Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Великий Андрей… — вдруг ожил Юрис, промычав услышанное имя себе под нос. — Он вернулся?
— Заткнись! — гавкнула Рыжая на Юриса.
Она подошла ко мне еще ближе, встав нос к носу. Лезвие меча опустилось и упёрлось мне в пупок.
— Почему Борис хотел убить тебя? Ты знаешь Андрея?
— Он заподозрил меня в предательстве. Обрушился на меня, думая, что я знаю Андрея.
— Это правда?
— Я точно не уверена, но вроде, я знала его раньше.
— Мы все его знали! Что ты из меня дуру делаешь!
Я окончательно запутался. Мне вспомнился рассказ Бориса о том, как они уже убивали его, а потом он переродился, и начались нападения на деревню. Уверенности, что это был именно он — Дрюня — ни у кого нет. Лишь подозрения и догадки.
— Вы знали Андрея? — спросил я, в надежде получить хоть какие-то ответы.
— Ты хоть и молода, но правление Великого Андрея должна была застать. Или в вашей деревне никто не знает, что происходит за пределами леса? Ты! — она резко прильнула к Юрису, наставив меч на него. — Расскажи мне, кто такой Великий Андрей.
— Я помню его… — замямлили Юрис. — Все помнят! Все помнят времена, когда он дал нам фермы, дал нам земли для расширения полей… Он научил нас…
— Хватит!
— А потом что? — любопытство распирало меня. — Что случилось с Андреем?
— Борис сместил его, — Осси успокоилась, — а точнее — убил. Мы все поверили в это, да и сомнений не было ни у кого. Изуродованный труп Андрея притащили на площадь, распотрошили на глазах у всех жителей Оркестра. Мы видели, как потроха клевали птицы. Твой меч, как ты думаешь, чью кожу взяли для его создания?
Всё это время я шлялся по лесам и лугам с куском сушёной кожи моего другана. Кто бы мог подумать?
— Но если было всё так хорошо, зачем Борис его убил?
— Власть. Он вернул себе законную власть.
— Значит Борис правил до Андрея?
— Дурочка, — Рыжая засмеялась. — Ты как будто только вчера родилась. Калле — отец Бориса, он правил. Это были не лучшие времена, но правителей не выбирают. Мы так считали. Андрей считал по-другому. Природа наградила его не только сильнейшей бронёй, которую ни один стальной клинок не мог пробить, но и жаждой обладать всем, что попадалось ему на глаза. Не скажу, что он был лучше Калле, но жизнь стала куда спокойнее. И если быть честной, я скучаю по этим временам. После свержения отца, Борис кинулся в бега. Где-то обосновался, собрал вокруг себя сторонников, с которыми смог обрушиться на Андрея и победить.
— Ты была среди сторонников Бориса?
— Нет. Но мне пришлось примкнуть к новой власти. А когда начались нападения «труперсов», я влилась в отряд «кожагонов». Люблю охотиться на уродцев. Наблюдая за Борисом, я начала подмечать странное поведение, выдававшее в нём сомнения и страхи каждый раз, когда он стоял над телом убитого «труперса». Борис явно что-то скрывал. Но однажды, на рассвете, за пару мгновений до атаки на деревню, я лично услышала стихи знакомой песни, что так любил напевать Андрей в местной забегаловке. Они доносились из леса, где за каждым деревом прятался уродливый воин. Их слышал и Борис, смотря в глаза главарю «кожагонов», что так любил выйти вперёд, а потом взмахом меча обрушить свой отряд на деревню. Мы справлялись с набегами. Да, мы несли потери, но мы побеждали! Наше оружие из плоти поверженных «труперсов» с лёгкость кромсало всё новые и новые отряды. Понимал ли Борис, что долго мы так не протянем? Не знаю. Его взгляд утратил былую уверенность. Он стал сам не свой. Страх и безумие поселились в его голове. Он стал одержим идеей уничтожить всех «труперсов». Убить всё, до чего коснулась отравленная рука Андрея. А потом появилась ты.
— Ты знала Андрея лично?
— Это тебя не касается!
Рыжую затрясло от злости, но она быстро погасила в себе вспыхнувшее пламя гнева. Опустила меч. Окинув нас строгим взглядом, её глаза замерли на Эдгарсе, бормочущем какую-то ерунду на кровати.
— Сейчас у Бориса есть дела куда важнее, — сказала Осси, — чем гоняться по лесам за стариком, но ему не стоит покидать деревню. Думаю, он понимает всю серьёзность своего поступка. Да и сами вы никуда из деревни ни ногой.
С лица Рыжей смыло какую либо агрессию к нашим персонам, но на место злобному оскалу пришла загадочная улыбка. Решимость её действий читалась в каждом движении. Она убрала меч в ножны, взглядом попрощалась с нами. Но когда уже собралась выйти из комнаты, я крикнул ей:
— Куда ты собралась?
— А ты наглая девка, — она обернулась, — Действительно хочешь знать?
— Да!
— Пойду, прогуляюсь до Андрея. Хочу повидаться со старым другом.
Часто в жизни необходимо принимать решения молниеносно. Не раздумывая.
— Я с тобой!
— Инга! — вспыхнул Юрис. — Девочка, у тебя горячка!
Рыжая засмеялась. Кинув на огромного мужика презрительный взгляд, она прошипела:
— Ваша девочка здорова, — женские глаза метнулись на меня. — Ты будешь для меня обузой…
— Эта обуза привела вас в логово «труперсов». Или ты забыла?
— И зачем тебе это?
— Борис забыл кое-что у Андрея. Мне дорога эта вещь.
Рыжая засомневалась. Всё что мне требовалось — чуть надавить аргументами. Подойдя к ней, я сказал:
— Одна ты не справишься.
Она рассмеялась мне в лицо.
— Ты кого из себя возомнила, девка деревенская? Занимайся разведением кур и свиней. Или стадо коров за собой потащишь?
— «Труперсы» убьют тебя. Или пустят по кругу, а потом обратят в осклизлую шлюху. Или, наоборот, я не знаю, как они любят.
Тут я, конечно, перегнул палку, но слушать унижения в мой адрес меня окончательно достало. Уродливый меч вырвался из ножен и сразу же уставился мне в лицо. Я не испугался. Хотела бы убить — убила.
— Ну, давай, — сказал я, — убей меня!
Её пухлые губы сжались от злости. Ноздри раздулись, и она громко фыркнула. Юрис попытался одёрнуть меня за плечо, возможно, он был готов подставить свою грудь под лезвие меча, но я успел шагнуть вперёд. Рыжая отступила, не дав лезвию проткнуть мне щёку.
— Ты
