Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

Он огляделся по сторонам. Маккензи уже закрывал за собой ворота второго яруса, ни сарматов, ни людей вокруг не было — видимо, их давно оповестили. Гедимин прикрыл глаза, вспоминая, где расположена и как устроена баррикада. «Люди прячутся вон там. Ипрон и сфалт придётся оставить, — досадно…»

Он покосился на трубку телепорта. Какой-никакой генератор защитного поля внутри был, — не остановить снаряд, но сбить с траектории вполне мог, хватило бы реакции. «Что ж, попробуем. Прогнать дураков снизу, расчистить путь машинам, — с гранатомётчиками пусть делают что хотят. Может, у них те, нижние, и под прицелом…»

…В баррикаду он всё-таки не врезался. От людей тоже увернулся — уже в последний момент кто-то из них хаотично сместился вправо, и сармат едва не впечатал его в стену.

— Al tezco! — заорал кто-то сбоку — кажется, тот, кого Гедимин вовремя успел обогнуть.

— Al enemigo! — с этим воплем с другого боку свистнула арматурина. В ту же секунду её владелец лёг под баррикаду, вяло подёргиваясь, а прут оказался в руке Гедимина, сложенный вдвое.

— Тихо! Я вам не враг! — он вскинул над баррикадой защитное поле, быстро огляделся. Тут было десятка три людей, молодые самцы и самки, кто с арматурой, кто с обломками паршивого местного известняка.

— Я один могу передавить вас всех, — предупредил сармат, угрюмо щурясь. — Тихо! Убирайтесь, если хотите жить. Чёрный отряд уже в пути.

Люди быстро переглянулись.

— Чёрный отряд? Ты из них⁈

Гедимин постарался ударить в четверть силы, но кучку людей отбросило, как ураганом. Со всех сторон заорали, но сквозь вопли, не имеющие значения, сармат расслышал сверху тихий щелчок — и, развернувшись, метнул арматурный прут. Кто-то захрипел, с грохотом упал «самовар», снаряд вырвал кусок из соседней стены и взорвался над крышами. В полной тишине где-то сверху монотонно завыла сирена.

— Al tropa negro! — взвизгнул кто-то, ныряя в узенький проём. Сверху громыхнуло. Гедимин вскинул над улицей защитное поле, взглянул вверх — этажи, где он видел засаду, срезало, как ножом. В домах кто-то истошно верещал. Побелевшие «протестанты» вжались в баррикаду, пытаясь всей толпой уместиться за спиной Гедимина.

— Сармат⁈

Лицо того, кто шагнул на мостовую в трёх десятках метров от Гедимина, было скрыто ликвидаторским шлемом и тёмным щитком. Трое сарматов, ещё двое — над крышами, — «чёрный отряд» был невелик, но Гедимин кожей чувствовал ужас тех, кто сбился за его спиной в плотную кучу.

— Стой! — он поднял руки, показывая, что оружия у него нет. — Здесь дураки с палками. Вооружённых вы убрали. Этих, внизу, убивать не за что…

Его отшвырнули в сторону — вернее, попытались, — чужак-«ликвидатор» и сам не заметил, как оказался с завёрнутой за спину рукой.

— Я сказал — не трогать их! Здесь есть полиция!

Из-за спины Гедимина кто-то взвизгнул. Сармат обернулся — и увидел, как обогнувшие его «ликвидаторы» лупят шокерами направо и налево. Подёргивающуюся кучку людей сгребли в защитное поле, как в мешок. Из соседнего переулка пинком выкатили второй, тоже набитый трясущимися «протестантами». Кто-то рядом выразительно кашлянул, Гедимин отвёл взгляд от оглушённых людей — и обнаружил, что стоит под прицелом трёх ракетомётов.

— Ты кто? — резко спросил командир — и его голос показался сармату неуловимо знакомым.

— Гедимин Кет. Строитель. Хотел договориться миром, — честно признался он, высматривая на броне «ликвидатора» знаки отличия. Какие-то значки там были — звезда, ядерный взрыв, череп с костями — но ни одной «профессиональной» полоски, никаких меток гетто.

— Гедимин⁈ — «ликвидатор» встряхнул головой и уставился сармату в глаза. — Точно ты. Как был психом, так и остался.

— Что с этим делать? — вмешался один из бойцов; люди уже были «упакованы», воздуха им пустили в обрез, только чтоб «не сдохли», и явно никто не заботился, что они себе в «мешках» поломают. — Пособник? Заложник?

— Дурак, — отозвался командир. — В участок! А ты слушай: дёрнешься — поедешь в мешке!

— Сам пойду, — буркнул Гедимин, подозрительно щурясь на сарматов — вдруг надумают содрать с него скафандр, надеть наручники или электроошейник?.. Его, по-прежнему держа под прицелом, проводили к спецглайдеру — сильно доработанному ликвидаторскому бронеходу; часть фургона переделали под автозак, часть — под помещение для бойцов. Туда же втиснулся и Гедимин. Он хотел о чём-то ещё спросить, но командир резким жестом велел заткнуться.

…Командир и дальше не отпускал его ни на шаг — ни когда в полиции выгружали пойманных мятежников, ни когда самого Гедимина расспрашивал «коп» в экзоскелете. Говорили с ним на удивление вежливо — может, потому, что «ликвидатор» стоял рядом.

— Огромное спасибо, команданте Хепри, — экзоскелетчик потряс бронированную перчатку. — Мы-то оказались дураками куда хуже, чем этот строитель-переговорщик! Он хотя бы засёк гранатомёты…

— И отвлёк мятежников, чтоб не драпанули раньше времени, — дополнил «команданте Хепри». — Что сообщает Альварадо? Сила взрыва? Ядерные установки пострадали?

— Пока неизвестно, сеньор Хепри, — без фырканья и недовольных гримас отчитался полицейский. — Шахту так крепко построили, что ни на одном жилом ярусе ничего не услышали. Установки сейчас отключены, под защитным полем. Команданте Альварадо очень просит вернуть этого… сеньора Кета. Он — ядерщик, должен всё проверить.

«Ликвидатор» протяжно вздохнул.

— Что ж, вернём. Мои бойцы заглянут в университет. Предупредите своих людей.

«Копа» отчетливо передёрнуло.

— Д-да… увы, но это необходимая мера. Ещё раз спасибо, команданте Хепри.

— Всегда пожалуйста, — холодно ответил командир и, крепко взяв Гедимина за локоть, вытащил на улицу, к стоянке бронехода.

Они снова молчали, пока транспорт высаживал весь отряд, кроме командира, у университета.

— Спиной повернись, — буркнул «команданте Хепри», едва глайдер тронулся. Гедимин подчинился. Через секунду ему под респиратор сунули экран смарта с чёткой фотографией его брони. На ней виднелись криво намалёванные надписи, перечёркнутая четырёхпалая ладонь и следы засохших плевков.

— Понял, защитник? Надо ж было додуматься… — Хепри брезгливо