Академия темных. Игра на выживание - Лика Верх

При виде кровати так захотелось поспать, отдохнуть… Я прилегла, а под спину мне попало что-то твердое. Похоже на книгу, только обложка из кожи, и названия нет. Не открывается, странно… С обратной стороны обложки потертость в форме ладони.

Машинально положила ладонь на потертость, раздался щелчок, и книга раскрылась.

На первой странице ровным почерком было выведено: «Ирэне Деланита Камере Савелье». Ну и сюрприз! Да это же личный дневник Ирэне.

1 курс

15 октября

Заклинание полного стазиса преобразовать не получилось, пошел откат в обратную сторону, при изменении пятикратных частиц магического потока. Блок выставить успела, но ногу задело. На занятия не пошла, Айнех бесится.

Не могу понять, почему не сработало мое заклинание. Исходя из расчетов, все должно было получиться, но произошел сбой. В ближайшее время надо пересмотреть расчеты и довести до совершенства.

Ирэне переделывала заклинания? Зачем? Хотела стать ученым, добиться славы, известности? Нет, причина, скорее всего, в другом. Очередная головоломка в мою личную копилку «хочешь жить – включи мозги».

Вот только непонятно, почему дневник лежал на кровати, словно специально, чтобы его нашли. На нем стоит защита, значит Ирэне не хотела, чтобы его кто-нибудь прочитал. Логично предположить, что он должен быть спрятан в укромном месте, а не валяться на виду, пусть даже в ее комнате. И, кстати, о защите… Он открылся от моей руки. Но я не Ирэне. Так почему он мне поддался? Нет, я определенно ничего не понимаю в этом мире. Абсолютно. И меня это совсем не радует.

– Ты готова? – В комнату без стука вошел Витор.

Я тут же захлопнула дневник, огляделась. Сумка с моими вещами тоже была здесь, я сунула дневник в боковой карман.

– Да, готова. С пакетами поможешь? – Одна я столько не унесу, а просить больше все равно некого.

Витор взял все пакеты разом и вышел из комнаты. Сумку я понесла сама. Мало ли. Вдруг Витор знает, что я держала дневник Ирэне, и он ему зачем-нибудь нужен? Я ведь ему зачем-то нужна.

Переход был все в той же гостиной, вышли мы в кабинете ректора. Я вежливо поздоровалась, Витор тоже, ректор даже головы не повернул. Тем лучше, я и не жаждала с ним беседовать.

Оказавшись в коридоре, я вздохнула с облегчением, на душе стало спокойно, тревога, не покидавшая меня после нападения, отступила. Захотелось быстрее увидеть Малену и Дина, рассказать им про свои злоключения. Я была уверена, что они поймут и даже что-то смогут посоветовать.

Меня молча довели до комнаты, всучили пакеты и так же молча, не говоря ни слова, удалились. Витор начал вести себя странно. Не язвил, не ухмылялся, за руки не хватал. Раньше я не знала, чего от него ожидать, теперь не знаю вдвойне.

– Рэне вернулась! – Малена подбежала, рывком обняла, забрала пакеты. – Я посмотрю?

Вот она, девичья страсть к обновкам. Я кивнула и обратила свое внимание на Дина. Тот сидел за столом с кружкой чая.

– Привет, красавица. – Он отодвинул стоявший рядом стул, жестом приглашая присесть.

Малена крутилась перед зеркалом, прикладывая то одно платье, то другое, и выкрикивала: «Рэне, я возьму это поносить?», «Ты просто обязана дать мне его на время!» Я только улыбалась на ее восторги.

Дин налил мне чаю, поставил передо мной кружку и потребовал:

– Рассказывай!

Я только этого и ждала.

Меня как прорвало. Я рассказала обо всем. Как Витор нацепил на меня кольцо, как мне шили платье, как меня это самое кольцо искусало… Только о встрече с Дженом я умолчала. Эпизоды неуравновешенности Витора друзья злорадно просили повторить раза три. На неприятных воспоминаниях о том, как я напилась и как Витор со мной носился, у Малены реально отвисла челюсть, а Дин поперхнулся чаем и еле откашлялся. Дальше я во всех деталях пересказала разговор с отцом и даже заикнулась про возможный разрыв помолвки. Друзья очень удивились, что я светлая, а сама об этом не знала.

Рассказ о нападении вышел самым напряженным. Я продемонстрировала лук и стрелы, и если стрелы друзья рассмотрели тщательно, то лук по понятным причинам разглядывали на расстоянии.

– И как ты считаешь, что им было нужно? – озабоченно спросил Дин.

– Понятия не имею. Но я нужна была им живая, а это не просто так.

– Надо искать ответ в твоей потерянной памяти. – Малена задумалась. – О твоей силе не знал никто, кроме родителей. Им явно нужен не свет.

Об этом я тоже уже думала. И все больше склонялась к тому, что дело в кинжале. Джен говорил о краже, но не называл вещь, которую я должна украсть, а вот во сне мне четко было сказано: кинжал. Значит, и Джен подразумевал кинжал. А еще неизвестный голос сказал: «Если принесешь кинжал – подозрения отпадут». Подозрения! Ирэне должна была его украсть, но по какой-то причине не сделала этого. И, видимо, Гром уверен, что она его украла. Это всего лишь догадки, но другой версии у меня нет.

– Ничего себе!..

Мы с Дином обернулись на восторженный возглас Малены.

В руках она держала открытую шкатулку, про которую я успела забыть. Да, там было на что посмотреть. Бриллианты, рубины, алмазы, золото – ювелирная работа высшего уровня.

– Откуда такая… красота? – Глаза подруги блестели не хуже бриллиантов.

– Подарок Витора. – Я забрала шкатулку и направилась к выходу. – Его надо вернуть.

– Я понимаю, у вас нет отношений и все такое, но… – Малена запнулась. – Это же подарок…

Вот от кого я таких слов не ожидала, так это от Малены. Я удивленно заломила бровь, подруга потупила взгляд и через силу выдавила:

– Да, конечно, надо вернуть… – И отвернулась.

Дин поторопил:

– Если собираешься возвращать подарок сегодня, выдвигайся прямо сейчас. Вы еще минут двадцать ругаться будете, и тебе минут десять нужно, чтобы прийти в себя. А через час Айнех по коридорам с проверкой пойдет, не дай тьма тебе с ним столкнуться.

И он чертовски прав. Выбежав в коридор, помчалась по знакомому маршруту. Возле двери Витора замедлила шаг. Немного страшно. Как он отреагирует на мои действия? В последнее время он вел себя пристойно. Хотя… что-то мне подсказывало, что он все такой же, а это лишь очередная его игра. Но украшения я у себя все равно не оставлю. Такие подарки дарят либо женам, либо любовницам. Я для него ни то, ни другое.

– Кто? – спросили меня из-за двери не очень-то приветливо.

– Это я, надо поговорить. – Кто «я», не уточняла – по голосу должен узнать.

Дверь мне открыли с ленцой, не спеша. Все поведение Витора как бы говорило: «Раз пришла – значит, подождешь». Так я и думала: не меняется этот человек, нисколько!

– До утра не потерпит? – Витор уперся рукой в полуоткрытую дверь.

Даже войти не предложил! Может, оно и к лучшему. Здесь, если закричу, – услышат. Вряд ли помогут, но услышат.

– Не потерпит. Держи. – Я протянула ему шкатулку. – Это твое.

Он усмехнулся:

– Это подарок.

Напрасно ты рассчитывал меня купить, самовлюбленный эгоист!

– Мне такие подарки не нужны, – стараясь сохранять спокойный, ровный тон, ответила я. – Подари своей безотказной подстилке.

Глаза Витора почернели, губы вытянулись в тонкую линию, рука сжала дверь так, что дерево жалобно затрещало. Похоже, я перегнула.

– В комнату! – угрожающе рыкнул «жених», открывая проход.

Зайти, чтобы не выйти? Нет, спасибо. Научена горьким опытом, знаю, что меня ждет.

– Я тут поразмыслила… поговорим утром. – Инстинкт самосохранения убеждал меня спасаться, пока не поздно, и я последовала его совету.

– Стоять! – раскатилось по коридору.

Хоть бы одна голова высунулась! Спрятались по норам, как мыши. Трусы несчастные! А я, между прочим, девушка хрупкая! Я не привыкла к некромантам и их методам общения.

Конечно, я не собиралась останавливаться. Я неслась на всех парах, но Витор отрезал мне путь к отступлению.

– Далеко бежим? – издевательски протянул он, грудью преградив дорогу.

Далеко! Куда угодно, лишь бы тебя не видеть и не слышать.

– Витор, ты немного не в себе, давай перенесем разговор на завтра, – смиренно попросила я и в очередной раз убедилась: любые попытки договориться с Витором – пустая трата времени. Меня грубо закинули на плечо и потащили в комнату.

Положение удручающее. Сдается мне, что получу я по полной программе. Этот упертый псих не отпустит меня без членовредительства. Что на этот раз пострадает? Рука? Уже было. Нога? Вполне возможно. Голова? Надеюсь, он ее не оторвет. Другие части тела? Он не посмеет опуститься до такого. Тьма! Еще как посмеет! Это же Витор! Самый жестокий ученик Академии! Без совести и жалости!

Вот и комната… Дверь захлопнулась с таким грохотом, что она, как приличная дверь, должна была отвалиться или хотя бы с петель слететь! Или на чем у них здесь двери держатся…