Игры Смерти - Степан Мазур

— А знаешь, почему я взяла ник Ведьмы? — неожиданно спросила Ведьмочка.

— Да, — сказал Зевс, но девушка словно не заметила ответа.

— Я взяла ник ведьмы только потому…

— …потому что это самый распространённый ник в Игровом мире после ангелов, демонов и прочих недочеловеков. Как правило, ангелы все тотально падшие, а демоны как минимум подающие надежды. — Закончил Зевс.

— Что, всё так плохо?

— Не волнуйся, Эльфийка и Валькирия по степени распространения ников ушли не так далеко от тебя. Спорим, эльфийка сейчас «тёмная», а валькирия — «неистовая»?

— Обязательно спрошу у них.

Зевс хмыкнул.

— Если доживём…

Вокруг них джины сеяли смерть. На глазах Ведьмочки одного из скелетов утащило в песок. Его предсмертный возглас потонул в шуме творящегося безумия. Самое страшное заключалось в том, что никто никому не мог помочь. Пример Зевса и Ведьмочки был довольно показательным, многие делали то же, что и они — уходили с песка, спасаясь на доспехах. Но многие не успевали.

Чем больше становилось Игроков, догадавшихся о методе спасения, тем злее и резче становились джины. Тех, кто не успел уйти с песка, уже разили со скоростью, которую почти не замечал глаз. Несколько полуобезумевших скелетонов, потерявших в суматохе свои щиты, попытались подсесть к «догадавшимся», сбросить. Но Зевс, отобрав у Ведьмочки меч, быстро утихомиривал таковых, пресекая захватнические попытки ударами клинка в череп.

Вскоре, поле поредело. Выжившие пытались кричать другим игрокам уйти с песка, но поднялся ветер и начался самый настоящий пустынный шторм. Сильнейший ветер поднял тучи частиц песка в воздух. Каждый скелет оказался отрезанным от другого. Ни видимости, ни слышимости, — только предсмертные, едва различимые вскрики умирающих Игроков продолжали потрясать воздух. Джины резвились с беспомощными геймерами, играясь, как кошка с мышкой. Только у гипотетической мышки имелся шанс ускользнуть от кошки, если та, наконец, насытится или сама мышь окажется ловчее и быстрее ловкого хищника. Здесь же шансов не было практически ни у кого. Сильный ветер часто сдувал одиноких Игроков, приютившихся на собственной кирасе или пытавшихся балансировать на мече или шлеме. Одно неосторожное движение — и его утаскивали в песок или в небеса. Зевс и Ведьмочка сидели обнявшись, стараясь занять на своем «острове» самую устойчивую позицию из возможных. И, пока что, им это удавалось.

Что этим истреблением хотели доказать Игрокам создатели? Что человек поступает так же? Времена, когда человек убивал по прихоти, кажется, давно прошли. Может быть, подумал Зевс, нам говорят, чтобы мы не забывали об этом? Или, что человек слеп и глух в моменты наибольшей опасности? Паника берёт верх над разумом, а?

Сложно сказать, сколько прошло времени и насколько армию скелетов засыпало песком. Зевс ничего не кричал, просто держался изо всех сил и держал Веду за руку. Не смотря на отсутствие кожи и нервных рецепторов, Ведьмочка прекрасно чувствовала его близость, знала, что он держит её и при том держит крепко. «Он рядом. Рядом со мною, — шептала она себе. — Значит, мы выдержим. Победим».

Выжившие скелеты, почти невидимые за ураганом песка, молча склоняли головы, ожидая конца. В какой-то момент Веда просто почувствовала, когда Игра Смерти перешла на другой уровень, уронив сознание в пустоту.

Если бы Кира была поэтом, она описала бы эту сцену так.

Вместе с Кимом они снова шагали «плечом к плечу, сметая все на своем пути». Их зеленые плащи трепетали, словно от вихря, пачкаясь в настоящих фонтанах крови, что потоками разливалась вокруг. Кинжалы и мечи в их руках не прекращали движение ни на миг. Жизнь скользила по лезвию бритвы!

К сожалению, в литературном зачете у Киры имелась только пара забавных стихотворений, выписанных лазером на стене. Так что сцену пришлось описывать проще: несколько тысяч с лишним легковооруженных пехотинцев рубились в окружении бескрайней массы зеленокожих. Двухметровые орки, гоблины, трехметровые тролли, огры и прочий фентезийный сброд, обвешанный железом и вооружённый топорами, молотами и дубинами, окружили оставшихся Игроков и методично сжимали кольцо окружения.

После встречи с костяными монстрами Игра закинула Кима с Кирой сразу в гущу схватки, в самое пекло, чтобы не расслаблялись. И правда, скучать было совершенно некогда. Не успели выжившие на втором этапе прийти в себя, как были вынуждены начать сражаться. Стоило кому-нибудь из геймеров в зеленом остановиться на миг, и его немедленно протыкал зелёнокожий урод, ростом выше на две головы, в два раза шире в плечах и в три раза тяжелей!

В отличие от новых противников, тела Игроков, как и прежде габаритами или силой не отличались. Это были обычные человеческие тела, невысокие, и, преимущественно, худые. По крайней мере, полных или крупных людей Валькирия вокруг себя не заметила. Все воины оказались облачены в зелёные плащи цвета свежего салата и изображали собой то ли «вольных стрелков» эпохи Робин Гуда (плащи были с капюшонами), то ли легковооруженных английских воинов из армии короля Эдди периода Столетней войны. Во всяком случае, луков и колчанов на Игроках не наблюдалось. Тонкие кожаные пояса украшали двойные ножны — для одноручного меча с открытой гардой (а-ля викинг) и длинного фехтовального кинжала для левой руки. Видимо, так разработчики Игр Смерти представляли себе фэнтезийных «легких пехотинцев», которые соответствовали по градации второму уровню Серого пути. Кира хмыкнула. Ну что же, как и в прошлый раз, выбор разработчиков не мог не порадовать. Тощие «робин гуды» с легкими одноручными мечами и полностью лишенные доспехов, вряд ли были серьезными соперниками гигантским оркам и троллям. Ставку тут можно было сделать лишь на фантастическое, индивидуальное мастерство, накопленное Игроками в ходе прошлых игровых кампаний. Решив так, Валькирия бешено закрутила мечом. Опыта «дикой рубки» у неё и вправду было хоть отбавляй.

Орки оказались сильными врагами. Их лица украшали торчащие наружу клыки, бешеные глаза вращались, а рот отдавал жутким смрадом гнилого мяса. Валькирия где-то читала, что настоящие фэнтезийные орки — исключительно людоеды. Впрочем, мясом животных питались когда-то и люди в реальном мире, а значит ушли от орков недалеко. При мысли об этом Киру передергивало. Питаться частями трупов убитых живых существ было отвратительно, гадко и извращённо-жестоко. «Мясоеды!»- презрительно думала Кира, для которой это слово было созвучно по смыслу со словом «каннибализм». Возбужденная новым, специфическим аргументом, девушка увернулась от очередного броска орочьего ятагана, ловко обошла «мясоеда» сбоку и, протащив клинок по ходу движения, отсекла зеленокожему руку касанием лезвия. Тот взвыл и, отшатнувшись от Киры, рухнул наземь, потрясая фонтанирующим обрубком.