ребята, каким бы ни был ТОТ мир, он развивается не по Дарвину, извините, но это очевидно… Сергей, я хочу услышать все, что ты вспомнил из жизни того, второго разума. Особенно интересует география и устройство управления.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я нырнул в воспоминания Роберта, выуживая необходимые сведения, он, как мог, помогал мне.

— Основная популяция расположена на территории бывшей центральной Европы. Несколько старых столиц отстроены: Берлин, Париж, вроде бы Рим, еще ряд городов. Точно не помню…

— Может нам напрямую с ним поговорить? — поморщившись, спросил Кирилл.

— Речью управляю я, как и телом в общем, — я вспомнил свой недавний припадок и для ясности добавил, — когда пришла… когда вы пришли, Роберт забылся и попробовал взять контроль. Из-за этого случился некоторый сбой во внешних реакциях. Сейчас управление полностью на мне, надеюсь, так будет и впредь…

Катя усмехнулась, а я решил вернуться к теме:

— Есть поселения и в других районах, в основном ресурсодобывающие, но я так понял, к ним в Европе относятся как… — я запнулся, пытаясь подобрать нужное слово.

— Как к нам?

— Может, даже хуже, — я потер висок и поставил бутылку на столик. — Руководящий центр располагается на территории бывшей Великобритании, на острове. Я так понял, туда простому смертному не попасть. Роберт не знает, как там что устроено.

— Надо полагать, и камер там нет, — задумчиво проговорил Кирилл, так тихо, что я едва расслышал.

— Не знаю насчет камер… что еще… А! Общее население Европы больше двухсот миллионов человек.

— Ничего себе! — присвистнула Катя и, вскочив, зашагала по комнате.

— А, и еще — радиации в мире нет.

— Как?! — пораженная девушка замерла.

— Ясен пень, нет, — одновременно с ней произнес Кирилл.

— Но ведь посылались экспедиции за купол!

— Да ну, миллион способов есть это провернуть, — Кириллу явно было скучно объяснять очевидные вещи. — Самый простой — зарыть вокруг купола радиационные отходы, да и постанову любую можно снять, в конце концов.

— Твою мать, — Катя, забывшись, рухнула на кровать и закрыла лицо руками.

Выписка из протокола по делу охотника № З—799 (в протоколе О1) и охотника № З—435 (в протоколе О2).

Большой зал суда.

По кругу стоят девять кресел. В них сидят Вершители.

Центр зала пуст.

Появляется голограмма. Перед судом дистанционно предстают охотник № З—799 и охотник № З—435.

О1 (смиренно): Приветствую Великих.

О2 (спокойно): Приветствую Великих.

Вершитель 1: Вам удалось найти объект № З—89189—30?

О1 (спокойно): Мы думаем, он погиб.

Вершитель 2: В таком случае, нам нужно его тело.

О1 (спокойно): Мы его ищем.

Вершитель 2: Медленно.

О1 (спокойно): Мы восстанавливали свои тела после повреждений.

Вершитель 2: Какой у вас план по поискам объекта № З—89189—30?

О2 (раздраженно): Прошу Великих не забывать, что у нас есть и другие важные дела.

Вершитель 9 (перебивает, кричит): Мы решаем, какие дела важные!

О2 (продолжает): Конец Цикла — сложный период, особенно, учитывая ваши планы и многочисленные сбои в последнее время.

Вершитель 1: О чем вы?

О2 (раздраженно): О том, что ваши программисты совсем перестали следить за программным обеспечением, а с учетом нестандартного Конца Цикла в Зеленом мире это привело к серьезным проблемам.

Вершитель 2: Это к делу не относится, вы для того и нужны, чтобы решать проблемы.

О2 (ухмыляется, молчит).

Вершитель 1: Так какой у вас план насчет объекта № З—89189—30?

О1 (смиренно): Если объект жив, то он у местной хакерской группировки, которая называет себя Новый Завет. У него, вернее, у того, кого он заменил, есть дочь. Мы планируем найти ее и устроить засаду.

Вершитель 1: Планируете? То есть вы ее еще не нашли?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

О1(спокойно): Еще нет.

Вершитель 2: А вы понимаете риски? Что если объект № З—89189—30 еще жив и ему вернут память?

О1 (неуверенно): Это маленькая группа программистов. У них нет таких возможностей.

Вершитель 9 (издевательски): Тем не менее анонс для закрытого канала они взломали.