Райский сад (СИ) - Фомина Татьяна

Григорий достал из холодильника пол-литровую бутылку пива. Звук подъехавшей машины и хлопнувшей двери, заставил игроков на секунду отвлечься от игры и пива.

— Николай, — тихо произнес Григорий, быстро садясь за стол.

— А я что тебе говорил, — подмигнул старый друг.

— Да, тихо вы оба, — успела шикнуть на них Екатерина Михайловна, как в дверях показалась высокая фигура Николая, удивленно вскинувшего брови при виде такой компании.

— Здравствуйте, Василий Егорович. — Он крепко пожал руку лучшему другу отца, которого тоже очень любил. — Добрый вечер, Екатерина Михайловна, — Николай улыбнулся его жене.

— Николай, как здорово, мы тебя сейчас только вспоминали, — воскликнул Левин, и тут же получил удар по ноге от своей жены. — Садись, сынок, а то твой папаша совсем в лидеры выбился.

Николай взглянул на счет.

— Неплохо, вы пока играйте, а я разденусь и поставлю машину в гараж.

— Ну, и кто выиграл? — поинтересовался. Николай, усаживаясь за стол.

— Папик твой, кто же еще! — Василий Егорович пододвинул ему листок — На, черти, ты теперь писарем будешь, самый глазастый. А я тебе стакан достану, пиво-то будешь?

— Холодное? — Николай оторвал взгляд от бумаги.

— Хм, спрашиваешь, — усмехнулся Левин.

— Буду.

Ротов старший пытался спрятать улыбку за стаканом янтарной жидкости.

— Ну, и чего ты улыбаешься? — не выдержал его взгляд Николай.

Григорий притворно удивленно посмотрел на сына.

— А чего ему не улыбаться, — сказал, подсаживаясь, Левин. — Он мне ящик шампанского должен.

— За что? — хором спросили сын и отец Ротовы.

— А я ему внучку накаркал.

— Какую внучку? — спросил Николай, тасуя колоду.

— Маленькую.

— А почему же не внука? — вступила в разговор Екатерина Михайловна.

— О-о, за внука он ящиком шампанского не отделается. Правда, Коль?

— Не знаю, дядя Вася.

— А кто ж, по-твоему, знает? Я что из-за тебя должен сам ему шампанское покупать?

— Вы опять за свое?

— А ты что, парень, думаешь, что я так и умру, не дождавшись пока ты женишься?

— А-а, так вам, дядя Вася, еще долго жить предстоит, — рассмеялся Николай.

— И за что ты меня, крестник, так не любишь?

— А, по-моему, как раз наоборот, — сказал Николай, раздавая всем по одной карте.

Николаю с самого начала не везло и теперь уже под конец игры, надежды, что он выкарабкается, было очень мало. На что Василий Егорович его успокаивал: «Не везет, мол, в картах, повезет в любви». Николай только ухмылялся.

Уже совсем стемнело, когда пиво закончилось и Николаю все-таки удалось на этот раз оставить всех далеко позади. Левины прощались, завтра они уезжали в город.

— Ну, Григорий, бывай. Не одичай тут совсем один, — Василий похлопал его по плечу. — А ты, крестник, тоже не забывай, заглядывай хоть иногда.

— Спокойной ночи, — с улыбкой сказала Екатерина Михайловна.

— Всего доброго, — ответил Ротов старший.

— Я провожу вас, — Николай ничего и слушать не хотел. Он взял под руку Екатерину Михайловну и осторожно повел по дорожке.

— О, смотри-ка, а мы не одни оказывается такие полуночники. У Мерков- то тоже еще свет горит. — Василий Егорович махнул рукой в сторону соседнего дома.

Николай невольно посмотрел на знакомые окна.

— Не боится же Анюта одна здесь, — тихо проговорила Екатерина Михайловна, осторожно поглядывая на Николая.

— А чего ей бояться, вон у нее какая охрана под самым, боком, — весело кивнул Василий в сторону крестника.

Николай проводил их до самого дома и, ушел. Когда он скрылся в темноте, Левин сказал:

— Что-то не похоже, чтобы он на нее заглядывался.

— Да? — лукаво переспросила его жена. — А какой же магнит, по-твоему, притянул его сюда?

— Ох, не знаю, тебе виднее. Только Николаю девушки нужны более доступные.

— А манить будет к тем, кто на него даже и не глядит, — вспоминая былую молодость, сказала женщина, с нежностью глядя на своего мужа.

Николай курил, облокотившись о перила, и смотрел на небо, усыпанное звездами. Ночь была ясная, и полная луна светила лучше любого фонаря. Воздух был наполнен таким божественным ароматом, который бывает только весной. Рубашка у него была расстегнута до середины груди, и рукава закатаны выше локтей, и комар, жужжавший рядом, нагло решил этим воспользоваться. Николай дождался, пока нахальное насекомое сядет на руку, и нанес легкий удар, правда, при этом выронив сигарету, которая упала на ступеньки. Он наклонился, чтобы ее поднять, но вдруг возле его руки раздалось грозное шипение. Присев, он увидел два светящихся глаза под крыльцом. Каково же было его изумление, когда узнал обладательницу этих сверкавших глаз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Анна сидела в одной шелковой ночной сорочке на тоненьких бретельках, подоткнув под спину подушки, и накинув на ноги одеяло. Было уже почти одиннадцать, а до конца книги оставалось совсем немного, меньше двадцати страниц. Дочитав до конца, она захлопнула книгу и встала, чтобы поправить одеяло и взять с собой кошку. Но ее на месте не оказалось. Анна заглянула под диван. Но там тоже никого не было. Обыскав всю комнату, и не найдя кошки, она не на шутку встревожилась. Обычно Марсела не выходила никуда дальше веранды, а вечером всегда спала на диване.

— Этого мне только не хватало! — воскликнула девушка и приоткрыла дверь.

— Марсела, — позвала она ее, — кис, кис, кис…

Оставив дверь открытой, Анна спустилась и заглянула под кусты сирени, росшие под окнами. — Марсела, Марсела, Марсела! — Но там тоже никого не оказалось. Девушка не на шутку расстроилась.

Марсела — умная кошка, не могла же она уйти. «Наверное, я закрыла двери, а ее не было дома», — решила Анна и пошла к жимолости, где иногда днем лежала дымчатая красавица.

— Марсела, кис-кис. Марсела, где ты?

Девушка была так поглощена поисками маленькой любимицы, что не заметила высокую фигуру позади нее. Оставив бесполезные поиски в темноте, Анна развернулась к дому и остановилась, как вкопанная. Полная луна позволяла хорошо разглядеть стоявшего перед ней мужчину с кошкой на руках. Даже в темноте Анна почувствовала, его цепкий взгляд и насмешливую улыбку.

— Не слишком ли позднее время для прогулок перед сном, — сказал Николай, улыбаясь одними краешками губ, с восхищением глядя на ночную фею в короткой ночной сорочке и роскошной гривой распущенных волос.

— ТЫ? — Анна никак не ожидала увидеть Николая, зная, что он уехал. — Ты…. ты напугал меня, — стараясь сохранить спокойствие, сказала она.

— Я не хотел.

Приняв это за извинение, девушка спросила:

— Где ты нашел ее? — однако, не решаясь приблизиться к нему. Николай стоял, загораживая дорогу к дому.

— Она сидела под нашим крыльцом, и чуть не поцарапала меня, когда я хотел ее достать, но потом, видно, узнала. — Он нежно почесал Марселу за ушком.

Анна, которая уже начинала нервничать из-за создавшегося положения, здесь, в саду, с Ротовым, да еще в одной сорочке. С трудом сдерживая себя, как можно спокойнее, спросила:

— Ты собираешься ее мне отдать?

— Ничего не имею против этого, — лениво улыбаясь, произнес он, не сделав, однако ни одного движения для этого.

«Прекрасно, ты будешь стоять, как истукан!''

Неуверенными шагами она подошла к нему и посмотрела в лицо. Он вовсю забавлялся. Анна уперлась в бока кулачками и сверкнула глазами.

— Неужели ты думаешь, что я буду силой отбирать у тебя Марселу.

— Нет. Но я думаю, что заслужил небольшое вознаграждение.

— Серьезно?! — до нее донесся запах от выпитого пива. — Ты пьян!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Но не настолько, чтобы не разглядеть, как ты очаровательна в этом ночном наряде.

— Прекрати! Отдай мне Марселу.

— И что я получу взамен?

— Ничего!

— Нет, так не пойдет, я намерен торговаться.

— А я — нет.

— Как насчет одного лишь поцелуя?

— Нет.