Родной самозванец - Наталия Николаевна Антонова

– С какой ещё плёткой?

– Как с какой, той, которую он держит в правой руке!

Дамы, продолжая спорить, выбрались из салона. Мимо проходил старичок, он сначала покосился на них, а потом и вовсе остановился. Светлана Андреевна обрадовалась ему как родному и воскликнула:

– Дедушка, скажите, пожалуйста, это кто? – Она указала взмахом руки на статую.

– Это пастух, – ответил дед.

– Пастух? – спросили женщины в один голос.

– Чему вы так удивляетесь? У нас тут в доме живёт умелец, и вот он в рамках программы благоустройства дворов вносит свою, так сказать, лепту.

– Если это пастух, – сказала Андриана, – то почему он без стада?

– Баранов вокруг и так хватает, – хихикнул старичок. Но, увидев осуждающий взгляд Андрианы, придал лицу чуть ли не официальное выражение и отрапортовал: – Тут ещё будут овечки, прямо в травке. Скульптор над ними работает.

Поблагодарив старичка, женщины направились к третьему подъезду.

– Я же вам говорила, что это не пионер! – не удержалась Ветлова.

– Но и не конкистадор, – не осталась в долгу Андриана.

Дверь подъезда внезапно распахнулась прямо перед их носом. Женщины едва успели отскочить. Из подъезда выкатились сразу три мужичка, которые тащили, обливаясь потом и непечатно выражаясь, старый громоздкий шкаф.

– Неужели на помойку беднягу? – вздохнула Андриана, печально глядя им вслед.

Но носильщики миновали контейнеры и двинулись в сторону дороги.

– На дороге их не иначе, как машина грузовая дожидается, повезут бабушкино наследство на дачу, – предположила Светлана Андреевна.

– А я бы отвезла его в реставрационную мастерскую. Ведь это антиквариат!

Пока они любовались старым шкафом, дверь подъезда бесшумно закрылась.

– Ну и клуши мы! – всплеснула руками Ветлова.

– И не говорите, – хихикнула Андриана и набрала на домофоне номер нужной им квартиры.

– Кто? – спросил тихий голос.

– Детектив, – ответила Андриана.

– Заходите. – Дверь открылась. Женщины переглянулись, во взгляде обеих читалось одно и то же – странно. Когда они поднялись на лифте на третий этаж, дверь квартиры была открыта. На пороге их поджидала миловидная женщина средних лет. На ней был симпатичный, но многократно стиранный халатик, на его зелёном поле была россыпь голубых незабудок. Пышные волосы женщины были собраны на макушке. Среди каштановых прядей тут и там поблёскивали седые волоски и даже целые пряди. Было заметно, что женщина недавно плакала.

– Вы из полиции? – спросила она.

– Нет, я частный детектив, – ответила Андриана Карлсоновна, разворачивая своё удостоверение.

– Частный? – Женщина растерянно посмотрела на обеих, потом спросила: – Вас Прохор нанял?

Сыщица и клиентка переглянулись, потом Андриана ответила:

– Нет.

– Тогда кто же?

– Мы можем войти в квартиру?

– Да, входите, простите, всё так неожиданно.

Хозяйка провела их на чистенькую кухоньку, обставленную мебелью ещё советских времён.

– Садитесь. – Женщина выдвинула из-под стола маленькие удобные табуреты.

– Вы мама Анны Пикалёвой? – спросила Андриана.

– Да, Маргарита Савельевна Пикалёва, – представилась она. – А вы…

– Моё удостоверение вы уже видели, я Андриана Карлсоновна Шведова-Коваль, а это Светлана Андреевна Ветлова.

– Вы пришли ко мне из-за Анечки? – спросила Маргарита Савельевна и посмотрела на Ветлову. – Мне кажется, я вас знаю… А, вспомнила! Вы мама Прохора!

– Нет, я не мама. Мать Прохора умерла. Я его тётка.

– Простите.

– Ничего страшного. Расскажите нам, что случилось с Аней, – попросила Светлана Андреевна.

– Её сбил какой-то лихач, – тихо всхлипнула женщина, – и теперь моя Аня лежит в реанимации. Она не приходит в себя.

Ветлова быстро протянула руку и дотронулась до руки Пикалёвой.

– Маргарита Савельевна, я уверена, что всё будет хорошо и ваша дочь поправится.

– Я, как нарочно, накануне того дня уехала на дачу. И тут вдруг мне соседка звонит и говорит, что Аня в больнице, что её сбила машина.

– Откуда об этом узнала ваша соседка?

– К нам домой полиция приходила, а дома-то никого нет, вот они и позвонили соседям.

– Почему же из полиции сами вам не позвонили?

– Соседка сказала им, что она не знает номера моего мобильного. Она не хотела, чтобы мне об этом говорили чужие люди, и позвонила сама.

– А откуда полиция узнала ваш адрес?

– У Ани был с собой паспорт.

– А телефон?

– Должен был быть, но его не нашли.

– Странно. Вы потом не звонили на номер своей дочери?

– Звонила, – тихо ответила Маргарита Савельевна, – но там отвечают, что номер вне доступа.

– Значит, его кто-то украл и избавился от симки.

– Наверное, – кивнула Пикалёва.

– Вашу дочь сбили днём на глазах у всех и никто ничего не видел?

– В том-то и дело, что не днём! А поздно вечером! Хотя Аня никогда так поздно из дома не выходила.

«Её выманили специально», – подумала про себя Андриана Карлсоновна, а вслух спросила:

– Может, она пошла к кому-то из подружек или у неё было назначено свиданье?

– Не было у Анечки никаких близких подружек, к которым она могла бы пойти на ночь глядя. А встречалась она только с Прохором. Да и то они никогда допоздна не задерживались.

– Но ведь Прохор был женат! – вырвалось у Андрианы Карлсоновны, за что она себя тут же мысленно укорила: «Моралистка несчастная».

– Да, я знаю, – кивнула Маргарита Савельевна и, посмотрев на Ветлову, проговорила: – Вы уж простите нас.

– Мне абсолютно не за что прощать ни вас, ни вашу дочь! – решительно заявила Светлана Андреевна. И добавила, имея в виду своего племянника и Анну Пикалёву: – Они оба имели право на счастье.

– Спасибо вам, – поблагодарила мать девушки тётку Прохора. И вздохнула. – Моя Анечка была такая счастливая! Ещё бы, ведь Проша был её первой любовью. И моя девочка никогда не забывала его. Хоть я и говорила ей, что пора выбросить чувства к нему из головы. Даже беспокоилась за неё. А тут они случайно где-то встретились! И если раньше Прохор как бы не замечал её, то на этот раз ответил взаимностью!

– Я и не знала, что ваша дочь была влюблена в моего племянника.

– Аня старалась держать свою любовь в тайне, так как видела, что Прохор равнодушен к ней.

– Может быть, если бы она открылась ему раньше, – предположила Ветлова, – то и в нём бы вспыхнуло ответное чувство.

– Навряд ли, – покачала головой мать девушки, – они тогда были совсем детьми.

– Но ваша дочь…

– Девочки взрослеют раньше.

– Как давно встретились Прохор и ваша дочь? – решительно вторглась в их диалог сыщица.

– Полгода назад, – ответила Маргарита Савельевна.

– И у них сразу всё закрутилось? – продолжала расспрашивать Андриана Карлсоновна.

– По-моему, да, – кивнула Пикалёва. – Анна летала как на крыльях. И вот, – вздохнула она печально.

– Кто-нибудь ещё знал об их романе?

– Мне кажется, что нет, – растерянно отозвалась мать девушки. – Аня у меня вообще-то скрытная.

– Но с вами она поделилась своей радостью.

– Так я же мать.

Андриана отлично понимала Анну Пикалёву. Она сама всё-всё рассказывала своей мамочке и без её одобрения не сделала ни одного шага. Хотя обе её подруги, и Лео, и Мила, из-за этого часто над ней подшучивали. А Артур-старший так иногда просто откровенно сердился. Но что она могла поделать, если именно так она была воспитана своей мамочкой? Андриана до самой смерти матери оставалась маминой дочкой и нисколько об этом не жалела. Но, как подсказывало ей её чутьё, Анна Пикалёва, хоть и любила свою мать, все же могла пойти ей наперекор,