Звездная Кровь. Изгой VI - Алексей Юрьевич Елисеев

отметил, что окружающая меня обстановка хоть и оставалась прежней — беспорядочно разбросанные вещи, валяющиеся обрывки упаковок, распотрошённые ящики и тюки, да повсюду пропитавшие пол тёмные пятна крови — но они уже не вселяли тот прежний ужас. Как-никак, я оставался живым, а от этого зарождалась слабая надежда.

Дав себе обещание, что больше не буду бродить в Единстве один, смог подняться на ноги, хотя это было мучительно. Каждое движение давалось с трудом, и я понимал, что не могу позволить себе расслабиться. В этом мире, где каждое мгновение может стать последним, мне нужно было быть готовым к борьбе здесь и сейчас.

Заставил себя выйти в другую комнату и добраться до узкого, словно бойница, окна, стараясь не думать о боли, и выглянул наружу. Снова лил дождь, но теперь он был значительно слабей. Редбьёрн, верней его труп, вероятно, всё ещё где-то рядом, и мне нужно собрать с него Звёздную Кровь и другую добычу, что может усилить меня.

— Я всё ещё жив, — проскрипел я для себя. — Надо двигаться дальше.

Я принял решение и начал двигаться через боль, а начал с того, что у самого входа в хижину установил Рунную Печать Аннигиляции. Ещё несколько расставил вокруг хижины, надеясь, что они смогут защитить меня от опасности, если я вдруг снова провалюсь в беспамятство. После этого почувствовал себя более уверенно. Жизнь — это борьба, и я не собирался сдаваться.

С каждым мгновением мозг подбрасывал мне больше обрывков воспоминаний: схватка с редбьёрном, наше падение, открытый перелом и боль, много боли, очень много. Организм продолжал упрямо цепляться за жизнь.

Я ощупал наполовину высохшую повязку на ноге. Боль отзывалась тупой пульсацией, но уже не грызла мозг с прежней яростью — что ж, регенерация всё же работала, хоть и медленно.

Бормоча себе ругательства под нос, заставил своё измотанное тело подняться. Вспомнив, что редбьёрн так и валяется в полутора сотнях шагов за хижиной, я осторожно посмотрел на перебинтованную ногу, затем выругался и, переступая через собственные страхи, заковылял к выходу. Пришла пора подумать о добыче.

Наружу я выбрался, кряхтя и опираясь на обломок толстой трухлявой доски, которую не успел сжечь, а теперь пригодившейся мне в качестве костыля. Непогода не успела утихнуть: серое небо стонало от завываний ветра, но это уже не было прежним буйством стихии. Я добрался до места, где схватка завершилась. Земля здесь была изрыта. Редбьёрн лежал на боку, грудная клетка разодрана там, где сработали мои Печати и залпы плазмы. Зверь весом в тонну, способный разорвать меня в лоскуты и чуть было не сделал этого, валяется остывшим трупом. Там, где шкура была повреждена, уже успели поработать падальщики-дрейки, но расклевать прочнейшую шкуру им было не под силу. Редкое зрелище…

Я доковылял к туше как можно ближе и нехотя уставился на неподвижное голубое око медведя — даже дохлым медведь выглядел внушительно и впечатлял. Под ногами скользила раскисшая от дождя земля, нога болела адски, но я не хотел упустить шанс собрать ресурсы, доставшиеся настолько высокой ценой. Дотронувшись до мерцавшего глифа с изображением капельки, не удержался от комментария.

— Всего-то двадцать капель, — выдохнул я разочарованно.

Не так уж много, но и это прибавка. На счётчике Звёздной Крови теперь было значение 781 из 1399 капель.

Коснувшись светящихся глифов, обозначавших Руны.

— «Руна Повышения» и «Отравленный Коготь», оба бронзового ранга… — хрипло пробормотал я себе под нос, опершись на самопальный костыль. — Это же… то, чем ты меня свалил, скотина мерзкая?

Осознание накрыло, будто ушат холодной воды. Вот эта самая Руна, которая и усиливала удары редбьёрна ядом, отчего мои регенеративные способности сходили с ума, борясь не только с разорванной плотью, но и с токсинами. Холодея от осознания проблемы, я зашёл в свою Скрижаль и сразу же нашёл косвенное подтверждение своей догадке.

Телесная Крепость 6/10 (Ранг: Серебро).

Регенерация 7/10 (Ранг: Серебро).

Ядовитая Устойчивость 1/10 (Ранг: Серебро).

Адаптивность Организма 1/10 (Ранг: Серебро).

Резко выросли навыки Телесной Крепости и Регенерации — организм не просто латал раны, он, адаптируясь, сражался за жизнь. Он, видно, медленно, но верно самостоятельно адаптировался к отравляющему воздействию. Если это не так, то с чего бы вдруг и «Ядовитая Устойчивость» да «Адаптивность Организма» перешли на серебряный ранг?

— Жить захочешь, ещё не такому научишься, — хрипло усмехнулся я, отплёвываясь и глядя в безразличные лиловые небеса.

А затем я поискал в Скрижали единственную имевшуюся у меня специализированную, подходящую к ситуации Руну Эликсир Антияда. Она у меня была самого низкого качества. Но, взглянув на описание, я сообразил, что вначале надо поднять её до бронзового уровня, иначе окажется бесполезной против столь мощного токсина. Организм хоть и начал справляться сам, ему надо бы помочь.

— Терять всё равно нечего… — вздохнул я и использовал на ней Руну Повышения бронзового качества.

Через мгновение, потребовавшееся на призыв, в серебристом вихре материализовался фиал с мутноватой жидкостью. С трудом открутил крышку, к губам поднёс дрожащую руку, не теряя времени. Горькая, густая жидкость обожгла язык, я почувствовал, как лекарство прокатывается по горлу и опускается вглубь. Рука затряслась от отвратительной слабости, но, как только выпил эликсир до капли, в голове неплохо прояснилось, а в животе потеплело.

277

Я закрыл глаза и позволил себе пару секунд отрешённости, прежде чем поплестись снова к хижине. Вокруг было холодно и влажно, а с меня градом лил пот. По пути назад несколько раз останавливался и подолгу отдыхал. Как и прежде, вокруг не было видно ни души. Ни люди, ни зверьё не торопились заглянуть в этот затерянный уголок Кровавой Пустоши.

Добравшись до хижины, почти рухнул на своё импровизированное гнездо: обрывки плащ-палатки и верхнюю одежду, которые я вытащил из криптора и руны-хранилища, чтобы не лежать на голом полу. Все они теперь служили лежбищем. Силы покинули меня в одно мгновение — и не успел я даже толком вдохнуть, как снова провалился в беспамятство.

Пробудившись в сером сумраке, я почувствовал, что лихорадка отпустила, а разум вновь стал верным союзником. Боль в ноге не исчезла, но уже не была столь всепоглощающей. Я потрогал задеревеневшую повязку и ощутил боль, но она была уже много слабей. Становилось лучше. Похоже, что я угадал на этот раз с выбором самолечения.

Откинув от себя, начавшие попахивать недоеденные остатки копчёной уксы, я открыл криптор и потянулся к мультиинструменту.

— Значит, надо добыть с редбьёрна ещё одну