Кто финансирует развал России? От декабристов до моджахедов - Николай Стариков

Отдадим должное царскому самодержавию — в университет Владимира Ульянова приняли несмотря на то, что его брат был опасным государственным преступником. И вот теперь он так глупо из него вылетел! Вот поэтому и было особенно тяжело у молодого Ильича на душе, когда он писал свое прошение об отчислении из университета…

Казнь брата оказала на Ленина огромное влияние. В первую очередь, ему стало просто интересно, за что же Александр был готов пожертвовать жизнью. Молодой Володя всегда быстро «проглатывал» книги. Теперь он засел за Чернышевского, а затем пропустил через себя и всю остальную «свободолюбивую» литературу. Потом он увлекся «Капиталом» Маркса и в результате стал убежденным марксистом. Однако писатели, пытающиеся показать нам Ленина, как революционера с младых ногтей, ошибаются. Он всегда был прагматичным и циничным человеком. Именно эти качества помогут Владимиру Ильичу взять власть, выиграть гражданскую войну и заново собрать развалившуюся Российскую империю. Романтик этого бы никогда не смог. Нужен другой склад ума, холодный и расчетливый. Так вот именно такой Ленин прекрасно понимал, в какой жизненной яме он в одночасье оказался. А потому вновь взялся за перо.

Его Сиятельству господину Министру Народного Просвещения

бывшего студента Императорского Казанского Университета

Владимира Ульянова

Прошение

В течение двух лет, прошедших по окончании мною курса гимназии, я имел полную возможность убедиться в громадной трудности, если не в невозможности, найти занятие человеку, не получившему специального образования.

Ввиду этого я. крайне нуждаясь в каком–либо занятии, которое дало бы мне возможность поддерживать своим трудом семью, состоящую из престарелой матери и малолетних брата и сестры, имею честь покорнейше просить Ваше Сиятельство разрешить мне держать экзамен на кандидата юридических наук экстерном при каком–либо высшем учебном заведении.

Бывший студент Императорского Казанского Университета

Владимир Ульянов

г. Самара, октября 28 дня 1889 г.

Воскресенская улица, дом Каткова.

Обратим внимание на интересные детали. Представьте себе пламенного революционера, униженно просящего царского чиновника ему что–то разрешить. Такого быть не может. У борцов за счастье трудящихся с сатрапами и палачами царского режима разговор короткий, и идет он совсем в другой тональности. А Ленин собирается «покорнейше просить Ваше Сиятельство»! Как–то не укладывается ленинская вежливость в наши стереотипы о несгибаемых борцах. Но раз пишет он так, значит в тот момент другого выхода для себя не видит. И готов унижаться, лишь бы выкарабкаться обратно из той ямы, где он оказался.

Какая тут революция, его мысли совсем о другом! Они прозаичны и любому понятны: семью надо кормить! А деньги человеку его склада, его воспитания и его ума можно заработать, только получив высшее образование. Но ему отказывают! Только вмешательство матери и ее обращение к тому же министру и в департамент полиции приводит к получению разрешения. 12 июня 1890 г. Ленин снова пишет «Его Сиятельству», прося разрешить сдавать этот экзамен в Петербургском университете. Примечательна подпись Ильича — «дворянин Владимир Ульянов». А мы опять обратим внимание на один любопытный момент. За границей, в эмиграции Ленин будет якобы жить на мамину пенсию. Однако в 1889 г. именно страшным недостатком средств он объясняет свое стремление к учебе, которая даст «возможность поддерживать своим трудом семью, состоящую из престарелой матери и малолетних брата и сестры». Благородно. Только как потом эта престарелая мать, которую надо саму «поддерживать», будет кормить всех своих детей–тунеядцев все на ту же неизменную пенсию?

Плохой из Ленина революционер. Вместо того чтобы взрывать, подобно брату, царских сатрапов, он отправляется учиться. То есть делать карьеру в самодержавной России! А значит, в его отравленной марксизмом голове находится место для вполне земных и эгоистических мыслей. Ведь зачем образование профессиональному революционеру? Оно, конечно, лишним не будет, но и обязательным его назвать сложно. Если уж так легли у Володи Ульянова карты судьбы, что двери университетов для него закрыты, то ведь двери в революцию гостеприимно распахнуты. И «волчий билет», и его фамилия являются в этот мир наилучшими пропусками. А он туда не идет. Он отправляется сдавать экзамены…

В марте 1891 г. Ленин приезжает в Петербург. В апреле он успешно сдает часть дисциплин, а в мае хоронит свою сестру Ольгу, умершую от брюшного тифа. В ноябре 1891 г. испытательная комиссия юридического факультета Петербургского университета присуждает ему диплом первой степени. Владимир Ильич тут же использует его по назначению, устраиваясь помощником присяжного поверенного в Самаре. С июля он получает право на ведение судебных дел. То есть какой–никакой заработок он себе обеспечивает. И уже только потом начинает пописывать рефераты и читает их в нелегальных кружках. Но о карьере не забывает. В сентябре 1893 г. он переезжает в Петербург, где дает юридические консультации и ведет судебные дела. Никаких великих и судьбоносных открытий Володя Ульянов не делает. Это и понятно — ему всего 23 года, и его судьба только начала складываться. Все еще очень зыбко и шатко. Он все еще несвободен: на каждое обращение в компетентные органы с просьбой разрешить ему выезд за границу следует отказ.

Но, по крайней мере, он может себя обеспечить собственным трудом. Это уже немало. А что же с революционной деятельностью? Да ничего — все так же пописывает рефераты, ходит в библиотеку, делает пометки на полях. Свою первую работу «Новые хозяйственные движения в крестьянской жизни» пытается даже опубликовать, но журнал «Русская мысль» ему отказывает. Второе свое творение «По поводу так называемого вопроса о рынках» Ленин читает на заседании марксистского кружка. Что это такое? Это когда на квартире одного из присутствующих собирается человек десять, и они по очереди читают друг другу свои мысли, обсуждают их и делятся впечатлениями. Полиция следит за новомодным явлением. Однако пока речь идет только о чтении книжек самим себе, никаких мер не предпринимает. Ситуация, как с «петрашевцами» — как только договорились до вооруженного восстания, их сразу взяли. А так пусть говорят. По крайней мере, никто из них не собирает бомбы и не изготовляет динамит. Так, болтуны и фантазеры. По уровню общественной опасности — что–то типа кружка мягкой игрушки. Влияние на внешние события — ноль.

Вокруг протекают годы царствия Александра III. За окном порядок. Государственная машина работает как часы. Последняя попытка серьезного противостояния власти была шесть лет назад. Именно тогда по делу о покушении на императора и был казнен брат Ленина. Повешенным быть не хочется никому, поэтому молодые марксисты пописывают рефератики на вполне невинные темы и зачитывают их таким же, как они сами. Обратите внимание: будущие герои революции даже не пытаются свои писульки распространять, прекрасно понимая, что может за этим последовать…

Почему мы так подробно говорим о жизни молодого Ильича? Потому, что если бы в жизни страны не произошли неожиданные большие перемены, он, скорее всего, никогда не стал бы профессиональным революционером.

А непрофессиональным революционером быть сложно: надо ведь еще работать, кормить себя и близких!

Какая уж тут революция! Ну а чтобы стать профессионалом, чтобы получать деньги на пропаганду, подрывную деятельность от тех. кто из–за рубежа финансирует антироссийскую деятельность, надо, чтобы тебя заметили А в России, управляемой жестким императором Александром Александровичем, это почти невозможно. «Положение об охране», принятое в августе 1881 г., т. е. через 5 месяцев после цареубийства, так и не было отменено. Охранка и полиция жестко пресекали любую попытку создания опасных организаций. Либеральных студентов и слушательниц высших женских курсов, к примеру, выслали из столицы только за то, что они шли с венком в погребальной процессии писателя Щелгунова, отличавшегося радикальными взглядами. Жесткая цензура не давала возможности разжигать в стране страсти. На второй год царствования были закрыты навсегда три наиболее влиятельные газеты либерального направления — «Голос», «Страна» и «Московский телеграф». А в следующем году за ними последовали «Русский курьер», «Восток» и «Отечественные записки».

Как в такой «варварской» обстановке стать революционером? То есть стать–то им можно, но только очень быстро отправишься за решетку, так ничего великого и не сделав. А такая перспектива нравится не многим…

Вот раньше быть революционером было куда проще и интереснее. Убедиться в этом можно, посмотрев биографию одного из руководителей народовольцев–цареубийц Александра Желябова. В 22 года он примыкает к революционному кружку. Через год следует арест, но вместо ссылки или срока будущий террорист выпущен — он взят на поруки. И тут же с новой силой включается в борьбу. В 1877 г. (т. е. через 3 года после выхода на свободу) он вновь арестован за участие в «хождении в народ» и предается суду особого присутствия сената по процессу «193–х». Суд Желябова оправдывает! Едва выйдя из тюрьмы, он снова принимается за старое: в 1879 г. Желябов — делегат на Липецком съезде партии «Земля и воля». Именно там произойдет раскол и на свет появится кровожадная «Народная воля». С этого же момента Желябов становится во главе всех покушений на царя и свое дело до конца доведет. Российская юстиция имела прекрасные шансы этого злодеяния не допустить — почти все террористы ранее попадали в поле зрения полиции. Но их оправдывали и отпускали. Но при следующем императоре, Александре III, суды и полиция миндальничали с потенциальными убийцами куда меньше. И печальный личный опыт молодого Володи Ульянова красноречиво об этом свидетельствовал…