Чейзер. Крутой вираж - Вероника Мелан

Элли смотрела на экран – кажется, она уже через минуту забыла об идее во что бы то ни стало выпытать имя будущей девушки Эльконто. Забыла или же намеренно отказалась от нее, дабы не рисковать счастьем друзей понапрасну. А вот Лайза, в отличие от подруги, еще полчаса видела перед глазами лицо Ани-Ра Эменхайм и всякий раз, когда из динамиков слышалась фраза: «Я тебя люблю», мысленно скрещивала пальцы и просила небо о том, чтобы у Дэйна и Ани в будущем все сложилось отлично.

Глава 6

Разносчик пиццы?

Сколько минут Мак уделит разглядыванию внешности Лайзы, если та появится у него на пороге в синей футболке с логотипом «КарлаПицца», короткой юбочке и с теплой, пахнущей сосисками и грибами коробкой в руках? Минуту? Куда там… От силы три секунды. Кивнет, примет заказ, бросит взгляд на ее грудь, сунет щедрые чаевые и захлопнет перед носом дверь.

(В том случае, если не начнет расспрашивать про ворота.)

К тому же он вообще почти никогда не заказывает пиццу на дом. Раньше не заказывал. Так что отпадает.

Столкнуться с ним нос к носу в торговом центре? Идея не более удачная, чем с пиццей: если Аллертон идет в магазин, то просто покупает там все, что нужно, разворачивается и уходит. Он не из тех, кто часами глазеет на витрины, читает газету за чашкой кофе и втихаря озирается по сторонам в надежде познакомиться.

К тому же она не знает, когда именно Маку приспичит выбраться в торговый центр.

Офис. Почти десять. За окном стояло такое прекрасное августовское утро, что Лайза никак не могла заставить себя работать. Да и как можно работать, когда с ясного неба ласково сияет солнце, сочный ветер пахнет свежестью и влажной после ночного сна травой, а улица будто зовет тебя: протягивает татуированные газонами руки, дразнит ароматом свежей выпечки, манит сидушками вынесенных из кафе стульев – мол, посиди, отдохни, выпей кофе, посмотри, как прекрасен вокруг мир…

А она тут. Глазеет на намозоливший глаза монитор, вдыхает кондиционированный воздух, слушает за перегородкой шумное дыхание рыжего Вилли и постоянно оглядывается на дверь кабинета шефа – не покажется ли в проеме разъяренная фигура мистера Кетча. Да-да, разъяренная. Потому что этим утром начальник нашел у себя на столе присланный по почте конверт с заявлением об увольнении от Гарри Олдриджа, после чего не преминул вызвать на ковер Лайзу Дайкин и сделать той совершенно несправедливый, по мнению последней, выговор. Мол, кто вчера устраивал в офисе беспорядки? Кто вынудил ценного сотрудника подать в отставку? О чем вчера велся разговор у кофейного автомата? О чем? О забытых компакт-дисках? Да кому она вешает на уши лапшу?!

«Морда кирпичом», которую Майлз созерцал, пока орал пять минут кряду, разъярила начальника еще больше.

– Вон! – приказал он и указал трясущимся пальцем на дверь. – И чтобы двойная норма работы была выполнена к вечеру!

Лайза, крякнув, вернулась к рабочему месту, опустилась на стул и вот уже пять минут попеременно смотрела то на дверь начальника, то на раскинувшуюся за окном летнюю улицу, выйти на которую так сильно манили золотые солнечные лучи.

Гарри жив, и ладно…

Пирожков бы с мясом. Прямо сейчас.

Мысли о еде пришлось переключить на нарисованную на экране векторную сетку – к вечеру она должна стать кухней в светлых бежевых тонах, с окном-раздачей, двумя полочками в стене и примером подходящей к землянистому кафелю не громоздкой, но удобной мебели. Нет, не к вечеру даже – завершенным эскизом сетка на экране должна стать уже через пару часов, а следом за ней, еще через пару часов (если Лайза хочет угодить шефу), из принтера должен выползти эскиз гостевой спальни. А после – дизайн прихожей. А после – организованной под одежду и обувь кладовой.

Вот уж о чем Лайзе не хотелось думать, так это о чужой кладовой.

Ей хотелось пирожков – мягких, горячих, истекающих соком, пропитанных луковым ароматом и специями; такие продавались за углом. Да, хотелось пирожков и подумать о Маке.

Лайза задумчиво поводила ногтем по истертой поверхности стола.

А что, если попросить у Дрейка список запланированных дел Аллертона на пару недель вперед? Интересно, у Великого и Ужасного имеется такая информация? Тогда, ориентируясь по ней, она могла бы тщательно спланировать самую «случайную» встречу на свете. Ведь Дрейк поделится? Обещал. Вот только любая встреча неминуемо приведет к диалогу «о воротах»… Черт бы их подрал. Как объясняться, что плести? И стоит Аллертону выяснить интересующие его подробности, как он тут же утратит к незнакомке всякий интерес – проверено, такой у него характер. Значит, нужно что-то другое, что-то интереснее, глубже.

Блин. Устроиться, что ли, работать в спецотряд секретаршей? Разносить во время нечастых встреч с Начальником кофе и печенье? Гарцевать на каблучках, отвлекать ребят от дел чулками в сеточку и глубоким декольте, намозолить Маку глаза так, чтобы уже точно не забыл?

Тьфу, идиотизм какой. И откуда только у умного человека в голове с утра столько глупых мыслей?

К тому же в Комиссии не бывает секретарш.

У-у-у… Хотелось рычать.

А еще с каждой минутой Лайзе почему-то все меньше хотелось сидеть в душном офисе.

Чужом офисе.

Ее собственный новый офис находился на первом этаже дома под номером двадцать один по улице Шиар – в прекрасном строении с персиковыми стенами, куда так удобно было добираться, куда так приятно было каждое утро входить. Чудесный офис, ставший родным уже на вторые сутки.

Они потратили на отделку всего две недели – она и ее новая команда, – работали слаженно и легко, в радость, а уже через несколько дней приняли первого клиента – богатого мистера Байковца, заказавшего им отделку продовольственного магазина.

Лайза помнила, как вместе с ней самой радовалась первому заказу рыженькая, стриженная под каре Лия, отменный дизайнер с уникальным чутьем к гармонии оттенков. Помнила, как довольно улыбался Като, стройный паренек с вечно приспущенными джинсами, – уж он-то умел видеть эскизы наперед. Лайза нашла его портфолио через интернет и уже после четвертой фотографии поняла, что наткнулась на бриллиант. И как гордилась собой, как гордилась… Помимо талантливых Лии и Като, в их команде было еще трое: кудрявый Билли-Бо, пухленькая Мани и вирранец Витторио – все профессионалы, редкие специалисты с креативной жилкой и свежим взглядом на композицию. Бесценные самородки, способные из пустого экрана и двух-трех размытых слов пожеланий заказчика создавать графические шедевры.

Где все они сейчас? Работают на прежних работах, еще не найденные Лайзой? А кем занято то помещение на улице Шиар? Наверное, кем-то занято… Оно осталось в прошлой жизни. В жизни будущей… черт бы подрал этот сленг после Портала.