Четвертый кодекс - Павел Владимирович Виноградов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но теперь-то, теперь что им надо — когда минуло уже сорок лет с того момента, как он исчез с лица земли?..
Она инстинктивно ускорила шаг — до дома было еще не близко, а прохожих по дороге почти не встречалось, все попрятались от мороза. Ей было не по себе, хотя трусихой она не была никогда. Неизвестно, что должно было произойти, чтобы Илона Максимовна впала в панику. Холодный рациональный ум ученого, привычка к систематизации и объективности почти не оставляли места страху. Разве что болезненной, изнуряющей душу тревоге...
В общем, у нее не было никаких разумных причин верить в то, что спинной мозг твердил ей всю дорогу — за ней все время кто-то шел, незаметно и настойчиво.
И еще меньше причин у нее было предполагать в своей жизни какую-нибудь фантастическую чертовщину. Такого просто не могло быть.
Но этот совершенно здравый и успокаивающий вывод разбивался о неправдоподобный, не вмещающийся в сознание факт — это все-таки было!
Тот скелет — был, и никуда от этого не деться. Сейчас он в Мехико, его исследования могли занять годы, но она уже знала, что ДНК погребенного не сохранилось. Значит, между нормальной жизнью и откровенным безумием оставался некий люфт. Илону это устраивало — она просто не желала доставать из тайного места прядь жестких черных волос, проводить анализ и сравнивать их ДНК и древних, принадлежащих Бог знает кому костей.
Так было спокойнее. Но ведь, помимо костей, были еще и тексты гробницы. Сейчас несколько специалистов пытались расшифровать сложные фразы, слова в которых были по большей части понятны, но смысл их от исследователей ускользал напрочь. Кроме как от нее, Илоны. Ей казалось, что она прочитала послание, но рассказать кому-нибудь из коллег об этом было немыслимо.
Помимо прочего, ЕВК разработал этническую семиотику — междисциплинарное направление, ставшее удобным инструментом при дешифровке древних текстов. Да, собственно, любых текстов. Суть его была в том, что каждая конкретная культура вырабатывает собственные модели передачи информации. В это входит не только система написанных знаков, но и, скажем, мимика, жестикуляция, речь, обряды, ритуалы и так далее. Адекватное понимание древнего текста без знания и учета этого контекста невозможно. Даже если прочитаешь написанные знаки и поймешь обозначенные ими слова, смысл всего текста может остаться загадкой или, что значительно хуже, окажется неправильно понятым.
Потому для лингвиста-дешифровщика критически важно знание и понимание истории народа, создавшего письмена, над которыми он работает. Но что, если... этот контекст представляет собой микрокультуру, возникающую в процессе общения отдельных человеческих особей?.. Ведь двое близких всегда имеют общие воспоминания, которые правильно интерпретировать могут одни они, понятные лишь им двоим словечки, ритуалы и жесты.
Ерунда? А вы попробуйте «расшифровать» записку, написанную вполне понятными вам словами любящей женой мужу, с которым она уже лет тридцать в браке. Если вы не знакомы с той четой, причем, весьма близко, текст может показаться вам бредом.
«Кошка Лона» называл он ее, и это были первые слова из гробницы Кукулькана, которые она расшифровала. Это стало для нее тем же, чем для Шампольона имена Птолемея и Клеопатры на Розеттском камне. Люди, которые безуспешно пытались понять тексты сейчас, могли вечно ломать голову над тем, что значила фраза: «Ягуарунди-женщина, ее зовут женский грот». Это знала только она, Илона. Или ей казалось, что знала...
Она ясно осознавала, что первоначальная ошибка повлечет за собой ошибочное прочтение всего текста. Так уже бывало в их работе, например, при расшифровке надписей протоиндийской цивилизации. И если «кошку Лону» подсказало ей ее безумие, все остальное, что она узнала из надписи, было смысловой трухой, не имеющей никакого значения.
Ну и пусть!
Илона даже остановилась и яростно выпрямилась.
Она хотела, чтобы надпись имела тот потрясающий смысл, который открылся ей. И пусть даже это всего лишь привет от прогрессирующей паранойи и будущей жизни в скорбной палате психбольницы!
За ней шли!
Теперь она была уверена в этом на сто процентов. Смутный силуэт мелькнул в задрапированном холодными тенями дальнем конце переулка. И, кажется, застыл там, уловив движение Илоны.
Страх рвался из нее, но она подавила его усилием воли. Делая вид, что устраняет какой-то непорядок под одеждой, быстро огляделась. Дома были нежилыми, сплошь занятыми офисами. Кое-где еще горел свет — значит, там еще сидели припозднившиеся сотрудники. На крики кто-то может выглянуть и вызвать полицию. Но вопрос, что с ней успеют сделать до того, как придет помощь...
В переулке никого — что удивительно даже для такой холодной погоды и позднего вечера пятницы.
Кажется, скрывшийся в тенях стал двигаться — негромкий звук пошел гулять в ледяном воздухе по переулку, отражаясь от желтых стен.
Полицию могла вызвать и она сама. Илона поглядела на перстень с телефоном, компьютером и еще несколькими приспособлениями. Двумя движениями можно включить на виртуальном мониторе тревожную кнопку, и тебя тут же засекут через спутник.
Ну и что она скажет наряду? «Меня преследует темный силуэт»?..
«Илонка, у тебя едет крыша», — сообщила она самой себе.
До дома оставалось два квартала, как-нибудь доберется.
Она двинулась дальше, спиной ощутив, что преследователь тоже начал движение.
Ничего, осталось немного...
Правда, сейчас будет совсем уж узкий темный проулок, наклонно идущий к калитке у ее дома. Тот был за углом, отчего проулок отсюда казался тупиком.
Сняв перчатку, она нащупала перстень, в котором, помимо прочего, был и ключ от калитки. Призрачный квадрат общего для всех гаджетов монитора замерцал перед ней в полутьме.
Густые тени в конце проулка вдруг зашевелились, исторгнув из себя две фигуры.
А за спиной послышались быстрые шаги. Кто-то почти бежал к ней.
Зубами сорвав перчатку со второй руки, она ткнула пальцем в уже выведенную на монитор тревожную кнопку.
Кнопка должна была запульсировать красным цветом, но продолжала оставаться серой, не активной.
На нее напали сразу с двух сторон, резко и молча — так опытный убийца молниеносно бьет ножом в сердце.
Только они ее не убили.
Подбежавший сзади сдавил горло удушающим захватом. Илона действовала на автомате — попыталась уйти вниз, одновременно изо всех сил ударив ногой в возникшую спереди тень.
Похоже, удар оказался удачным — она ощутила, как каблук погружается в податливую плоть и услышала болезненный вскрик. Но второй подскочивший спереди (к ее мимолетному удивлению это бы негр) резко ударил
