Изверг - Olesse Reznikova

с людьми без своего мнения, не имеющих личность. Индивидуальность, отличающую их от других.

Может быть, её совет по поводу ГТО был уместен именно сейчас. Это возможность отличиться хоть где-то. Вернее, показать всем свое отличие.

«Отличие уметь бегать от людей и проблем?» — посмеялся внутренний голос. Нет, конечно нет.

Я открыла свой шкафчик, чтобы переодеться в школьную форму, потому что потом все придут сюда после окончания урока и будут обсуждать все и всех, куда входила я. Поэтому оптимальным решением было переодеться сейчас.

И как только я закрыла дверчу шкафчика, послышались чьи-то шаги, а затем голоса. Закрыв дверь душа на замок, я прислонилась к стеклу, чтобы послушать, кого занесло в раздевалку посреди урока. Кроме меня конечно.

— И что мне делать? — сказал женский голос. Я поудобнее перехватила вещи в руке, готовые упасть и выдать меня.

— Не знаю, можешь напомнить какой-нибудь случай из жизни, чтобы она вновь стала общаться с тобой, — внутри все похолодело от осознания того, что это голос Кирилла. Он будто преследует меня.

— Таких случаев почти не было. Обычно она вытаскивала меня из всех передряг. Это я была неугомонной противоположностью спокойной Тамары, — я отошла от двери, услышав своё имя. И совпало ещё одно совпадение — с кем разговаривала Вика в уборной несколько дней назад. Значит, все произошедшее было не только ее инициативой.

— Сделай хоть что-нибудь! — приказал Кирилл. По тону голоса создавалось ощущение, что все это происходит уже несколько дней. Но не один и не два.

— Не кричи на меня! — возмутилась Вика, и я переминулась с ноги на ногу. Стоять подслушивать в очень неудобном положении — гениальное решение, Тамара.

— А ты не указывай мне, что делать, — едва различимо произнёс Кирилл, и я услышала, будто в замедленной съёмке, на кафельный пол в душе, смежном с раздевалке, падает мой телефон, завёрнутый в полотенце. Я закусываю губу, зажмуриваясь.

— Погоди, — тихо сказала Вика. И это последнее, что я слышала из их разговора.

— Черт, — выругалась я себе под нос.

Ручка двери дернулась, но та не поддалась. Я вжалась в стену напротив, боясь быть увиденной через мутное стекло двери. Если они вдвоем сейчас узнают, что я тут, то… боюсь даже подумать, что будет. Каждый раз звонок на урок спасал меня, но именно сейчас, видимо, не его момент. И пространство всей раздевалки начало давить, заставляя меня испытывать ужас. Ужасно осознавать, что сейчас я могу быть пойманной, и тогда уже все будет намного хуже, чем казалось мне до этого. Начинаю повторяться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Ручка дёрнулась ещё раз.

Я включила воду в душе, выкрутив кран до упора. Пусть думают, что кто-то просто что-то уронил, пока мылся. Лучше уж так. И, возможно, они уйдут.

— Кто здесь? — вдруг спросила Вика. Я испуганно посмотрела на дверь. Закрыта.

— Судя по всему, там просто кто-то в душе. Но если этот кто-то мог нас услышать, — Кирилл прервался на секунду, — то ты знаешь, что, — мне кажется, я услышала вздох.

— И только попробуй провалиться, — звук удара в дверцу шкафчика. Я выдохнула. Видимо, на сегодня неприятностей удалось избежать.

Я спокойно дождалась звонка на перемену и аккуратно открыла дверь душевой. Поняв, что в раздевалке никого нет, двинулась к выходу. Только вот как я не подумала о том, почему так никого до сих пор не было.

Вика стояла возле двери в раздевалку и не пропускала никого из девочек, недовольных всем этим происшествием. Я вышла в коридор и столкнулась с ней.

— Куда идёшь? — спросила она, преграждая мне путь.

— На урок.

— Что ты делала в раздевалке раньше звонка на перемену? — она прищурилась, улыбнувшись.

— Тебя это волнует? — я попыталась держать голос как можно увереннее.

— Представь себе, — она приблизилась.

— Ответ — переодевалась — тебя устроит? — факт того, что я только переоделась, заставлял меня быть уверенной в своих словах. Но решение не принять душ было убрано из расписания дел до звонка автоматически.

— Ты не догадываешься о том, что, когда врёшь, это очень заметно? Но не обычному человеку, — она улыбнулась своей непринужденной улыбкой, пропуская девочек наконец внутрь, отрезая тем самым мне путь спасения.

— Смысл мне врать? Что такого случилось, что тебе стало интересно, что я делала в раздевалке? — научите меня врать и не бояться последствий.

Вика жаждала ответов на свои вопросы, а ответить на мой не могла. В юбке в клетку, джинсовке и белой футболке, неважно, в какой обуви, она все равно выглядела глупо, не ответив на мой, такой простой, вопрос.

Я улыбнулась, почувствовав облегчение, и прошла мимо бывшей подруги. Теперь мы квиты.

— Мы квиты, — загадочно сказала я, когда Вика осталась в ступоре стоять сзади. Она посмотрела в мою сторону, но так же не могла ничего ответить. Видимо, на такой момент она не придумала лжи.

— Что-то ты какая-то радостная. Что случилось за эти два часа? — спросила Таня, когда я, улыбающаяся, пришла к ней на первый этаж в левую рекреацию.

— Мне нельзя быть радостной? — я посмотрела на девочку, махнув в воздухе волосами.

— Можно конечно. Просто это не совсем про тебя…

Я жаждала узнать толкование этой фразы.

— Ты имеешь в виду, мне не свойственно улыбаться или проявлять положительные эмоции? — я приподняла бровь, ожидая ответ.

— Ну… да… наверно, — она задумалась.

— А.

— Просто это первый раз, когда я вижу тебя улыбающейся перед общением со мной, — Таня улыбнулась.

И правда. Будто не я несколько минут назад послушала разговор, вероятно который будет обличен против меня, а я уверена в этом. И ожидание может погубить гораздо быстрее, чем неведение. Лучше уж ничего не знать, чем каждый раз проверять двери, перед тем, как войти.

— Я поквиталась с одним очень… — я подумала, усевшись на подоконник, — теперь неприятным мне человеком.

Таня последовала моему примеру.

— Сегодня суббота, — напомнила она.

— Уже знаю, — я посчитала и удивилась скоротечности событий. Прошла уже неделя с первого дня учебы.

— Чем займешься? — я посмотрела на Таню. — На выходных, — уточнила она.

— А, — я кивнула, — наверно, просто посижу дома, почитаю.

«Так не хочется никуда идти».

— Вон оно что.

У нас никак не вязался разговор, что было очень странно.

— Слушай, я вижу, ты хочешь о чем-то у меня спросить! — заключила я после минутного глядения на линолеум, который начинал рваться в углу.

— Хочу.

Таня никак не решалась на это, но очень хотела.

— Я подожду, — я покачала ногами в стороны. Дети из младших классов бегали по всей рекреации, и только Таня — ученица 3 «Б» сидела на подоконнике с девочкой из