Заметки мирянина. Воздух Церкви - Сергей Юрьевич Катканов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«… То я — бог»
«Если Бога нет, то я бог», — сказал в романе «Бесы» инженер Кириллов. Из этих слов не сделали афоризма, их не часто цитируют. Очевидно, потому что они не очень понятны. И фактами, казалось бы, не подтверждаются.
Миллионы людей не верят в Бога, и ни кто из них на этом основании богом себя не считает. Люди просто живут: едят, пьют, размножаются, отнюдь не претендуя на роль Творца. Но ведь это, строго говоря, и не атеисты, а просто люди безразличные к религиозным вопросам. Для них не имеет ни какого значения есть Бог или нет Его, они за всю жизнь пяти минут об этом не думали, их единственная реальность это то, что можно потрогать руками, только поэтому они и считают, что Бога нет. Атеизм — это уже мировоззрение, а мировоззрение есть далеко не у всех.
Но ведь и настоящие атеисты вроде бы не страдают склонностью считать себя богами? А часто вы встречали людей, способных додумывать мысль до конца, до её логического завершения? Много вы видели людей, способных осознать все логические последствия собственных суждений? Головы большинства даже мыслящих людей чаще всего забиты обрывками мыслей, не додуманных до конца. Иногда их бывает страшно додумывать, но чаще всего просто неинтересно. Мышление — очень специфическая деятельность, ей надо жизнь отдать, да не всегда и жизни хватает на то, чтобы всё в своей голове увязать и согласовать. Если же просто о чем-то пофилософствовать за чашечкой кофе, а потом бежать по своим делам, ни как не увязывая эти дела с результатами философствований, то мы получим очередной пример непоследовательного мышления. У человека вроде бы и есть какие-то взгляды на жизнь, но ему недосуг их развивать, устраняя из них логические противоречия, из каждого нового вывода делая следующий вывод, каждую мысль доводя до логического завершения. Того, кто этим озабочен, люди считают чудаком. Вот таким чудаком и был инженер Кириллов.
Попытаемся реконструировать его логику. Начнем с того, что каждому человеку от рождения свойственно ощущать себя центром вселенной. Дело даже не в том, что вокруг ребенка взрослые крутятся, как заводные, могут и не крутиться, например, в детском доме. Дело во врожденном ощущении уникальности собственного «я». Даже если на меня ни кто не обращает внимания, всё существует в моём восприятии. Я вижу дом, дерево, человека. Всё это то, что я вижу. То есть в центре всего стоит моё «я». И другой человек в этом смысловом ряду ни чем не отличается от дерева — это лишь один из объектов, на которые падает мой взгляд, это лишь одно из обстоятельств моей жизни. Личность человека должна перейти на следующий этап развития, чтобы осознать: другой человек — не просто воспринимаемый мною объект, это такой же воспринимающий субъект, как и я сам. Я его вижу, но и он меня видит. Он меня радует или огорчает, но и я его радую или огорчаю, и последнее имеет не меньшее значение, чем первое.
Так вот значительное количество людей до этого «взрослого» взгляда на жизнь так и не дорастает, продолжая воспринимать других людей не как самостоятельные полноценные личности, а лишь как обстоятельства собственной жизни. Другой человек для нас это то, чем он является в нашей судьбе. То, что у него есть какая-то собственная судьба, нам теоретически известно, но практически это имеет для нас мало значения. Нам важно то, чем другой человек является для нас, а не то, чем он является сам по себе.
Это, конечно, скотское восприятие реальности, но оно, как ни странно, является естественным. Если я причинил боль человеку, в моей жизни ни чего не произошло, нечто произошло в его жизни. А вот если он причинил мне боль, это уже происходит в моей жизни. То есть первое для меня ни чего не значит, а второе значит очень многое. Это естественно. Ведь очень трудно воспринимать чужую боль, как нечто столь же значимое, как и своя собственная.
Лечит от этого вполне естественного скотства только понимание того, что Бог есть. Только Богу человек готов уступить место смыслового центра этого мира. Становится понятно, что Бог создал этот мир не только для меня, но в той же мере и для любого другого человека. Только для Бога моё «я» так же ценно, как и несколько миллиардов других «я». Только для Бога моя боль и «его» боль имеют равное значение. Для Бога каждое из нескольких миллиардов «я» драгоценно.
И вот теперь представим себе на минуту, что Бога нет. Кто тогда будет для человека самым главным и важным существом на свете? Он сам. Без вариантов. Для каждого человека мир существует ровно постольку, поскольку он отражается в его глазах. Строго говоря, у каждого «я» — свой мир, человек сам создает для себя тот мир, в котором существует. В известном смысле каждый человек — творец своего собственного мира, и в этом он подобен Богу. Мир для человека это та информация о мире, которой он располагает, а ведь качество и количество информации о мире у каждого из нас очень сильно отличается. В мире моего «я» есть то, чего нет в других мирах, а в мирах, созданных другими «я», есть то, о чем я даже не догадываюсь.
Для блондинки, которой подарили автомобиль и которая ни когда в жизни не заглядывала под капот, её автомобиль это одно, для автослесаря тот же самый автомобиль — нечто совсем другое, для пешехода, который ни когда не имел автомобиля, он нечто третье, для сотрудника ДПС — четвертое и далее до бесконечности.
Если убрать из реальности такую вводную, как Бог, если отказаться от мысли, что у вселенной есть Творец, тогда исчезнет тот единственный Субъект, в восприятии Которого мир объективен, из мира исчезнет единственное объединяющее начало, и мир распадётся на бесчисленное множество миров, в каждом из которых свой бог. Эгоцентризм естественен, в личном театре у каждого из нас есть только один артист, все остальные — массовка. А если нет ни чего сверхъестественного, тогда доминирует то, что естественно.
Можно вслед за субъективными идеалистами считать, что мир существует лишь постольку, поскольку я его воспринимаю. «Чего я не вижу, того и нет». А можно не мудрить, но следовать только своим
