Миссис Марч - Вирджиния Фейто
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Примерно в это же время миссис Марч начала физически создавать Альме проблемы: она щипала ее, царапала, а потом еще и стала кусать. Сначала очень мягко, только деснами, потом стала кусать яростно, оставляя влажные, воспаленные следы зубов на коже горничной. Альма едва ли когда-то жаловалась; она или молча отмахивалась от миссис Марч, или держала ее за плечи, пока та не успокаивалась.
Увидев один из следов в форме полумесяца на шее Альмы, мать миссис Марч незамедлительно приняла меры, чтобы положить этому конец. Миссис Марч отвели к детскому психологу – под покровом такой секретности, что даже она сама не знала, куда ее везут. Психолог сказал, что она страдает от «отсутствия родительского внимания», а также «недостатка эмоциональных средств для сдерживания ее излишне буйного воображения». Ее мать слушала эти диагнозы с мрачным видом. Больше она никогда не водила дочь на психотерапию, вместо этого она решила уволить Альму. Так было гораздо проще.
Миссис Марч очень старалась все это забыть. Унизительно было думать о себе как о нуждающемся во внимании ребенке, таком избалованном и злобном, и теперь она даже сомневалась, не придумала ли она все это. В конце-то концов она стала таким спокойным и покорным взрослым человеком.
После того как Альму уволили, миссис Марч про нее никогда не спрашивала. Она знала, что не следует этого делать. Спокойное, лишенное сантиментов принятие ее поведения родителями наполняло ее чувством стыда, и с тех пор она демонстративно игнорировала всех остальных горничных. Хотя ни одна из них больше никогда не жила в квартире вместе с семьей, и через некоторое время грустная, странная маленькая спальня рядом с кухней превратилась в кладовку. Со временем миссис Марч также научилась ценить возможность спокойно позавтракать в одиночестве.
Когда мистер и миссис Марч переехали в квартиру в Верхнем Ист-Сайде, она позвонила Марте под нажимом своей сестры Лайзы, у которой Марта работала много лет, и Лайзе было очень жаль с нею расставаться, когда она собралась перебираться в Мэриленд для ухода за умирающей свекровью. Теперь Лайза проживала на тихой улочке в Бетесде, в доме из красного кирпича с темно-зелеными ставнями. Это было место, где жители находят диких животных, утонувших под брезентом, которым они закрывают бассейн, где дети давят муравьев на тротуарах, пока их в сумерках не позовут ужинать.
Вскоре после смерти свекрови Лайзы их мать, миссис Кирби, стала демонстрировать симптомы старческого слабоумия. Она жила одна в старой квартире на Манхэттене после смерти их отца за несколько лет до этого. Обеспокоенная горничная стала находить открытки религиозного содержания в холодильнике, в ящике с нижним бельем лежала большая коллекция жетонов для метро и разобранных матрешек. Миссис Кирби перестала пускать прислугу в квартиру, заявляя, что не знает их. У Лайзы, очевидно, обнаружилось призвание к заботе о пожилых людях, и она решила перевезти мать в Бетесду. Теперь миссис Кирби до конца своих дней будет жить в специализированном пансионе, в окружении сада с фигурно подстриженными деревьями и внутренним двориком. Все расходы сестры делили пополам. Миссис Марч испытала облегчение оттого, что ее сестра взяла ситуацию под контроль. Ей было некомфортно из-за болезни матери. Она несколько раз приезжала в пансион, чтобы навестить мать, и ненавидела эти поездки. Ей был противен запах лимонного освежителя воздуха, под которым скрывался запах старости. Ей также не нравилось, как к ней липли пожилые обитатели, стоило им только ее увидеть. Лайза маршировала по коридорам с таким видом, будто находилась в собственном доме, и, казалось, не замечала попытки с ней пообщаться, которые предпринимали незнакомцы с деменцией, то и дело тянувшие ее за кардиган. Тогда миссис Марч решила, что и не нужно себя корить за то, что сестра взяла на себя основную тяжесть ухода за матерью. Казалось, ее вполне устраивала сложившаяся ситуация, кроме того, они с мужем много путешествовали (даже излишне много, по мнению миссис Марч), поэтому ей не приходилось так уж часто видеть мать.
Лайза пыталась убедить Марту переехать вместе с ними в Бетесду. Она решила, что раз у Марты нет мужа и детей, то ее ничто не удерживает в Нью-Йорке. Но это явно не устраивало Марту, которая хотела и дальше жить в Нью-Йорке. Они так и не поняли причину, да она их и не особо волновала.
Когда миссис Марч впервые разговаривала с Мартой перед тем, как принять ее на работу, она сразу же почувствовала себя с ней неловко. Марта пугала! Но миссис Марч пришла к выводу, что как раз такое чувство нужно испытывать по отношению к собственной домработнице. Это означало, что домработница строгая, держит всю ситуацию под контролем и еще и невероятно хорошо выполняет свою работу. И таким образом Марта вошла в их дом и их жизнь: непоколебимая, прямолинейная, с широкими плечами, пучком седых волос и толстыми, неподстриженными ногтями. Миссис Марч была благодарна сестре за нее. Она также была благодарна за то, что Марта так сильно отличалась от Альмы, благодарна за все, что Марта принесла сюда, в ее квартиру, в ее кухню, где она сейчас шепталась с Джонатаном – шептала все те вещи, которые миссис Марч не суждено было услышать.
Глава XV
После того, как миссис Марч при пробуждении увидела еще одного таракана, наблюдавшего за ней со стены в спальне, она наконец решила, что нужно вызвать дезинсектора. Она шепотом спросила про насекомых в здании у швейцара, но он отмахнулся от этой мысли и предложил миссис Марч тщательно и регулярно убираться в квартире. Она ответила нервным смешком и почувствовала себя униженной из-за того, что он посчитал ее грязнулей, недостойной проживания в элитном многоквартирном доме. Она больше не задавала таких вопросов.
Однако, обнаружив у себя на стене в спальне представителя этой породы насекомых, с его черным, как крем для обуви, хитиновым покровом, защищающим грудную клетку как панцирь и натянутым на ней, как кожа на руках старика с выступающими венами, она решила положить конец этой проблеме. Миссис Марч не могла допустить, чтобы кто-то узнал про появление паразитов – гнусное вторжение, которое в книгах и фильмах описывается как верный признак нищеты и лени. Тараканы прекрасно себя чувствуют в очень грязных, разваливающихся домах наркоманов,
