Сын человеческий, с илюстрациями - Александр Мень

На обратном пути в Капернаум Иисус свернул к берегам Иордана. Там Он продолжил Свою проповедь, а ученики крестили народ. Исцеления стали привлекать к Назарянину больше людей, чем к Иоанну, который не совершал чудес[22]. Чувство соперничества невольно овладело учениками Крестителя. Они пошли на западный берег реки, в деревню Энон, где в то время жил пророк, и, найдя его, стали жаловаться: “Равви, Тот, Кто был с тобой по ту сторону Иордана и о Ком ты засвидетельствовал, вот Он крестит, и все идут за Ним”.

Однако Иоанна весть эта не могла опечалить. Ведь он не называл себя ни пророком, ни Мессией. Если Галилеянин послан свыше, если Он и есть Грядущий, то иоанниты должны не ревновать, а радоваться. Сам пророк считает себя лишь гостем на празднике Другого. “Имеющий невесту есть жених, - сказал он, - а друг жениха, стоящий и внимающий ему, радостью радуется голосу жениха. Эта радость моя теперь полна. Ему должно расти, а мне умаляться”[23].

Предтеча Христов как будто предвидел свою близкую участь. Очень скоро деятельность его была прервана насилием властей. В последние месяцы религиозное брожение на Иордане стало беспокоить правителя Галилеи. Тетрарх боялся, что еще немного, и будет поздно. Ироду могли донести о выпадах Иоанна против него лично и о словах пророка, который обещал народу “указать путь освобождения от всех земных владык”[24].

Словом, поводов для ареста было вполне достаточно.

Иисус еще находился у Иордана, когда в Энон явились солдаты. Креститель был закован в цепи и отвезен к тетрарху. Антипа приказал держать его под стражей в крепости Махерон, стоявшей у моря на краю пустыни[25].

Почему правитель не распорядился арестовать также и Иисуса, мы не знаем. От фарисеев он мог уже слышать, что Назарянин “больше приобретает учеников и крестит, чем Иоанн”[26]. Но, по-видимому, Антипа не счел нового Проповедника опасным и решил не трогать Его до поры до времени.

Когда же Иисус узнал о том, что Креститель схвачен, Он покинул Иорданскую область.

Час Его страданий еще не пробил.

Глава седьмая.  ЗНАМЕНИЯ ЦАРСТВА

Весна - лето 28 г.

Евангелисты свидетельствуют, что народ “дивился” учению Иисуса; но неменьшее впечатление производила Его сила, побеждающая стихии и недуги. О Нем рассказывали в первую очередь как о Чудотворце. Впоследствии и христиане нередко были готовы видеть в чудесах главное доказательство сверхчеловеческой природы Иисуса. Однако Сам Он недвусмысленно отклонял подобную мысль:

Имейте веру в Бога.

Истинно, истинно говорю вам:

кто скажет горе этой: “поднимись и бросься в море”,

и не усомнится в сердце своем,

но будет верить, что совершится то, что он говорит, -

будет ему[1].

Тем самым Иисус давал понять, что власть над природой входит в замысел Божий о человеке, соответствует его призванию. Если он достигает единения с Духом, для него “нет ничего невозможного”[2].

Чудо, однако, - нечто гораздо большее, чем простое нарушение естественного порядка. В нем открывается глубина вещей, иное измерение, где преодолены законы тленного мира и царствует свобода. Когда люди соприкасаются с этим измерением, то, по слову Христа, их “достигло Царство Божие”[3].

Истинных Своих учеников Иисус избавляет от рабства “плоти”.

Вот знамения, которые будут сопровождать уверовавших:

именем Моим будут изгонять бесов,

будут говорить на новых языках,

будут брать змей;

и, хотя бы смертное что выпили,

не повредит им;

на больных будут возлагать руки,

и они будут здоровы[4].

Это как бы заданность космического масштаба, свершение которой началось в жизни апостолов, а за ними - великих святых и мистиков, хотя полностью цель будет достигнута лишь в Царстве Божием, когда человек станет наконец подлинным венцом творения.

Есть толкователи, которые доказывают, что слова Писания о чудесах нужно рассматривать не буквально, а “иносказательно”. Бывали, конечно, случаи, когда библейские метафоры принимались за реальные факты. Но это отнюдь не означает, что все сказанное в Ветхом и Новом Завете о чудесах - вымысел или “символ”. Если так думают сторонники догматического материализма (“этого не может быть, потому что не может быть никогда”), удивляться нет оснований, но совсем странно звучит подобное мнение в устах некоторых теологов, желающих во всех чудесах Евангелия непременно видеть аллегорию.

Вот, склонившись над безжизненным телом, Иисус произносит: “талита, кум!” (девочка, встань!) или, касаясь уха глухого, говорит: “этфатах” (откройся). Перед нами вовсе не символ, а подлинные арамейские слова Господа, которые врезались в память очевидцев.

Тот, кто хочет доказать, что явления, называемые чудесами, немыслимы, не учитывает, как мало еще известно о тайнах бытия. Но почему даже люди, которые склонны верить самым удивительным сообщениям о йогах, рассказы Нового Завета встречают скептически? На это есть духовная причина. Принятие Евангелия требует внутреннего решения, выбора, перемены всех жизненных установок.

По засеянным полям

Иисус называл свои чудеса “знамениями”, признаками наступления иной эпохи. Совершенный Человек, Он одолевает законы падшего мира, указывает путь борьбы с нравственным и физическим несовершенством.

Нередко Его власть проявлялась в повседневной жизни как бы мимоходом, неожиданно, вызывая у учеников страх. Так, однажды, еще до призвания апостолов, когда Петр с друзьями безуспешно рыбачили всю ночь, Иисус указал им, где следует закинуть сеть; и, к изумлению всех, она наполнилась сразу. Большие скопления рыб всегда бывают в Галилейском море; люди, постоянно ходившие на промысел, знали об этом[5]. Но как мог Учитель определить нужное место сквозь толщу воды? Симон был настолько поражен, что просил Иисуса выйти из его лодки. Он ощутил себя грешником, недостойным того, чтобы находиться рядом с Господом...

В другой раз Христос с учениками переправлялись на закате дня через озеро[6]. Они покинули толпу поспешно; утомленный Иисус сел в лодку “как был”, оставив на берегу плащ и, расположившись на корме, тотчас заснул. Тем временем внезапно налетел шквал. Но ни шум волн, ни качка не могли разбудить Учителя. Тогда испуганные рыбаки сами прервали Его сон: “Равви, Тебе все равно, что мы погибаем?” Иисус поднялся и, взглянув на волны, сказал: “Молчи, стихни!” Все сразу почувствовали, что ветер стал ослабевать.

Буря

Когда буря прекратилась, Христос упрекнул учеников: “Что вы так боязливы? Как у вас нет веры?” Но теперь их ужасала сама наступившая тишина: “Кто же Он, что и ветер и море повинуются Ему?”

Чаще всего, однако, могущество Иисуса проявлялось в воздействии на людей. Его чудеса были актами милосердия. Телесные недуги и безумие Он называл проявлениями власти Сатаны, которую Ему нужно сокрушить[7]. Покорившееся злу человечество есть больной, который ждет исцеления. Исцелять - значит идти против дьявольских сил. И в Своих последователях Иисус хотел видеть соучастников великой битвы, протягивающих руку страдающему миру. “Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня будет творить дела, которые Я творю, и больше этих будет творить”. Когда ученики не смогли помочь больному, Он, глубоко скорбя, назвал их “родом неверным”[8].

Иисус нередко указывал на тесную связь между состоянием тела и души. Исцелив паралитика, Он предупредил его: “Вот ты стал здоровым, больше не греши, чтобы не случилось с тобой чего худшего”[9].

Для Учителя одним из главных условий выздоровления была вера больного, он должен был активно содействовать процессу исцеления. Маловерие препятствует победе над болезнью. Наглядно убедиться в этом ученики смогли после того как Иисус побывал в “Своем отечестве”, в Назарете. Некоторое время Он избегал приходить в городок, “где был воспитан”, но теперь, видимо, решил, что настал час подвергнуть назарян испытанию[10].

Была суббота, и в молитвенный дом стеклось почти все население Назарета. Когда, согласно обычаю, наступило время читать Библию, Иисус поднялся на амвон, и Ему протянули свиток Писания. Он развернул его и прочел строки из Книги Исайи.

Дух Господень на мне,

ибо Он помазал меня благовествовать бедным

и послал меня исцелять сокрушенных сердцем,

проповедовать узникам освобождение,