Пещерная тактика - Алексей Переяславцев

Это был бесцветный кварц. По ценам Маэры вряд ли он стоил больше двенадцати медяков — подкачали и размер, и форма, к тому же в нем даже неискушенный глаз заметил бы трещинки. Я чуть было не взял кристаллик (даже не кристалл), но одумался. Тащить его к Глорру — ну нет! Надо запомнить место, где он лежит, и взять на обратном пути.

От Глорра я выслушал родословные однокашников и запомнил. Его самого я научил связке: шаг вперед — удар левой — уход перекатом направо. Мы ее нарабатывали чуть ли не полчаса, после чего ученик получил задание шлифовать связку самостоятельно, а я пошел домой, но по пути забрал кварц и впихнул его под чешую. Начало коллекции положено.

Когда я подошел к нашей пещере, были уже полноценные сумерки. Добычу я положил на полочку. Мама сделала вид, что ничего не заметила, сестра и вправду ничего не заметила, а брат не захотел на это глядеть. Собственно, пора было уже укладываться, но я все еще думал, как использовать кристаллик.

Первое и самое очевидное: не имея практического опыта работы с кристаллами, я запросто могу взорвать эту мелочь. То есть для уменьшения риска стоит подумать о его разовом применении. Иначе говоря: на важном поединке. А таковой один лишь и возможен: с Киррином.

Второй вопрос будет потруднее: как использовать? Универсальный кристалл годится для всего, но самое очевидное: для телемагии. Вполне можно восполнить недостаток магической силы, но стоит ли? Телемагия для меня — средство защиты и не более того. Нужно нечто другое, для нападения. Что именно?

Повторять трюк с якобы могучим ударом не хочу. За поединком наверняка будут наблюдать недружественные личности. Может быть, и не спалюсь, но риск мне ни к чему. А что еще?

Наложить на себя конструкт, предназначенный для атаки? Какой конструкт?

Я посмотрел на собственные лапы. Возникла некая идея. Вот как раз и отец рядом.

Я показал отцу ребро передней лапы.

— Пап, я никогда не видел, чтобы били этим местом. Почему?

Ответом был сначала острый взгляд, потом медленное:

— Это место недостаточно твердое; сильный удар не нанесешь, а вот лапу отбить можешь.

Интонация настолько не согласовывалась со словами, что этим надо было пользоваться изо всех сил:

— Предположим… ну, допустим, что вот здесь внутри мозоль. Что тогда?

— Тогда я бы посоветовал удар вот сюда.

Отцовский коготь показал, куда именно.

— Бить нужно очень точно. Но если попадешь, то в самом лучшем случае твой противник получит тяжелый ушиб связки, и передней лапой ему не придется пользоваться дня два. Или же разрыв связки. Тогда к целителю немедленно, да и после этого недели три, не меньше… Но как можно создать мозоль из ничего?

— Мне кажется, я знаю способ.

Я не знал его на собственном опыте, но помнил учебники, что мне в свое время одолжили. Это будет из тех конструктов, что через некоторое время становятся родной деталью организма. Правда, эта деталь через пару месяцев сойдет на нет, если я ее не буду поддерживать. А я буду.

В школе все еще оттачивали умение складывать трехзначные числа и прикладную телемагию. Занятия по военному делу начнутся лишь в следующем учебном году. Наставник настолько уверился в моих математических умениях, что с чистой совестью отпускал меня с последнего урока (если то была именно арифметика). Такую возможность упускать было нельзя.

В первый же мой поход в лес я натаскал столько веток (сухих и не очень), что хватило бы на полноценный костер на двое суток. Или даже больше, поскольку дело шло к лету, и в пещере холодновато было разве что по ночам. Еще пришлись ко двору два камня приличных размеров. За ними даже идти далеко не надо было: вниз по склону от пещеры таких было порядочно.

Пока шли подготовительные работы, я раздумал использовать кристалл для создания мозоли. Хватит с меня и своей энергии.

Минут сорок я рубил ребрами обеих лап тонкие палки. Не было никого, кто бы за мной наблюдал. Конструкт работал прекрасно. В студенческие годы я раскалывал ребром ладони кусок рафинада — пришлось вспомнить эти времена. Но эйфория от собственного высокоумия все же не пересилила осторожность, и когда вдалеке показалась сестрица, возвращавшаяся из школы, я прекратил тренировку, собрал то, что осталось от палок, а также тонкие хворостинки и отнес в пещеру.

Ррума легкой рысцой и с подтанцовочкой проскакала мимо меня в пещеру, на ходу крикнув:

— Прибери тут, а то мама заругается!

На взгляд взрослых драконов сестрин танец смотрелся вполне себе. Во всяком случае, не без изящества. С человеческой точки зрения он был невероятно комичен: что‑то вроде самбы в исполнении ослика Иа — Иа. Опасаясь расхохотаться вслух, я проворчал в ответ нечто похожее на «угу». Но в пещеру не пошел: мне обязательно надо было дождаться материного прихода.

Мама окинула взглядом все мои приготовления и приспособления. На четверть секунды мне показалось, что она догадалась обо всем. Но так и так я заговорил первым:

— Мам, тонкие ветки и палочки уже в пещере, а эти мне нужны для дела. Но потом я их тоже занесу.

— Хорошо.

А вечером отец обрушил на меня теоретическую часть курса военной подготовки.

Построение в походном полете. Перестроения на атаку — их оказалось множество. Защитные перестроения. Виды строя при отступлении.

Я думал, что мне расскажут, какие бывают нападающие заклинания со стороны драконов и со стороны магов. Фигушки! Уже стемнело, но папа при неверном освещении от костра все продолжал мне втолковывать про тонкости строя, используя в качестве наглядных пособий короткие палочки.

Такое количество информации было чрезмерным даже по драконовым меркам. Я настолько устал, что падал на свою подстилку уже в полностью сонном состоянии. Я даже не услышал, как отец выходит из пещеры и возвращается с тонкими палочками для костра. И, конечно же, не мог слышать диалог родителей.

(в пещере)

— Я вижу, ты что‑то понял.

— А ты?

— Я, видимо, меньше. Но все же?

— Хорошо. Вчера Стурр расспрашивал меня о возможности нанесения в ходе поединка удара ребром передней лапы. Я объяснил, что это невозможно. Но на самом деле… был такой дракон по имени Фунарр, о нем сотник рассказывал. Он как раз такие удары тренировал, и на это ушло чуть ли не десять лет. В поединках ему не было равных, но в настоящем бою его накрыло в воздухе ледяным заклинанием, от него увернуться нельзя.

— Что же на это Стурр?

— Он ответил, что тренировка этого места на лапе с целью образования мозоли осуществима. А сегодня я увидел перед входом в пещеру разрубленные палки. Он их клал на два камня и рубил посередине. Тогда я подумал, что, действительно, таким способом можно достичь большей твердости… ну да, что‑то вроде мозоли на ребре лапы. Пусть хуже, чем у Фунарра, но дело возможное. Однако сейчас я думаю о другом.