Измерение “Ф” - Александр Сидорович

Все долго веселились, себя не помня. А когда пробудились, от дедовского наследства не осталось и следа, вокруг был лишь камень, мертвые реки и черные города…

Но Земля научилась мстить, она давила людей на своем теле, как клопов. Сначала там, где они скопились миллионами, затем — тысячами, потом — сотнями и наконец взялась за десятки. Быть в группе меньше восьми — пока считалось безопасным. Пока…

— А если заняться сельским хозяйством? — спросил Родион. — Взять кусок земли, отгородиться…

— Нет, нет, надо идти в город… Надо как-то остановить, — запротестовал Алекс и замолчал, сознавая, что ему еще рано говорить, и добавил совсем тихо. — Надо отучить ее нас ненавидеть…

— Тише говори, — усмехнулся Ситмах. — А то услышит.

Алекс не понял шутки, испуганно огляделся по сторонам.

— Не туда, не туда, под ноги смотри, — захохотал Ситмах и толкнул его в бок. Алекс едва не упал. Суп из банки пролился на джинсы. Алекс, тонко взвизгнув, вскочил, затопал ногами, пытаясь стряхнуть горячую жидкость, что пропитала штаны. Вдруг захихикал, будто залаял, Родион, и его жена впервые за все время улыбнулась. Даже Макс проснулся и, взглянув бессмысленно, крикнул низким, похожим на пароходный гудок голосом: “Тону, помогите!”

За суматохой никто не заметил, что меж деревьев кто-то движется опасливо, перебежками. Вот шагнул вперед. Вот отпрянул. Вновь побежал. Шаг, шаг, еще шаг…

Его заметили, лишь когда он приблизился вплотную и встал, освещенный красноватым первобытным светом.

— А, Гнейс, дружище! — первым воскликнул Ситмах, развеселясь еще больше. — Не ждал! А где же твоя лошадь?

Гнейс поморщился…

— Я вас искал…

— Да ну?! А я думал — ты напрямую в безопасную зону подался. Ошибся, однако… Надо же…

Гнейс все сносил. Заискивающая жалкая улыбка на губах, такое же собачье в глазах. Теперь преданно он смотрел даже на Алекса.

— Трус! — крикнул Родион и швырнул в пришедшего консервной банкой с остатками супа. Банка ударила Гнейса в грудь и обрызгала жирными каплями. Гнейс снес и это.

— Родион… — Ситмах нахмурился, и тот боязливо втянул голову в плечи.

— Так ты меня возьмешь? — тихо спросил Гнейс и позволил себе взглянуть на Ситмаха.

Ситмах неожиданно посерьезнел и сказал:

— Нет.

Такого ответа не ждали. Алекс вздрогнул и едва вновь не пролил суп на штаны.

— Но почему? — выдавил Гнейс, понимая, что ничего изменить не удастся, но пытаясь настаивать. — Ведь я… я… это… раскаялся…

— Не могу я тебя взять с собой, — сказал Ситмах хмурясь. Решение это и ему не нравилось.

— Но… но подожди… — Гнейс шагнул ближе, взмахнул руками, как больная птица крыльями. — Но ведь так… Ведь ты меня убиваешь!

— Нет, — оборвал его Ситмах. — Не хочу, чтобы ты шел со мною. А сам ты можешь идти, куда хочешь. Это даже безопаснее: ведь у нас нет больше хомосенсора…

— Ты лжешь! Ты знаешь, что я один не дойду! Ты знаешь это! — Ситмах не отвечал. — А этих, этих зачем берешь с собой? — Гнейс ткнул пальцем в сторону Родиона и Алекса. — Зачем они тебе? Они же ничтожества. Что они могут?!

— Не знаю, — отвечал Ситмах. — Этого никто не знает.

Гнейс вдруг коротко, по-звериному взвыл, повалился на землю и, схватив руку Ситмаха, попытался поцеловать. Ситмах вырвал ладонь.

— Уходи, — сказал он тихо и поставил рядом с Гнейсом три банки с консервами.

Гнейс сидел несколько минут не двигаясь. Костер вновь стал гаснуть и тень, наползая, пыталась укрыть Гнейса. Наконец послышался сдавленный шепот.

— Я сам дойду туда… Слышите… Слышите…

— Слышу, — отвечал Ситмах. — Уходи…

На месте города образовалась трясина, нежная обманчивая зелень затянула на тысячи метров гибельное место. Ушла в землю и дорога. Теперь узкая тропинка между наполненными ржавою водою ямами вела путников вперед. Здесь, в нынешних болотах, а прежних городах, Поглощение могло наступить в любую минуту. Один короткий чавкающий звук, и новая лужа рыжей воды выступит на месте твердой почвы.

Алекс, как прежде, ехал за Ситмахом. Сегодня поводья он держал в руках, кое-как научился справляться со своей смирной лошадкой. Периодически Алекс оглядывался, ожидая, что Гнейс вот-вот догонит их. Одному бродить в болотах, в чахлом желтеющем лесу — невыносимо. Уж лучше с людьми, несмотря на все Поглощения. Но Гнейс не появлялся. Верно, потерял след или сгинул уже в этих гибельных местах.

Весь день путь шел среди камыша и осоки, и лишь когда свет стал меркнуть, отряд выехал на возвышенность. Замелькали среди сосен крытые железом крыши, и поселок выступил из мутной зелени.

— Как ты думаешь, здесь могут быть люди? — спросил Алекс, догоняя Ситмаха.

— Вполне, — отвечал тот. — Будь осторожен. Хотя тут уже безопасно. Граница близка…

Алекс кивнул.

Поселок приближался. Алекс нетерпеливо хлестнул лошадь. Чего опасается Ситмах? У людей в поселке наверняка есть хомосенсор. В крайнем случае их встретит вой сирены.

Похоже, что Поглощений здесь вообще не бывало. Возможно, еще до начала катастрофы дома опустели или… Бог его знает. Сейчас все казалось вымершим: закрытые ставни, заколоченные окна. Тишина. Лишь стук копыт на дороге. Меж домов старые развесистые яблони роняли желтые листья, умирая. Ни одной собаки. Чудно. Не пострадавший поселок, но мертвый.

— Никого, — сказал тихо Алекс.

И тут же тоненький свист возле уха. Ветка на ближнем дереве, срезанная, упала на землю.

— Назад! — крикнул Ситмах.

Но Алекс, не разобравшись, ударил лошадь, и она понесла по улице, мимо заколоченных домов, мимо закрытых ставень.

Раздался второй выстрел, потом еще… Лошадь под Алексом стала куда-то проваливаться, а он, перекувырнувшись через голову, шлепнулся на землю и мгновение лежал оглушенный. Лишь когда пуля ударила рядом, подняв фонтанчик песка, он вскочил и бросился в кусты смородины. Еще один выстрел раздался сзади. Алекс упал меж камней и замер. Сердце бешено колотилось в ушах.

Минуты проходили… А может, только секунды? Ему показалось, что кто-то идет… Да, да, приближается, он слышал шаги. Шаг, шаг, еще шаг… Они отдавались в приникшем к земле виске, как набат…

Вот те, кто шли, остановились. Совсем близко. Слышно, как шуршат камешки под подошвами, как скрипят сапоги одного из них.

— Он где-то здесь, — сказал тот, кто был ближе.

— Сволочи, черт их принес. Ты не разглядел, сколько их было? Вдруг начнется Поглощение?

— Ерунда! Мы их раньше перестреляем.

Один ушел, а тот, кто стоял ближе, остался. Потом и он передвинулся немного. Алекс рискнул приподняться и выглянуть. Человек с охотничьим ружьем стоял на дороге. Алекс разглядел короткие кривые ноги в черных драных брюках и покрытые пылью сапоги. Неожиданно человек повернулся и вскинул ружье. Из-за угла дома выскочил Ситмах. Два выстрела прозвучали одновременно. Тот, в черном, упал в пыль на дороге. Упал и Ситмах.