Ледяной дракон. Академия выживания - Катерина Зиборова

– Я помню ваше удивление, когда я появился на похоронах, – кивнул Къер, подмечая, что женщина отозвалась о дочери в прошедшем времени.

– Так где вы познакомились?

– Ответьте, почему в доме нет портретов Рианы? – проигнорировав вопрос, поинтересовался Къер.

– Ах, это. Понимаете, чувство утраты слишком сильно по нам ударило. И видеть личико моей доченьки, но знать, что она больше никогда не назовет меня мамой, – Оливия шмыгнула носом и, достав из складок платья платок, промокнула им выступившие слезы.

– Слишком тяжело, – кивнул Дарлайт.

– Вы меня понимаете, правда? – ища поддержки, спросила Оливия, преданно заглядывая в глаза гостю.

– Наверное, из-за невероятной скорби на вашем лице не осталось печати горя. Ни морщинок, ни мешков под выплаканными глазами, ни новых нитей седины в волосах, – произнес Дарлайт.

– Простите?

Дарлайт холодно улыбнулся. Указав рукой на раскинувшийся за окнами сад, он спросил:

– Вы много времени тратите на уход за ним?

Оливия моргнула, удивившись резкой смене темы разговора, и поспешила ответить:

– Рианочка любила проводить там время.

Къер только усмехнулся, сжимая кожаные подлокотники.

– Ошибаетесь. Какая же вы мать? – не скрывая презрения, выплюнул он.

– Не забывайтесь! – вскочив на ноги, крикнула Оливия, вмиг теряя самообладание.

– Сидеть, – хлесткий приказ заставил ее подчиниться. – А вот сейчас, – по-звериному оскалившись, произнес мужчина, – мы поговорим.

– Я ничего не скажу! Я не понимаю, о чем вы, я требую адвоката!

– Когда я здесь закончу, он вам не понадобится, – спокойно пообещал Къер.

– Я… Что вы хотите? – прошептала Оливия, испуганно смотря на Дарлайта.

– Риана имела какое-то отношение к вашей страсти к переворотам?

– Что?

– Не притворяйтесь дурой. Ваши пожертвования для бунтовщиков – доказательства этого у меня на руках. Знаете, что вам за это грозит? Нет? Смертная казнь, но я похлопочу за вас. Жить будете долго.

Оливия дернулась от перспективы влачить жалкое существование за решеткой. И, поддавшись страху, совершила роковую ошибку.

– Я так понимаю, мы можем договориться о более лояльных условиях. Я готова к сотрудничеству, но взамен хочу получить неприкосновенность.

И следа не осталось от прежнего поведения хозяйки дома. Сейчас перед Къером сидела расчетливая женщина.

– Я жду ответа на вопрос.

– Я не знаю. Мы не особо ладили и разговоры на эту тему не вели.

– Не ладили?

– Я с трудом переносила ее присутствие. Она была живым напоминанием о моей ошибке. Вечно правильная, во всем дотошная. Один ее вид раздражал, – с несвойственной матери злостью произнесла она.

– И поэтому, – с трудом сдерживая порыв сомкнуть пальцы на горле мерзавки, продолжил Къер, – вы решили от нее избавиться? Проиграв девочку?

– Вы и об этом знаете, – хмыкнула Оливия. – Нет. Это получилось случайно. Я и подумать не могла, что она умрет. Но… подождите, я не понимаю, с чего эти вопросы. Это же вы обставили дело так, что все думают, будто она в горах погибла? Так ведь?

Смотря в испуганное лицо Оливии, Къер испытывал истинное наслаждение. Страх женщины был практически осязаем. Его внутренний зверь, утробно рыча, жаждал раздавить человечку, наблюдая, как жизнь гаснет в ее глазах.

– Вы даже не пытались узнать, в чьи руки попала Риана, – покачал головой Дарлайт.

– Да! И что с того? Она сдохла, и я рада этому…

Оливия не смогла договорить, Къер уже сжимал ее горло, держа на весу. Задыхающаяся женщина пыталась бороться, но силы были неравны.

– Вы арестованы, госпожа Легран, – прорычал Дарлайт.

Къер тряхнул головой. О, он позаботился о том, чтобы Оливии не было скучно. Допросам подверглась не только она, но и Маркус Легран. Их сына до выяснения обстоятельств забрали к себе родственники со стороны отца.

Но даже это не утоляло жажду справедливости. Къер не мог понять, как можно столь сильно ненавидеть своего ребенка? Риана. Возможно, после этой семейки она добровольно пошла с Палачом? Не выдержала и, озлобившись, встала подле выигравшего ее мужчины? Одна только мысль об этом разъяряла Дарлайта. Но как бы он не хотел сохранить образ Рианы чистым, шальные мысли не отпускали. Самостоятельно она бы не смогла выбраться из тюрьмы. Не смогла бы прятаться от него. Не достала бы оружие.

Следующей целью Къера стал неуловимый Палач.

Дарлайт спешно шел по коридору. Вокруг, уткнувшись в бумажки, сновали его подчиненные. Проходя мимо открытого кабинета, используемого для допросов, Къер затормозил, выхватив донесшийся оттуда обрывок разговора.

– А что мне еще было делать?! – вскрикнул разгневанный юноша. – Смотреть, как этот хрыч к моей девушке пристает?

– Вы подтверждаете, что намеренно нанесли господину Иллиту травму? – послышался лишенный эмоций голос дознавателя.

– Да я бы убил его! Старый…

– Да или нет?

Нахмурившись, Къер отошел в сторону, не став дожидаться продолжения разговора. Погрузившись в мысли, он добрел до открытой площадки, располагавшейся на улице, и, прислонившись плечом к шершавой стене, прикрыл глаза.

– О, Дарлайт, передохнуть вышел? – вопрос вернул Къера в реальность.

Окинув задумчивым взглядом остановившегося рядом Форса, мужчина прищурился.

– Мне пора, – поспешил тот распрощаться, кожей ощущая опасность. – Еще увидимся!

Смотря в спину Форса, Къер задался элементарным вопросом, который прежде с поразительной ловкостью ускользал от него:

– Почему я тебя еще не убил?

Сама природа драконов должна была заложить в Дарлайте инстинкт защитника, но на деле… Почему, почувствовав Риану, он спас ее и даже не подумал отомстить старому другу? Что это? Очередное воздействие «Слепой любви» или ее губительные последствия? Почему он вдруг перестал здраво соображать? Даже сейчас, разыскивая Риану, он не чувствовал и толики прежних эмоций, которые испытывал к Эльзе. В этот раз все было иначе.

Ранним утром меня самым наглым образом вытащили из кровати и, лишив завтрака, погнали в тренировочный зал. Утренний холод пробирал до костей, ноги быстро промокли от росы, а желудок громогласно жаловался на голод. Но моему конвоиру и дела не было до меня. Арс уверенно шагал впереди, весело насвистывая.

Войдя наконец в сухой и теплый зал, я тихо ахнула. Над головой раскинулся огромный прозрачный потолок. Само здание было двухэтажным. На первом этаже, представляющем собой настоящее поле, были расставлены разной сложности полосы препятствий. У стен висели канаты и турникеты. А выше, где начинался второй этаж, входа куда я так и не заметила, по всему периметру зала вилась прозрачная загородка. Что было за ней, я не знала.