Непростая работа - горшки обжигать 5 - Айрат Саяпов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И надо же было такому случиться, что именно в тот момент, когда бойцы «пали ниц» перед своим государем (речи обеих сторон сего действа опустим), когда крепкая оборона в массе своей была отвлечена, из портала, который уже вошёл в полную силу, окончательно закрепившись в пространстве, появилась новая волна. Более грозная, более беспощадная в своей мощи, стирающая всякое пред ней сопротивление. Неумолимая в натиске, в уверенности… В теории. На практике же они сдулись ровно в тот момент, когда Константин позволил себе чуть-чуть ослабить вожжи внутренних ограничений.
Дальнейший текст взят из книги «Славные страницы Плана Смерти. Ясельный курс. Том 4» под редакцией старшего Хрониста Плана Смерти.
Тоненькая струйка силы выбилась из-под плотного полога его контроля, и того хватило, дабы у слабейших из вторженцев, что имели ранг Трансцендента, сердце замерло и остановилося навеки. Однако не вняли тугодумные да близорукие командиры противников такому предупреждению и натравили своих солдат на повторную атаку: кого силой, кого внушением, а кого и просить да гнать не надо было, ибо сами рвалися.
Прескорбно закончился тот рывок для них, ибо не смогли те и шага ступить, как опали на земь замертво. Горе-генералов также не обошла стороной сия участь, они на пару мгновений дольше пожили, но подобно своим воям полегли аки озимые. Лишь один осознал всю мощь, сокрытую за обликом невзрачным, но оттого опасным, и смог вовремя уйти обратно, да и тот получил повреждение — умерла одна его нога, что не успела скрыться за маревом перехода и никак не восстановилась до сих пор.
Понёс тот хромоножка весть страшную о смерти лютой той армии сильной к своей Владычице да не поскупился предать огласке провал сей по пути товарищам ратным. Устрашилися до самых пят все обитатели земель тех и во многие дни окрест, а, к слову сказать, в тех местах только и существ было, что забияк различного толка: зубастые, рогатые, злющие. До крови и мяса охочие. Но и те поджали хвосты боязливо, как услышали о напасти свирепой да кончине беспощадной. Однако не все внемлили жутким да правдивым словам хромоножки, и отправилися они в новую атаку, но безрезультатно — замертво пали, не успев выйти и шага, как и сородичи их незадолго.
А Константин меж тем, узрев бесчинство творящееся да пламенным гневом воспылав, волею своею вызвал Владычицу разбойников тех.
— По какому праву, — спрашивал он, — напала ты на мои владения? Зачем моих детей да внуков живота лишаешь? Отвечай, негодяйка.
Молчок в ответ, хотя и чувствовалось её присутствие рядом.
— Отвечай, негодница, — снова молвил Смерть. — Почто напала ты?
И вновь тишина была ему ответом.
В третий раз спросил её Константин, но напрасны были его слова. Молчала та в ответ и только беззвучно глумилась над, как ей казалось, дурачком и слабосилком, ибо не чувствовала она за ним силы той могучей, о которой говорил хромоножка. А всё потому, что бережно им заткнута сила в глубокие да тёмные закутки его души.
Посмотрела Владычица подлых разбойников на поле брани да покинула его, не проронив ни слова, ни ответа. Лишь властью своей наделила переход несокрушимостью да души своих разбойников забрала.
Не стал Смерть ни худого ей говорить во след, ни запирать ворота, ибо славен он был уже тогда своей добротою и уважением к чужому выбору.
— Что ж, — только и проговорил он. — Да будет так.
Отравил места эти Смерть миазмами грозными, всё живое и мёртвое в прах обращающими, и только истинно верующие в него могли вступить туда, не боясь развалиться в пыль, прочно закрыв врата те, как и возможность для дальнейшего наступления супостатов, да забрал с собой он верных сынов своих.
Прознали (верные сыны и дочери из числа первых представителей немёртвых племён) о том бесчинстве в Землях мёртвых, осерчали на Владычицу разбойную, разозлилися на её поведение, разгневалися на супостата, да испросили они у Кости разрешения на восстановление чести Его попраной.
Так и молвил он им*:
— В праве вы на любое деяние. Останавливать вас не буду, но и поддерживать тоже, ибо скован я многими обязательствами и оковами. Однако не могу отпустить вас без благословения отеческого.**
* Примечание редактора: первоначальный текст был утерян в потоках времени. Поэтому следующая речь была восстановлена из народной памяти. Изначальный смысл знают только непосредственные участники событий, но все они как один сходятся на том, что суть передана верно. Костя, напротив, говорит, что текст сей — полный вымысел, и он сказывал вовсе не то, что услышали.
** Заметка на полях за авторством неизвестного: следует читать как «что хотите, то и делайте. У меня ни желания, ни времени нет с Гееной разбираться. Как говорится, умерла и умерла».
Что именно даровал им Смерть в качестве благословения, доподлинно неизвестно, но молва идёт, что было то великое право, которое использовалось лишь единожды до того, когда нежить полной рекой заполонила все миры живых в битве супротив всех. Споры о том до сих пор ведутся, но истина кроется в анналах, что надёжно запрятаны знатью нашей страны в родовых записях, и никому ведать о их содержимом не положено.
Ох и вздыбилось чахлое общество немёртвых, ох и вспенилось оно гневом праведным: стар и млад встали под копьё, муж учёный да дурачок блаженный обрядилися в панцири да кольчуги. Все как один отправилися на бой смертный со врагом бесчестным вершить справедливость великую.
Славна была сеча та. Сто дней и ночей длилась она. Верных сынов да дочерей отца обесчещенного отмщение настигло те земли, начисто слизав с них всяку жизнь да окропив её во три слоя кровью густой. Ни один не ушёл от железа хладного, когтей цепких да зубов вострых. Ни одна душа не ушла обратно к Владычице их. А когда не осталось во неделю окрест никого живого, а города да сёла с весями сравняли с землицею, то ударили о земь дюжи молодцы да красны девицы, взялися за неё о все мочи имеющися да оторвали твердь ту да на плечах своих и унесли.
Не вытерпела то подлючая Владычица их главенствующая. Воспротивилась. Погоню засобирала наскоро, препоны удумала да хитрости насылала. Но выдержали все напасти браты
