История Саудовской Аравии - Алексей Михайлович Васильев

«умеренного ислама». Ко всему добавлялись разрешение женщинам водить автомашину (как будто бы второстепенный, но социально-символический факт), появление женщин-муфтиев, послов, министров, шаги к признанию равноправия женщин в семейно-брачных отношениях. Оторопевшие от скорости перемен руководители ваххабитской корпорации как будто бы принимали их без сопротивления, хотя вместо усиления влияния улемов и религиозного истеблишмента в обществе наблюдалось его ослабление.

Действия властей удовлетворяли полусветских или «гибридных» либералов. Но режим даже не позволял обсуждать свою политику его сторонникам. Много будет зависеть от успеха амбициозного плана «Видение: 2030». Движение в сторону усиления частного сектора, саудизации рабочей силы, увеличения доли ненефтяных доходов в ВВП, создания конкурентоспособных туристических зон и центров новейших технологий в «умных городах» к началу третьего десятилетия как будто началось. Можно отметить, что с ценами на нефть королю Сальману и Ибн Сальману просто повезло. После катастрофического падения цен в 2014–2016 гг. и еще большего падения в 2020 г., согласовав нефтяную политику в рамках ОПЕК+ с Россией, королевство избежало банкротства, а в среднесрочной перспективе обеспечило себе высокие нефтяные доходы. Можно предполагать, что в течение ближайших 10–15 лет растущие гиганты – Китай и Индия без значительного импорта нефти и газа просто не могут обойтись. Это – шанс и для Саудовской Аравии.

(Никаких категорических прогнозов, а тем более пророчеств, автор сделать не может: на пути любых планов экономического развития Саудовской Аравии, да и всего мира может оказаться пандемия, подобная коронавирусу или других болезней. Анализировать или детализировать эту ситуацию – вне компетенции автора.)

Успех плана «Видение: 2030» и сами внутриполитические события в Саудовской Аравии зависят и от международной обстановки. Ибн Сальман, проявивший себя серьезным лидером во внутренней борьбе, продемонстрировал и готовность к риску, и к стратегическим решениям, проявил свою зрелость во внешней политике. Он поднялся выше личных эмоций (ненависть к Ирану и шиитам, разочарование неудачами в Йемене, просчеты в Ливане, Сирии и Ираке) и пошел на договоренности или на понимание «красных линий» с руководством Ирана и восстановил дипломатические отношения с Тегераном. Ведь ни Иран, ни йеменские хуситы, ни баасисты не представляли экзистенциальной угрозы Королевству, компромисс был возможен. Трудность состояла в том, что США, сосредоточенные на Тихом океане, были заинтересованы как раз в обострении сунитско-шиитской вражды и саудовско-иранской напряженности, чтобы сохранять доминирующие позиции и в целом на Ближнем Востоке, и в Персидском заливе без активного военного участия. Несмотря на недовольство Вашингтона, были возобновлены дипломатические отношения и с Дамаском.

В связи с этим возникает и еще один важный для Саудовской Аравии вопрос: степень ее зависимости от США. Вашингтон уже показал, что не может стать гарантом безопасности Королевства. Позорное бегство из Афганистана показало, что Вашингтон может бросить и режим, который он создавал и лелеял двадцать лет, и на всю эту операцию потратил триллионы долларов, и преданных ему союзников, если у него появятся другие приоритеты. Военно-техническое сотрудничество с США для Саудовской Аравии как бы необходимо (впрочем, китайские ракеты Королевство начало покупать уже больше 20 лет назад), но без американских специалистов, ученых, инженеров и технологий создание «умных городов» и приобщение к последним информационным технологиям и искусственному интеллекту Саудовской Аравии пока не обойтись. Но во внешней торговле уже доминирует Китай, сотрудничество с которым охватывает все новые области, включая высокие технологии.

Сотрудничество с Израилем возможно и уже осуществляется. Ведь пропалестинская риторика и забота об исламских святынях Иерусалима всегда, во всех арабских странах существовала прежде всего для внутреннего потребления, для дополнительной легитимизации режимов. Но «хранителю двух исламских святынь» было бы очень трудно в условиях жесткой критики нынешних реформ «справа», причем и изнутри, и извне страны открыто пойти на мир и широкие связи с Израилем.

А что Россия? Можно полагать, что открывается окно возможностей для взаимовыгодного сотрудничества, хотя и в ограниченных масштабах. СССР воспринимался Саудовской Аравией и как идеологический, и как стратегический противник, который имел полусоюзнические отношения с левыми антизападными и антимонархическими режимами. Появление советских войск в Афганистане, недалеко от Персидского залива, также вызвало тревогу и активное сотрудничество с антисоветской вооруженной оппозицией вместе с Пакистаном и США. Но с уходом из Афганистана советских вооруженных сил, а затем и с распадом СССР исчезла идеологическая и политическая составляющая конфронтации. Были сделаны шаги к сближению. Вспомним визиты в Россию наследного принца, ставшего затем королем, Абдаллаха, а в Саудовскую Аравию – президента В.В. Путина в 2007 г. (сразу после его знаменитой мюнхенской речи), посещение Москвы королем в 2018 г. или новый визит Путина в Саудовскую Аравию в октябре 2019 г. Стороны нашли взаимопонимание в деле борьбы с международным терроризмом и экстремизмом. Соглашение по нефтяным вопросам в рамках ОПЕК+ для Саудовской Аравии и РФ было просто необходимым. Поэтому экономическое, научно-техническое, ограниченное военное сотрудничество Саудовской Аравии и России соответствовало бы интересам обеих стран. Шли и идут многочисленные контакты на других уровнях.

Оценивая будущее Саудовской Аравии, автор не хочет быть ни оптимистом, ни пессимистом. При оценке мнений катастрофистов и пессимистов, стоит иметь в виду один очень важный факт: сознательно или нет, в соответствии с личными убеждениями, или следуя в общей струе, западные и ориентирующиеся на них исследователи однозначно полагали, что западная либеральная демократия – это наилучший способ управления обществом, который обеспечивает и экономический прогресс, и равенство. Как было не поднять на щит публицистическое эссе Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории», в котором он воспел «победу» западной цивилизации, западного либерализма. По этой логике только следование западной модели развития могло обеспечить прогресс арабского общества.

Естественно, что социалистические или коммунистические идеи, согласно этой логике, были безнадежно тупиковыми. Казалось бы, коллапс советской системы, распад и «социалистического лагеря», и самого Советского Союза подтверждал эту точку зрения. Любые проявления или попытки обращения к ценностям других цивилизаций отвергались как реакционные и обреченные на неудачу.

Однако XXI в. продемонстрировал несовершенство и узость данной точки зрения. В недрах самого западного общества проявился глубокий кризис. Сверхдержавой, равной США, стал Китай, добившийся успеха с упором на свою цивилизацию, используя «китаизированный марксизм» или «китаизированную коммунистическую практику» вместе с развитием рыночных отношений. Третью строчку мирового рейтинга экономической мощи уже занимает Индия. Несмотря на, казалось бы, «сокрушительные санкции» сохраняет устойчивость экономической системы Россия. Потрясающие успехи продемонстрировали нефтяные монархии Персидского залива, в которых шариат сочетается с некоторыми поверхностными элементами западных политических структур с использованием рыночных рычагов развития. Более полувека стоит на ногах исламский Иран, используя шариат в его шиитской интерпретации, вместе с некоторыми элементами западной модели. Стоит, несмотря на восьмилетнюю войну, навязанную ему иракской агрессией, несмотря на почти убийственные санкции Запада, прежде всего США.