Аккорды кукол - Александр Трапезников

- Следи за машиной - дашь знак, - шепнул он Гале, а сам направился к Симеону. Остановился в двух шагах от него, доедая мороженое. Затем, скосив глаза, будто невзначай бросил:

- Дяденька, удовольствие не хотите получить?

Симеон вперился в него и хмыкнул:

- Вали отсюда, козявка, пока ноги узлом не завязал.

- Нет, всерьез? Всего десять долларов.

- На кино не хватает?

Симеон оглянулся, ищя глазами Геру. Время поджимало. Скорее всего пацан передумал и не придет. В полиэтиленовом пакете лежал "Макаров" с полной обоймой, завернутый в газету. Сима рассчитывал так: показать пистолет мальчишке, а потом повести его в лес, якобы пару раз пульнуть по деревьям. Или отправиться на машине за город. Дальше - проще. Кто будет искать мальчишку и кому он вообще нужен? Мало ли чьи кости потом по весне находят... Если Гера все-таки придет, то ребята его не упустят. А пока можно и развлечься. Он посмотрел на стоявшую рядом пигалицу в беретике кого-то она ему напоминала.

- Тут рядом подъезд с чердаком, - торопливо сказала девчонка.

- А ты, видно, дорогу туда хорошо знаешь? - усмехнулся Симеон, махнув рукой в сторону "москвича". - На жвачку зарабатываешь?

- На учебники, - ответил Гера.

Из машины вышел один из барбосов, лениво подошел к ним.

- Отлучусь, - коротко бросил Сима. - А вы ждите. Если придет - везите его на дачу, скажите, что я там.

- Оставь ствол-то, - барбос потянул руку к пакету.

- Со мной будет.

- Как хочешь. - Барбос вернулся к машине.

Галя ещё немного рядом, а затем тихонько пошла вслед за Симой и Герой, удалявшихся в сторону пятиэтажек. Когда те нырнули в один из подъездов, она осталась ждать, не зная, что делать дальше. Ей нравилась эта игра с переодеванием, нравилось ощущение азарта и риска, хотя она и чувствовала, что все может кончиться совсем не весело. У Геры была какая-то тайна, вроде как у Монте-Кристо. Галя вообще начинала романтизировать его все больше и больше. Он жил другой жизнью, гораздо более насыщенную событиями и приключениями, какими-то непонятными опасностями, и ей хотелось также принять в них участие. Или хотя бы быть где-то рядом...

- Эй, малышка, куда так торопишься? Дай хоть разглядеть как следует, говорил Симеон, карабкаясь вслед за Герой по узкой лестнице на чердак.

- Время, дяденька, деньги! - откликнулся тот. Он хорошо знал это место. Иногда они собирались тут всей компанией. А чтобы посторонние не совали нос, имели в запасе кое-какие ловушки. Утром он успел побывать здесь и все проверить. - Вот и пришли, - сказал он писклявым голосом. - Куда хотите-то? Туда или сюда?

- По-всякому, - благодушно отозвался Симеон, начиная расстегивать брюки. В этот момент на шее его захлестнулась петля из проволоки, которая словно упала со стропил, и Гера моментально потянул за другой конец, закручивая его вокруг балки. Сима захрипел, вцепившись в горло, глаза стали наливаться кровью. Он не мог двинуться, поскольку петля от любого движения затягивалась ещё туже. Последовал болезненный удар в пах, от которого Сима согнулся бы вдвое, если бы не проволока. Сквозь туман в голове до него донесся писклявый голос:

- Ну что, дяденька, получили удовольствие? С вас десять баксов, как договаривались.

Пошарив по карманам Симеона, Гера отсчитал нужную сумму, остальное положил обратно. Забрал полиэтиленовый пакет.

- Отдохни, пока дворник не придет, - сказал он, застегивая на Симеоне брюки.

3

От этой сцены с убийством князя у Драгурова осталось неприятное ощущение, словно он не читал страницы, а жевал их. Отбросив в раздражении дерматиновую папку, он задумался. Владислав ещё не предполагал, что между его металлическим мальчиком с лютней и луком и этим сценарием может существовать какая-то связь, пусть даже совершенно случайная, но уже чувствовал беспокойство и тревогу. Как если бы ступил на болотистую почву и теперь каждый его шаг был сопряжен с риском. И ещё Снежана, неожиданно вошедшая в его жизнь... Сейчас он не мог просто взять и выбросить её из головы. Что-то изменилось. И перемена судьбы, если такое возможно, готовилась исподволь, вызревала внутри него. Ему претили собственные мысли, желания, поскольку таили в себе сладостную неизвестность, но что можно было поделать? Запретить себе думать?

Тишину прорезал телефонный звонок, и котенок, лежавший у него на коленях, испуганно спрыгнул на пол. Владислав снял трубку, не ожидая почему-то ничего хорошего. Голос старого мастера узнал сразу, хотя на том конце провода что-то хрипело и булькало, будто Белостоков звонил из преисподней, а рядом с ним закипали смоляные котлы.

- Я думал у вас не работает телефон, - усмехнулся Драгуров.

- А я от соседей, - пробурчал наставник. - Ты давай приезжай ко мне спешно. Надо.

- Что случилось?

- Игрушка твоя... Мальчик этот. Неладно.

Владислав взглянул на часы. Он никогда не позволял себе уходить с работы так рано. Чудит старик, блажь одолела. Или?..

- Обождать до вечера можно?

- Можно, да не нужно. Боюсь, поздно... Сам решай!

Больше от Белостокова ничего нельзя было добиться. Очевидно, он не хочет говорить при соседях, догадался Драгуров. Но что могло заставить так нервничать старого медведя?

- Приеду, как освобожусь, - произнес он, вешая трубку. - Жаль что к нему нельзя отправить тебя, - добавил Владислав, глядя на котенка, вновь прыгнувшего к нему на колени.

Срываться по первому зову из мастерской не хотелось. Иногда руководство устраивало внезапные проверки, грозившие штрафными санкциями. Но и телефонный разговор не выходил из головы. Да и работа теперь как-то не клеилась, казалась пустой и никчемной. Провозившись с куклами ещё минут сорок, Драгуров в сердцах выругался, запер мастерскую и отправился к Белостокову.

Настроение было препоганое, будто он ехал к врачу за приговором-диагнозом. В последнюю неделю все шло наперекосяк. В довершение всего автобус застрял в пробке из-за какой-то аварии впереди, и сквозь грязное ветровое стекло Драгуров долго смотрел на две искореженные легковушки. Потом к "скорой помощи" понесли покрытые белыми простынями тела на носилках. "В Москву пришла Смерть", - глупо подумал Владислав, словно есть на земле место, куда она ещё не заглядывала и где её не ждут столь обреченно, как здесь.

- Это только начало! - проворчал сосед с землистым цветом лица. - Чума нас всех забери...

- Дайте пройти! - раздраженно произнес Драгуров, проталкиваясь к выходу.

К Белостокову пришлось добираться окружным путем, потеряв при этом ещё лишний час.

На звонок никто не открывал, а когда Владислав начал стучать в дверь, она сама подалась, поскольку замок был поставлен на предохранитель. В квартире было темно. И - затхлый запах, ударивший в лицо. В прошлый раз пахло иначе, просто жилищем старого человека, пропитанного миазмами тела и остатками пищи. Теперь - как из разрытой могилы. Владислав осторожно переступил порог, позвав в пустоту:

- Александр Юрьевич? Спите, что ли? А я вам кефир купил.

Щелкнув пару раз выключателем, он чертыхнулся. Наверное, полетели пробки. Пришлось двигаться по коридору на ощупь. Куда делся старик? Пошел за электромонтером? Перебравшись на кухню, Драгуров щелкнул зажигалкой и поискал на полке спички. Рядом с коробком лежал и огарок свечи. Только сейчас он почувствовал, как сильно колотится сердце. Казалось, этот стук слышен и в соседней комнате. Но он уже догадывался, что квартира пуста. Здесь никого нет. Ни одной живой души, кроме него самого.

Запалив фитилек свечи, Драгуров побрел в комнату, прикрывая робкое пламя ладонью. И почти у самого порога чуть не споткнулся о тело старого мастера. Александр Юрьевич лежал на спине, лицом вверх, а в мертвых глазах плясали два огонька. И это было по-настоящему страшно.

4

Выскочив из подъезда, Гера кивнул своей подружке и быстро пошел прочь, не сомневаясь, что она, как собачонка, последует за ним.

- Куда теперь? - тормознула его Галя. - А этот... с которым ты был, где?

- Тебе не надоело задавать глупые вопросы? - огрызнулся Герасим, чуть повернув голову. - К тебе идем! Я что, всю жизнь буду ходить в твоем дурацком платье?

- Я тебе что, марионетка?! - обиделась она. - Я не кукла, которую можно таскать за собой куда взбредет.

- Ладно, не дуйся, - немного погодя, произнес Гера. - Просто не надо тебе ввязываться в дерьмо. Впрочем, поздно...

- Что ты хочешь этим сказать?

Гера ответил загадочной фразой, которую она так и не смогла понять:

- Если начнет дергаться , тогда играй для дурака музыку.

Сам-то он знал, о чем говорит. Симеону сейчас оставалось только одно: ждать. Ждать, когда кто-нибудь придет и высвободит его из петли. А кто забредет на чердак и скоро ли? Сколько должно пройти времени? Он почти висел, касаясь носками ботинок пола и вытянув в напряжении шею, обхваченную стальной проволокой. Голова гудела, перед глазами плыли красные круги, дышать было почти невозможно. И кроме того - ужас, сковавший его сознание и лишивший способности мыслить. Ноги и пыльцы рук, вцепившиеся в горло, постепенно немели. "Попался... Попался, как последний лох! Гадина... твердил он про себя. - Ну, обожди! Дай только выбраться..." Тут Симеон сообразил, кого напоминала ему эта девчонка: Герасима! Это был переодетый и расфуфыренный, как малолетняя шлюшка, Герка! Сима чуть не взвыл от огорчения и бессильной злобы. "Убью его!" - твердо решил он, стараясь не шевелиться. Но колени предательски дрожали, и уже не ужас, а бездна отчаяния начинала овладевать всем его естеством...