Любовь очень зла - Татьяна Полякова

— А это откуда? — растерялся Андрей, увидев их в углу, и добавил почти испуганно:

— Черт…

Мы потоптались у порога, делать в квартире было нечего, ехала я сюда скорее из-за упрямства, не надеясь здесь кого-то или что-то обнаружить. Если Андрей ничего не путает, ключи вряд ли исчезли из стола после убийства Виктора, значит он сам кому-то их отдал или держал при себе, а убийца их позаимствовал. На кой черт они убийце? И уж тем более убийце ни к чему присылать мне розы. Выходит, я все-таки права, это любовница Виктора, о которой никто слыхом не слыхивал. Остается еще прораб, но это вовсе глупо, однако я спросила на всякий случай:

— Этот прораб, он мужчина? — Вопрос привел Андрея в замешательство.

— Разумеется. Уж не думаешь ли ты, — вдруг заговорил он весьма эмоционально, — что Виктор… еще скажи, что он уборщицей увлекся. Лили, прости меня, но ты спятила. Ты на себя в зеркало посмотри, да какой же дурак от такой женщины гулять будет? Уж точно не Виктор, он любил тебя. Конечно словами горю не поможешь, но ты занимаешься ерундой. Думаешь, узнай ты о любовнице и тебе легче будет пережить утрату?

Мне очень хотелось сказать Андрею что-нибудь обидное, например, назвать ослом, кем он, скорее всего, и был в действительности, но делать это не разумно, раз парень мог еще понадобиться, и я молча пошла из квартиры. На прощанье он с чувством жал мне руку и, заглядывая в глаза, скороговоркой выпалил:

— Звони в любое время, я всегда рад и вообще… я понимаю и… будь уверена, я все сделаю…

Несколько мужчин в моей жизни, по их собственным словам, были готовы для меня на все, только вот проку от этого я не видела.

Домой я вернулась с чувством, что кто-то умело водит меня за нос.

Я приготовила себе кофе и устроилась возле телевизора, совершенно не обращая внимания на экран. С моей точки зрения во всем происходящем не было логики и это пугало больше всего.

Кто-то избавил меня от трупа мужа, а заодно и от тюрьмы, подсунув липовых свидетелей, но деньги за это не требует, а преподносит розы как напоминание об убийстве, которого я не совершала. Возможно этот « кто-то» ожидает, когда я войду в права наследования, а возможно есть еще некто, преследующий свои собственные интересы. Хотя присутствие женщины и в истории с цветами, и в истории со свидетелями намекало на то, что они связаны, хотя как знать. Сумасшедшая баба вскоре опять себя проявит, я в этом не сомневалась и готовилась.

Но случилось совсем не то, чего я ожидала. Ближе к вечеру позвонил Сергей, уже по голосу я поняла: у него есть новости, причем такие, что сообщить их нелегко.

— Я приеду, — сказал он, но я торопливо предложила:

— Встретимся где-нибудь подальше от любопытных глаз.

— Лили, по-моему, это глупо.

— Давай соблюдать осторожность, — настойчиво сказала я, взяла машину и поехала на встречу с Сережей.

Парк за городом был самым подходящим для этого местом. Я оставила машину на стоянке и направилась по тропинке к аттракционам, они еще не работали, оттого столпотворения здесь не наблюдалось да и без того парк выглядел пустынно: погода для прогулок не совсем подходящая, так же как и время. Только собачники с унылым видом бродили по дорожкам. Если Владимир Павлович приставил ко мне соглядатая, тому придется нелегко.

Я шла по тропинке, поглядывая по сторонам, возле старой парашютной вышки увидела Сергея, в темно-синем плаще нараспашку, с барсеткой в руках, он, как и я, то и дело оглядывался. Заметив меня, пошел навстречу.

— Господи, как я по тебе скучаю, — сказал он и попытался меня обнять, я мягко отстранилась.

— Сережа…

— Детка, я устал от этой партизанщины. Теперь, когда твой муж помешать нам не в состоянии…

— Сережа, — повторила я укоризненно.

— Да-да, я помню, кругом враги и шпионы. Пусть подавятся твоими деньгами, я вполне способен заработать для своей семьи на что бы там не намекала твоя подруга.

— Мне казалось, вы помирились, разве нет?

— Лили, дорогая… Ее болтовня больно задела мое самолюбие, мне невыносима мысль, что ты можешь подумать…

— Я так не думаю, — улыбнулась я и взяла его под руку, мы не спеша двигались к вышке. — Я ведь сказала, что люблю тебя, а о любимом человеке плохого не думают.

— Ты прелесть. Когда эта нелепая игра в прятки прекратится и ты переедешь ко мне? Это единственное, о чем я мечтаю.

— Сережа, мы должны быть терпеливыми. Пока я не стану реальной наследницей мужа вся эта суета вокруг будет продолжаться. Сами по себе деньги мало что значат для меня, но ведь это вопрос принципа, не хочется уступать каким-то мерзавцам.

— Я тебя понимаю, — кивнул он. — Уступать им действительно противно. Ты озябла? У тебя рука холодная.

— Нет. Что ты хотел мне сказать?

— То, что я тебя люблю.

— Это я знаю, — засмеялась я. — Новости есть?

— Новости? — Он немного помедлил. — Есть. Правда, понятия не имею, как ты их воспримешь в свете сегодняшних событий.

— Каких событий? — не поняла я.

— Ссоры с твоей подругой. Ты вполне можешь решить, что я клевещу на нее в отместку.

— В чем дело? — испугалась я.

— Видишь ли, я попытался прояснить ситуацию с этой таинственной любовницей, сделал несколько звонков. Люди довольно быстро узнают о таких вещах, вся наша жизнь проходит на виду… Никто ничего сообщить мне не мог, и тогда я подумал, что твоя подруга чересчур рьяно отвергала мысль о том, что у твоего мужа могла быть связь с кем-то из сотрудниц фирмы. Я позвонил Шерману. Господин адвокат очень удивился моему вопросу, пришлось объяснить, почему меня это заинтересовало. Сначала он было посмеялся над цветами и записками, а потом решил, что это может быть куда серьезнее. И сообщил мне следующее… — Сережа сделал паузу, а я поторопила:

— Что?

— Пару месяцев назад твой муж отдыхал в так называемом «охотничьем домике», срочное дело заставило Шермана навестить его там. В общем, твой муж отдыхал не один, а в компании твоей подруги Жанны.

— Подожди, она его секретарь и вполне естественно…

— Лили, Шерман увидел ее случайно, она скорее всего убеждена, что о ее присутствии там он и не подозревал, и обстановка, в которой он обнаружил ее, не позволяла предполагать, что она находилась там в качестве секретаря, если, конечно, не совмещала это с другими обязанностями.

— Этого не может быть, — растерянно пробормотала я.

— Именно такой реакции я и ожидал.

Я покачала головой, точно отказываясь от всего услышанного, но в памяти начали всплывать кое-какие детали. Виктор уехал в «охотничий домик» после очередной нашей ссоры, сказал, что ему полезно немного проветриться. Жанна появилась у меня в тот же день и сообщила, что хочет навестить сестру, которая жила в Туле. Теоретически она вполне могла поехать с Виктором, но… трудно представить их вместе, скорее даже невозможно. Впрочем, Жанна не замужем, постоянного приятеля у нее нет, работа отнимает слишком много времени. Первые месяцы работы у Виктора она очень тяготилась этим, а потом стала ходить на работу, как на праздник. Вдруг сменила прическу, занялась своим гардеробом, я то думала оттого, что у нее просто деньги появились, Виктор платил ей очень прилично и я за подругу порадовалась. А что, если она в него влюбилась, мне ли не знать, как он может опутать словами, задаривать подарками…

Она, в сущности, очень одинока, а они слишком много времени проводили вместе…

— Прости меня, — сказал Сергей. — Прости, что сделал тебе больно. У тебя такое потерянное лицо. К сожалению, Шерман не мог ошибиться.

— Должно быть так оно и есть, но я не могу поверить, что Жанна затеяла весь этот кошмар.

— Я понимаю… хотя ей было легче легкого притащить все эти розы в дом, у нее есть ключи и она знает код. Она хорошо усвоила твои привычки, а о своих планах ты ей сама рассказывала.

— Может быть ты и прав, — сказала я и заплакала.

— Успокойся, дорогая, — принялся утешать меня Сергей. — Я не думаю, что она замышляла что-то ужасное, скорее всего это просто глупая бабья ревность.

— Но ведь та женщина, что получала цветы, она брюнетка и с короткой стрижкой.

— Дорогая, ты кажется забыла, есть такая вещь, как парик. В остальном описание вполне ей подходит.

— Все-таки мне трудно поверить…

— Поэтому я и боялся сказать тебе. Обещай, что ты не станешь отчаиваться. Я поговорю с ней.

— Прошу тебя, не надо. Я сама во всем разберусь. Идем к машине, я в самом деле озябла.

— Лили, я настаиваю, чтобы ты переехала ко мне.

— Мы уже обсуждали это. Потерпи немного, — попросила я. — Я думаю, Владимир Павлович после некоторого размышления придет к выводу, что затевать военные действия не стоит и тогда с конспирацией в самом деле можно будет проститься, а пока…

— Но поцеловать-то я тебя могу?

— Не стоило бы этого делать, но уж очень хочется, — сквозь слезы засмеялась я.

Однако, как только я оказалась в машине, смеяться мне расхотелось. Я ехала к городу, то и дело поглядывая в зеркало и высматривая «мерседес» Сергея в потоке машин. На светофоре мы разъехались, я свернула направо, он поехал прямо. Я проводила его машину взглядом, чувствуя пустоту в душе, мне так хотелось, чтобы он был рядом…