Конфуций и Вэнь - Георгий Георгиевич Батура
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Совесть
В завершение нашей книги зададим читателю очень важный вопрос: почему именно Россия, почему именно русский человек смог найти разгадку тысячелетней тайны Китая, – узнать о том, что такое Жэнь, что означают иероглифы Дэ и Вэнь, и в чем заключается подлинное Учение Конфуция, Христа и даже Упанишад? Под словами русский человек автор понимает собирательный образ русского характера, – всех тех, без кого настоящее исследование не могло бы состояться в принципе. Это, в первую очередь, – наши прославленные старцы Серафим Саровский и Силуан Афонский, поэты Федор Тютчев, Николай Гумилев и Сергей Есенин, поэт Алексей Константинович Толстой и писатель Федор Достоевский. Это Василий Крюков – наш прекрасный современник-китаевед, но также Артемий Михайлович Карапетьянц, Лидия Ивановна Головачева и коллектив создателей удивительного по своей духовной красоте «Большого китайско-русского словаря» под редакцией профессора И. М. Ошанина. Это – замечательный учитель древнегреческого языка Виталий Алексеевич Сычинский, советами которого автор руководствовался при исследовании евангельского текста. И многие отечественные китаисты, выдающимся работам которых автор обязан своим знанием древнего Китая.
Но в первую очередь эта книга обязана своим появлением, все-таки, Конфуцию, – тому Духу-шэнь, который по-прежнему наполняет собой древний текст Лунь юй. И это – не аллегория и не преувеличение, а та правда, которая непонятна и неприемлема для сегодняшнего мира. В трудные минуты, когда текст суждения казался бессмысленным, именно этот «Дух верха» подсказывал автору единственно правильное решение. Конфуций присутствовал рядом почти физически, и автор, сидя за письменным столом, порой невольно оборачивался желая увидеть Того, кто «дышит в спину».
И вот теперь попробуем ответить на тот вопрос, который сегодня так и не имеет ясного ответа в русском обществе: кому принадлежит Россия – Востоку или Западу?
Ответить следует, наверное, так. Россия – это совершенно особый и даже в чем-то «заповедный» мир. Мир – со своей тысячелетней историей, культурой и традициями, уходящими в языческое прошлое и в скрывающуюся от взора даль. Главной особенностью русского мира всегда являлся максимализм во всем, а вместе с ним – почти ненасытная жажда отыскания «настоящей правды» и справедливости. Сегодня это звучит наивно и почти смешно не только для представителей меркантильного западного мира, но и для нового поколения русских.
И тем не менее, главной чертой русского характера на протяжении всей его истории являлась именно духовность. В какой еще стране существительные «крестьяне» и «христиане» – это фонетические подобия? В простонародной речи эти слова произносятся одинаково. «Богоискательство» – это тот речевой шаблон, который закрепился за русским человеком в прошлые века. «Смо́трите и не видите» – эту евангельскую фразу Христа можно адресовать тому Западному миру, который не видит в огромной России главного – ее духовности. Адресовать тому Западу, который понимает это так, что русские безо всяких оснований претендуют на какое-то особое положение России среди других народов мира. Тому Западу, – который приводит в пример «смешные» для него слова великого русского поэта: «Умом Россию не понять». Объясним, наконец, эту известную фразу «мозговитому» Западу: понять Россию можно только своим сердцем. Но Запад не знает, что́ это такое.
По своим внешним антропологическим чертам русские принадлежат к европейскому миру. Но если заглянуть в глубину русской души, то Россия – это, скорее, древний китаец, облаченный в современный английский костюм. По менталитету, по своему сердцу, которое наивно убеждено в том, что оно найдет справедливость у Богом данного «Царя-батюшки», – русские, безусловно, принадлежат к Восточной цивилизации. И эта наша национальная черта – сердечность – особенно отличает русскую женщину.
Мы, Русь, недаром являемся наследниками Византии, а не Рима, и между этими двумя цивилизациями – ментальная пропасть. Запад, с его «рациональным умом», калькулятором в кармане и главенством права, русскому духу – широкой русской душе – генетически чужд. Хотя прозападная элита России, начиная со времени правления «европейца» Петра, всеми силами старалась втащить «бородатую Русь» в гладко выбритое европейское пространство. Не помещаясь, Россия вот уже 300 лет стоит у порога Европы, так и не став Европой. И в этом состоянии Россия напоминает собой наивного медведя из детской сказки, который навалился всей своей тяжестью – в искреннем стремлении «дружить»! – на крошечный «Терем-теремок» с мелкой европейской «живностью», – с обитающими в нем «мышками-норушками» и «лягушками-квакушками».
Европа – это наши древние индо-европейские братья, которые не унаследовали свойств «бездонной русской души» от общего прародителя. Европе никогда не была понятна мотивация поступков Павла Корчагина, Александра Матросова и Зои Космодемьянской. Не понятен искренний порыв их сердца. Не понятно поведение всего русского народа при совершении революции 1917 года, не понятен тот же самый духовный порыв в начале «горбачевской перестройки». В обеих революциях русский народ был обманут собственной «европейской элитой». И огромную роль в этих двух революциях сыграли умные евреи.
Европейцы – совсем иные изнутри. Они гораздо больше – «законопослушные роботы», чем наш «разнузданный» русский характер. И по этой причине они не станут возражать, если для продления существования человеческой оболочки вдруг окажется необходимым «совместить» мыслительный аппарат хо́мо са́пиенс с искусственным интеллектом. Для Западного мира протез ноги, протез пениса и протез сердца – это вещи, пребывающие в одном измерении.
Но по другую сторону от меркнущего Запада – огромный, как и Россия, и все еще близкий нам по духу Китай и великая Индия. Мы, русские, должны повернуться лицом к этим нашим духовным братьям, и заключить вместе с ними подлинное Тримурти того обновленного мира, который принесет одряхлевшей и проявляющей признаки деменции Западной цивилизации истину сердца. Маятник России, занимающей срединное положение между Востоком и Западом, качнулся в противоположную от Запада сторону…
Но в постперестроечной России слово совесть умерло. Возобладали невиданная за всю историю государства жадность,
