Путь Сашки. Книга четвертая - Альберт Максимов

Сколько же всего в замке у Алареса солдат? По подсчетам выходило, что меньше, чем у Сашки. Для нападения недостаточно, но для защиты замка их вполне хватит. Значит, все повторяется, что было этой весной? Но тогда Сашка взял замок военной хитростью, если подожженное земляное масло можно назвать хитростью. А как быть теперь? Придется подумать. Однако замок встретил его распахнутыми воротами.

Посланный десяток солдат вернулся нервным и встревоженным. Уходя, виконт Аларес повесил на воротах сарая барона Шелвака и старшего баронета. Исчезли и все обитатели замка, виконт увел их и местных крестьян с собой.

Оставив гендованцев и ларскую сотню в замке, Сашка в тот же день выехал в обратный путь. Как ему сказать о произошедшем баронету Альверу? Хотя тот уже теперь барон. Новый барон Шелвак. Барон с замком, но без слуг и крестьян. Этот Аларес все — таки дождется. Хватит защищаться, пора и самим нападать.

Вернувшись в Ларск, Сашка не задерживаясь выехал в Броуди. Замок встретил его тишиной и запахом гари. Нет, не новой, а все той же, когда полыхали рвы вокруг замка. Прошло почти две недели, а запах не исчез. Ров уже снова был полон воды. Несколько голозадых крестьянских мальчишек барахтались в воде. Да они, оказывается, не купаются, а ныряют. По — прежнему ищут деньги. Ну — ну.

Альвер, все еще бледный, явно шел на поправку. Сашку он встретил с улыбкой.

— Милорд! Как я рад! Простите, что так вас подвел. Но быстро поправлюсь и смогу снова выполнять свои обязанности.

— Альвер. Вот какое дело. Вряд ли ты и дальше будешь у меня оруженосцем. Твой отец и брат погибли. И теперь ты барон.

— Погибли? Как?

— Лоэрнцы взяли ваш замок штурмом, а когда я подошел к нему, они оставили замок без боя, а твоего отца и брата убили. Твою семью и всех остальных забрали с собой.

Сашка замолчал, молчал и Альвер. Наконец он разжал твердо сжатые губы и произнес:

— Милорд, я остаюсь вашим оруженосцем.

— Но ты теперь барон и должен владеть замком и землями.

— В мои пятнадцать лет бароны в войске не могут быть. Не так ли, милорд?

— Так.

— Значит, единственная возможность быть в войске, это остаться вашим оруженосцем. Я уверен, что вы еще покажете этим лоэрнцам.

— Барон — оруженосец?

— Да. Барон и оруженосец. Мне не стыдно быть оруженосцем у вас. Я этим горжусь! Вот только поправлюсь…

На следующий день к Сашке прорвался Лешка, который оставался все эти дни в замке и о существовании которого Сашка из — за всех хлопот последних недель совсем забыл.

Лешка появился на пороге и с ходу заявил:

— Милорд, возьмите меня к себе оруженосцем! Пожалуйста!

— У меня есть оруженосец.

— Но он ранен и когда еще сможет встать и таскать все эти тяжести.

— А ты сможешь? — Сашка с сомнением осмотрел фигуру Лешки.

— Я постараюсь.

— Нет.

— Но почему? Пожалуйста! — Лешка чуть не заплакал, но взял себя в руки. — Я смогу! Я буду стараться.

— Этого мало. Нужна сила. У тебя ее пока нет. Я и Альвера взял не сразу. Но он показал, что действительно этого желает и успехи были налицо. К тому же он не простолюдин.

— Причина в том, что я не баронет, как он?

— Он уже барон. Но титул для меня не главное, хотя тоже играет какую — то роль. Если кто мне подходит, того я могу взять и без титула. Мой Хелг тоже не из знати.

— А я думал…

— Он дворянин. Сын погибшего десятника личной сотни отца Дарберна.

— Я не знал… А Альвер — барон… И что мне теперь делать?..

— Я, пожалуй, могу замолвить словечко перед Хелгом, чтобы он тебя взял к себе мальчиком — посыльным.

— Вот еще! Я не раб.

— Раб? А причем здесь это?

— В сотне вашего брата мальчик — посыльный из рабов. С клеймом на спине.

— С клеймом? У меня тоже клеймо. — Голос Сашки затвердел.

— Милорд, я не про вас. Вы же другой. Совсем другой. А этот Серри, он ведет себя как раб. Всем кланяется. Мне тоже. И меня господином называет.

— Вот как? Это, конечно, плохо. Надо будет разобраться. А вот с тобой… Забыл, что сам был рабом?

— Забыл. Спасибо, что избавили. Но я же не такой, как этот Серри.

— Раб. Кланяется. Трус, одним словом. Так?

— Ну так.

— Когда три года назад на гостиницу, где меня тяжело ранили, напали враги и орки тоже там были, они убивали всех подряд, кто им попадался. Меня, раненого, схватили и унесли. Серри, этот трусливый раб, как ты считаешь, не побоялся броситься за ними вслед и проследить. Хотя кругом лилась кровь. Ты бы смог?

— Я не знал.

— Мальчиком — посыльным быть для тебя зазорно? В отряде Ястреда два таких мальчика. Серри и Эйгель. Эйгель — урожденный баронет Севир. Ты это знал?

— Нет, — почти прошептал растерянный Лешка.

— Теперь знаешь. Всё, можешь идти.

— Куда?

— Откуда пришел.

И глядя в испуганное Лешкино лицо, Сашка, усмехнувшись, добавил, догадавшись, что мальчишка подумал, что его прогоняют из замка:

— Обратно можешь идти к себе в комнату.

— Милорд, я согласен.

— На что?

— Быть этим мальчиком — посыльным.

— Согласен? Одолжение делаешь. Нет, дружок, это я и Хелг должны решить, согласны ли мы взять тебя в полусотню. Это мы тебе одолжение делаем. И я пока не вижу оснований для этого.

— А какие нужны основания?

— Я должен видеть, что ты очень хочешь этого.

Лешка стоял и молчал, а Сашка ждал. Наконец, мальчишка поднял на него свои глаза и твердо произнес:

— Милорд, пожалуйста, возьмите меня в вашу полусотню мальчиком — посыльным. Я буду все делать.

— Решать Хелгу. Я же могу только замолвить за тебя слово. Но не подведешь ли ты меня?

— Милорд, даю слово. Если подведу, то отправьте меня снова на конюшню.

— Ладно, что с тобой делать.

Глаза мальчишки радостно заблестели…

Пробыв в замке пару дней, Сашка вернулся обратно в Ларск, оставив в замке один десяток своих личных солдат и мальчика Лешку. Правда, пробыл в Ларске недолго, пару недель, а затем снова уехал в Броуди. Пробыв еще две недели в своем замке, Сашка уже окончательно переселился в Ларск. Вместе с ним, затерявшись среди солдат, ехал и Лешка. Да, тяжело ему теперь. Жил припеваючи, не тужил, а теперь ели ноги ворочает от усталости. Но ничего, это ему только на пользу. Сашка был доволен произошедшим, не нахлебником же мальчишке всю жизнь быть? Да и что это за жизнь? Вырастет лентяем и оболтусом, зато сейчас, глядишь, человека из него сделают. А вот что за человек из него вырастет, это уже другой вопрос. То, что Лешка сам пришел и напросился, это хорошо. Вот только начал он тот разговор не хорошо. Плохо начал. За спиной раненого Альвера, получается, метил на место оруженосца. Не подумал он? Случайно получилось или черта характера такая проявилась? Подленькой назвать пока нельзя, но и отмахнуться тоже не следует.