Кровавая битва Богов - Александр Викторович Волков

видел, на что Йосида с первым уровнем силы способен. Сейчас у него второй. А может и третий. Сначала он содрет обшивку с этой развалюхи, — я хлопнул по подлокотнику, — а потом и на твоих костях мяса не оставит. Либо вы делаете как я говорю, либо я заканчиваю один.

— Все ваши планы — дерьмо. Я предлагаю ждать конца бури, и потом уже действовать, спокойно и с умом, — предложила Сэцуко.

— Буря не закончится, — я покачал головой. — Йосида её вызвал, чтобы сбить нас с толку и замаскировать себя.

— Откуда знаешь? — спросила Сэцуко.

— Чувствую, — ответил я.

— Давайте слушать Макото, — вмешалась Азуми. — Его решения до этого всегда нас спасали. Он наш лидер. Не вижу причин в нём сомневаться. И ждать нельзя. Если торчать на месте, придут каратели, чтобы усложнить нашу и без них трудную жизнь.

— Ну, Макото так Макото, — вздохнула Сэцуко. — Давай, лидер. Лидируй. А я посмотрю, что из этого получится. Возьми, — Сэцуко сняла с пояса рацию и протянула мне. — Командовать будешь.

Я сунул рацию в карман, щелкнул замком и приоткрыл дверцу. В салон с воем ворвался ветер, по щекам застучали песчинки, даже в глаз залетело, и я зажмурился: «Твою-ж!». В пустыне тяжко без очков, но их, увы, в ящиках с боеприпасами не нашлось. Нехотя, но я вылез наружу и закрыл за собой.

Я мог почувствовать чью-то энергетику, мог разглядеть живое существо в кромешной тьме, но вот с ориентированием по местности были проблемы. На юге получилось увидеть желтое энергетическое пятнышко — видимо, это был Йосида. Он находился за каким-то препятствием, скорее всего барханом. В противном случае его аура была бы ярче.

По ней я и определился, куда шагать. Решил обойти врага по дуговой траектории. Ветер дул злобно, свистел в ушах, задувал за шиворот. Вскоре песок сыпался со всех щелей, скрипел на зубах и заложил уши. Хорошо, что я додумался оторвать кусок ткани от куртки и обмотать ею лицо, чтобы дышалось легче.

Позицию я выбрал удачную. С неё подступы к стене виднелись как на ладони, а бархан изгибался косой. На противоположном её конце внедорожник с пулемётом смотрелся бы отлично.

Мне не было нужды отчётливо наблюдать Йосиду. Во-первых он не прятался, во-вторых песок вокруг него был усеян трупами охотников, чиперов и Богов. Над Богами трепетали огоньки силы, да и сам Йосида излучал божественную мощь, возвыщаясь среди покойников энергетическим столбом. Удобная мишень. Возможно, получится убрать его одним заклинанием, но пока что атаковать было нельзя. Он не пытался укрыться, но при этом без устали щупал пространство, возможно используя ветер в качестве сканера.

Если я лупану железякой из «гравитационного колодца», враг точно заметит изменения в плотности воздуха, в силе дуновения ветра, и нападёт. И грохот поднимется такой, что толтко глухой не услышит. Лишнего внимания мне не хотелось. Поле боя раньше времени дарит человеку две вещи: седину и житейскую мудрость. В двадцать лет я считал предметом гордости схватки лицом к лицу и восхищался собственной смелостью, но когда одна из гончих Наири с костью вырвала мне руку, спеси поубавилось.

Осторожность. Незаметность. Врага надо убить так, чтобы он не понял ничего и не успел поднять тревогу. Убить из кустов, что называется «в крысу», исподтишка. Около сорока лет, пока рука отрастала заново, я так и поступал. Меня не сильно волновало бесчестие такой тактики. Честью задницу не почешешь, а вот ладони для этого вполне сгодятся.

Я достал из кармана рацию и произнёс в неё:

— Слышите меня? — в ответ эфир зашипел. — Эй, есть кто на связи?

— Есть, — динамик отозвался голосом Сэцуко. — Кнопку отжимать не забывай, командир.

— Возьмите градусов на сто правее, катитесь метров пятьдесят, затем поверните направо и заезжайте на бархан. Там я скажу, куда стрелять.

— Поняла, — кратко отозвалась Сэцуко.

Я ничего не видел и не слышал, но отчетливо представил, как взревел мотор внедорожника, как колеса разбрасывали струи песка шипастыми протекторами, как Сэймур с напряжением на лице крутил тяжелый руль.

Мне стало не по себе. Я привык быть один, привык действовать самостоятельно, а тут целый отряд, за который я, вроде как, нёс ответственность. Можно конечно забить, дать Йосиде с ними разделаться, но что-то внутри меня противилось, не позволяя принять такое решение

— Мы на месте, — пшикнула рация.

Я увидел, как на хребте бархана ярко мелькнули лучи галогенных фар. В гуще песчаной бури проступил мутный силуэт внедорожника. Заметная машина, что ни говори. В энергетике Йосиды почувствовалось беспокойство. Видимо, он что-то почувствовал, и настала пора действовать.

— Из пулемёта бейте, возьмите градусов на девять в лево, — произнёс я в рацию. — Йосида вас заметил. Готовьтесь уходить, если потребуется.

— Поняла, — ответила Сэцуко.

Долго ждать не пришлось. Прогремела пулеметная очередь, в Йосиду полетел смертоносный веер пуль, подчеркнутый пунктиром трассеров. Мимо.

Тут же ветер переменился, сгустился над Йосидой и мощно задул на внедорожник. Я не знал, что враг собрался делать, но он определённо готовился к атаке и его надо было бить.

Щелчком пальцев я создал в воздухе сгусток жидкого металла, затем чётко вообразил себе сплюснутый овал, устроенный внутри по кумулятивному принципу. Металл затвердел, став жесткой болванкой небольшого размера, но много для «колодца» нужно не было. Рэви долго пыталась научить меня этому заклинанию, правда безуспешно. Лишь в полях мне удавалось несколько раз удачно его применить, чтобы убить чудовищ с крепкими хитиновыми панцирями.

У меня мурашки по спине пробежались, когда в памяти прозвучал голос Рэви. Она, прям как в прошлом, будто бы говорила у меня над ухом: «Ладонь на себя, палец крючком, тяни гравитацию как тетиву. В колодец болванку, вдох-полувыдох, и в голову враг поймает стрелу». Не совсем поэтичный стишок её производства, но я плевал на его качество, вспоминая, сколько раз он спасал мне шкуру в бою.

Я создал «гравитационный колодец», сделал палец крючком и оттянул пространство ладонью, на себя. Закинул туда болванку — гравитация её подхватила. Дело осталось за малым. Прицелиться и ударить. Йосида был как на ладони, будто мишень в тире. Я точно знал, что попаду.

Сквозь гул ветра я услышал рёв мотора. Мощного мотора, дизельного и источавшего запах солярки. За пятном внедорожника появилось другое пятно — пятно колесного бронетранспортёра, на которых рассекали каратели. Кто-то сильно хотел уничтожить меня и команду. Ни по каким правилам каратели не могли вмешаться в бой, но видимо достопочтенная публика была не в курсе, и в чате никто не возмущался. Сэцуко даже стрелять не стала. Смысл? Пулемётом броню колёсника не