Семейство Холмских. Часть пятая - Дмитрий Бегичев

Онъ благодарилъ Пронскаго за хлопоты и безпокойство, и просилъ позволить ему, какъ родному брату, заняться приготовленіями къ похоронамъ. Тотчасъ послалъ онъ купить богатую парчу на покровъ; гробъ велѣлъ обить бархатомъ и обложить позументомъ; пригласилъ Архимандрита изъ ближняго монастыря, собралъ множество Священниковъ, выпросилъ y Сундукова пѣвчихъ его, послалъ пригласительные билеты къ сосѣдямъ, Словомъ: при всей скупости своей, Алексѣй употребилъ болѣе трехъ тысячъ рублей , самъ всѣмъ занимался, суетился, и хлопоталъ такъ, какъ будто на какомъ нибудь свадебномъ пиршествѣ. Всѣмъ извѣстно было, что онъ сестрѣ своей, когда она была жива, не дѣлалъ никакого пособія, и что очень кстати послѣ ея смерти вздумалъ онъ удивить всѣхъ пышными похоронами. Потихоньку говорили объ этомъ, и смѣялись надъ такимъ неумѣстнымъ тщеславіемъ; но въ глаза выхваляли его, и называли примѣрнымъ въ наше время роднымъ.

Приходскій Священникъ, старичокъ, духовникъ покойницы, распространясь въ надгробномъ словѣ о добродѣтеляхъ ея, очень трогательно относился къ великодушію родныхъ, увѣщевалъ ихъ не оставить безъ призрѣнія несчастныхъ ея сиротъ. Рѣчь его дышала истиннымъ краснорѣчіемъ, потому что онъ говорилъ прямо отъ сердца, и слезы часто прерывали его слова. Но съ тѣмъ вмѣстѣ, искусно и скромно, коснулся онъ до мірской суетности и тщеславія, намѣкая, что гораздо лучше и приличнѣе помогать бѣднымъ, остающимся въ мірѣ, чѣмъ тратиться на почести умершимъ, которые уже ничего не требуютъ и не чувствуютъ. Холмскій не понялъ, на чей счетъ было это сказано, и очень былъ доволенъ порядкомъ и пышностію похоронъ. Прямо изъ церкви пригласилъ онъ всѣхъ обѣдать. Столъ былъ роскошный. Къ довершенію своихъ благодѣяній покойной сестрѣ, онъ не пожалѣлъ еще нѣсколькихъ сотенъ на угощеніе гостей своихъ; но строго велѣлъ онъ прогнать нищихъ, для которыхъ было-бы достаточно и нѣсколькихъ десятковъ рублей.

Софья и, въ особенности, Елисавета были огорчены такою неприличною роскошью при похоронахъ бѣдной сестры; но Софья, по скромности своей, молчала и съ сожалѣніемъ смотрѣла на безразсудство брата, a Елисавета не могла выдержать. Она начала упрекать его, что при жизни Катерины, не только не хотѣлъ онъ никогда принять участія въ ея судьбѣ, но, напротивъ, оказывалъ холодность, эгоизмъ и равнодушіе, тягостныя для нѣжнаго и добраго сердца покойницы, и вдругъ, послѣ ея смерти, изъ тщеславія, вздумалъ сдѣлать ей похороны, несообразныя съ состояніемъ, ни ея, ни ея семейства. Взаимная вражда Алексѣя съ Елисаветою издавна продолжалась; почти всякій разъ свиданіе ихъ ознаменовано было ссорою. Холмскій наговорилъ ей съ своей стороны много нѣжностей и въ досадѣ уѣхалъ домой.

Но вскорѣ послѣ его отъѣзда увидѣли поворотившую съ большой дороги, къ господскому дому, четверомѣстную карету, скачущую во весь опоръ. Софья и Елисавета не могли догадаться, кто ѣдетъ; видно было, что не сосѣди, a кто нибудь изъ дальней дороги, потому что карета была вся въ грязи. Онѣ знали, что Свіяжская боялась ѣздить скоро; вѣрно она не стала-бы скакать такимъ образомъ; матери не могли онѣ ожидать, зная, что она еще нездорова, и никакъ не могли придумать, кто это къ нимъ ѣдетъ. Но Пронскій угадывалъ, и поспѣшно выбѣжалъ на крыльцо встрѣчать. Софья увидѣла, что онъ бросился въ объятія высокой, худой пожилой женщины, тотчасъ узнала ее, и спѣшила къ ней. Это была Пронская. Съ душевною радостію обнимала Софья будущую свекровь свою, которую любила уже какъ родную мать.

"Ну, милые друзья!" сказала Пронская, познакомившись и поцѣловавшись съ Елисаветою, и обращаясь къ пасынку и невѣстѣ его. – "Потерпѣли вы много горя, но такіе случаи болѣе сближаютъ другъ съ другомъ. Я надѣюсь, Соничка, что ты была довольна женихомъ своимъ?" – Какъ много мы благодарны Николаю Дмитріевичу! – отвѣчала Софья, бросивъ на него нѣжный, выразительный взоръ. Пронскій, съ восхищеніемъ, кинулся цѣловать ея руку. "Ежели-бы не Николай Дмитріевичъ," прибавила Елисавета – "мы совершенно не знали-бы что дѣлать. Онъ насъ успокоивалъ, занимался нами, вниманіе и нѣжность его простирались до высшей степени. Я и такъ его любила и уважала, а теперь вдвое больше. Это время останется на вѣкъ для меня памятно, и никогда не забуду я точно истиннаго, настоящаго благодѣянія его; мы безъ него пропали-бы…"

– Это былъ его долгъ – сказала Пронская, обнимая и цѣлуя пасынка. – Вспомните, Княгиня, что онъ уже почти родной братъ вашъ, а, дастъ Богъ, для Сонички будетъ еще гораздо ближе родня. Пословица говоритъ: мужъ да жена, больше, чѣмъ брать да сестра. Полно, полно стыдиться, милый другъ мой – продолжала Пронская, обнимая и цѣлуя Софью – ты обручена, и носишь на рукъ кольцо его. Это уже половина вѣнца. Но, пока, полно говорить объ этомъ. Я пріѣхала за тобою, милая Соничка. Оставаться здѣсь, послѣ сдѣланной тобою потери, слишкомъ было-бы грустно и тяжело. Поѣдемъ ко мнѣ въ Петровское. Ты найдешь тамъ добрыхъ и милыхъ тебѣ людей: матушку свою и тетушку Прасковью Васильевну. Онѣ, я думаю, завтра, или послѣ завтра, будутъ тамъ. – "Слѣдовательно, благодаря Бога, маменька хорошо себя чувствуетъ?" – спросила съ радостію Софья. – Она, къ счастію, довѣрила себя искусному Доктору – отвѣчала Пронская – который угадалъ ея болѣзнь, и совершенно вылечилъ. Слава Богу! она перенесла объявленіе о смерти дочери гораздо лучше, нежели мы ожидали. Перекрестившись, сказала она, что "уже давно знакома ей мысль о вѣчной разлукѣ съ Катериною. Не возможно было выдержать Катеринѣ столь мучительное состояніе. Богъ милостивъ, что прекратилъ страдальческую жизнь ея!" послѣ того просила, чтобы ей заложили карету, отправилась въ церковь, и возвратилась оттуда съ заплаканными глазами. Между тѣмъ, мы посылали за Докторомъ, который, пощупавъ ея пульсъ, сказалъ, что никакой перемѣны въ ней не находитъ, и только изъ предосторожности прописалъ онъ лекарство, съ тѣмъ, чтобы она приняла, ежели почувствуетъ себя дурно. Маменька твоя говорила намъ, что смерть Катерины ее не огорчаетъ, потому что претерпѣвъ столько несчастій въ здѣшнемъ мірѣ и окончивъ земное поприще свое, какъ должно Христіанкѣ, она вѣрно предстоитъ теперь предъ престоломъ Божіимъ, какъ праведница. При томъ-же, надобно вспомнить, какая-бы жизнь предстояла ей, послѣ преступленія, совершеннаго ея мужемъ! Но я должна признаться – продолжала твоя маменька – что Софья меня очень безпокоитъ. Она была свидѣтельницею болѣзни и смерти любимой сестры и друга – каково ей бѣдной было! – Не хочу скрывать отъ тебя, милый другъ, Соничка – прибавила Пронская – что и я не менѣе твоей маменьки безпокоилась о тебѣ. Я не люблю откладывать того до завтра, что можно сдѣлать сегодня. Въ то-же время, какъ почтенная ваша старушка поѣхала въ церковь, послала я взять подорожную, привесть лошадей, и тотчасъ велѣла укладываться. Люди мои, и старая моя Василиса, привыкли къ моему нраву. Тотчасъ все было готово. Я сообщила маменькѣ твоей планъ мой, который уже былъ одобренъ Прасковьею Васильевною; сказала ей, что сей часъ отправляюсь за тобою, и привезу къ себѣ въ Петровское, и чтобы онѣ, обѣ вмѣстѣ, ѣхали туда-же, гдѣ найдутъ общую нашу дочь и несчастныхъ сиротъ Аглаева. Я увѣренъ, что ты возмешь ихъ съ собою, и заступишь имъ мѣсто матери? – "Милая, добрая маменька!" – отвѣчала Софья, бросившись со слезами обнимать ее. – "Я была напередъ увѣрена, что вы одобрите обѣщаніе, данное мною, и Николаемъ Дмитріевичемъ, при послѣднемъ вздохѣ покойницы, принять подъ наше покровительство бѣдныхъ ея сиротъ!" – Да, помилуй, мой другъ: кому-жъ ближе, если не тебѣ, съ будущимъ твоимъ супругомъ, принять на себя эту обязанность?

На другой день, рано утромъ, Пронскій уѣхалъ впередъ, чтобы распорядиться къ принятію милыхъ гостей. Черезъ нѣсколько часовъ, и онѣ, съ сиротами Аглаевыхъ, туда-же отправились. Пронская, уважая горесть Софьи, не говорила ей ни слова, въ томъ домѣ, гдѣ такъ недавно умерла ея сестра, что по условію и согласію съ ея матерью, предположено было совершить сватьбу Пронскаго, безъ всякихъ церемоній, чрезъ нѣсколько дней по пріѣздѣ въ Петровское. Но Елисаветѣ сообщила она объ этомъ тайно, отъ Софьи, и приглашала ее, вмѣстѣ съ мужемъ, поспѣшить къ нимъ въ деревню; отправила также, съ нарочнымъ, письмо о томъ-же къ Алексѣю Холмскому, отъ его матери.

Глава IX

Счастливы тѣ, кои соединяются неразрывными узами супружества по любви и пр разсудку.

Карамзинъ.

Пронскій съ восторгомъ встрѣтилъ будущую свою супругу. Внѣ себя отъ радости, цѣловалъ онъ поперемѣнно руки, то y нея, то y своей мачихи. Обширный домъ представлялъ всю удобность къ спокойному помѣщенію ожидаемыхъ гостей. Вездѣ, все, до самой бездѣлицы, было придумано и заблаговременно прислано самою Пронскою изъ Москвы. Черезъ нѣсколько часовъ послѣ ихъ пріѣзда, прибыли Холмская и Свіяжская. Свиданіе Софьи съ матерью было очень тягостно для нихъ обѣихъ; особенно старушка горько плакала, увидѣвъ своихъ внучковъ. Но чѣмъ долѣе живемъ мы на свѣтѣ, тѣмъ болѣе знакомимся съ мыслію о смерти, и огорченіе y старыхъ людей не столь уже сильно дѣйствуетъ, какъ y молодыхъ. Холмская постепенно успокоилась.