Этюды желудочной хирургии - Сергей Юдин

Но возникают два вопроса. Во-первых, где же кончается эта гормональная зона, которая внешне не выделяется никакими признаками? Во-вторых, не играет ли заметной роли в частично остающейся секреции сохранность рефлекторного механизма, т. е. целость обоих блуждающих нервов?

Размеры гормональной зоны должны определяться в обе стороны, т. е. как влево, в сторону дна желудка, так и вправо, в сторону привратника. Правая граница может быть легче определена; для этого имеется немало данных как экспериментального, так и клинического характера. Все ученые сходятся на том, что антральная часть желудка — главное место выработки гормона, стимулирующего продуцирующие железы. Распространяется ли эта зона правее привратника и в какой степени — это совсем особый вопрос; мы к нему еще вернемся ниже. Но то, что активные гормональные элементы содержатся вплоть до самого привратника, включая его, легко доказать не только в эксперименте на собаках — не менее ярко это следует из клинических наблюдений.

Примером тому могут служить так называемые «операции выключения» при неудалимой дуоденальной язве, которые еще не так давно (1933) горячо поддерживал Финстерер. Если по своим размерам, глубокой пенетрации в поджелудочную железу, а хуже того — в lig. hepato-duodenale, или вследствие плотного острого воспалительного инфильтрата, охватывающего всю зону язвы, последняя мыслится недоступной для прямой атаки, т. е. делает надежное ушивание дуоденальной культи невозможным, то Финстерер рекомендовал делать обычную широкую резекцию, но справа перерезывать не двенадцатиперстную кишку, а антральную часть в здоровых пределах и надежно ушивать остающуюся коническую культю. Таким образом, резекция желудка получалась срединно-сегментарная, при которой слева имелась обычная фундальная культя, анасто-мозированная с тощей кишкой, а справа сохранилась такая часть антрального отдела, которую можно надежно ушить в два ряда, имея в виду то очень важное обстоятельство, что первый ряд швов ляжет на широкую часть конической культи и ее придется погружать в более узкую часть. Если перерезать антральный отдел слишком близко к привратнику, то инвагинировать первый ряд швов во внутрь может оказаться просто невозможным. Волей-неволей, идя на операцию «выключения», приходится оставлять порядочную часть антрального отдела, а тогда сохраняется и много элементов гормональной зоны, что может повести к развитию пептических язв соустья за счет высокой кислотности, которая окажется неподавленной даже в маленькой резекционной культе фундального отдела.

Так оно и получилось. Вопреки рекомендации столь выдающегося специалиста в желудочной хирургии, как Финстерер, операцию эту пришлось повсюду оставить вследствие необычайной частоты пептических язв. Создавалось впечатление, что получаются условия точно такие, как при простом выключении по Эйзельсбергу, и что производимая сегментарная резекция, как бы далеко она ни распространялась влево, мало меняет дело.

В самом деле, Ниссен (Nissen) сообщал, что на 18 операций «выключения», произведенных в клинике Зауербруха, помимо одного случая перфорации язвы, случившегося вслед за таким выключением, у 4 больных развились очень скоро пептические язвы соустья, которые пришлось вторично оперировать, не выписывая больных из клиники.

Абади (Abadie) в Алжире дважды пытался сделать высокие выключения как первый момент операции «неудалимых» язв двенадцатиперстной кишки. И оба раза пептические язвы соустья развились раньше, чем он успел приступить ко второму моменту операции.

Совершенно отрицательную позицию занял Огильви, опубликовавший данные о значительном количестве пептических язв после таких операций выключения. Эту операцию резко критикует и Родней Менгот (Rodney Maingot), удивляющийся, что одно время эта операция встретила много сторонников в Америке.

Упомянутые наблюдения весьма убедительно доказывают активную гормональную функцию даже небольших оставшихся сегментов антрального отдела. И эти же данные лишний раз показывают истинную роль сохранившейся неподавленной кислотности и расстроенного ритма желчеотделения вследствие выключения двенадцатиперстной кишки в развитии пептических язв соустья.

Итак, для надежного удаления гормональной зоны резекцию вправо надо распространять на начальную часть двенадцатиперстной кишки, дабы полностью удалить и привратник. А влево? Где влево кончается гормональная зона и поэтому, где следует рассекать желудок, чтобы в культе не осталось гормональных элементов, которые могут стимулировать кислотопродуцирующие железы в фундальной части? Вопрос этот первостепенного значения, и горький опыт уже достаточно показал, что именно экономные резекции влево приводили к рецидивам и образованию пептических язв соустья. Поэтому задержусь еще раз на анализе изложенных выше данных о желудочной секреции у наших больных после резекций.

Исследуя наших больных в Клинике лечебного питания, О. Л. Гордон склонялся к следующим выводам: «Данные кислотности желудочного содержимого не могут быть объяснены только нарушением регуляции второй фазы секреции. Против гипотезы о значении выпадения привратникового механизма в духе теории Элкинса говорит сохранение нормальной секреции у довольно большой группы больных после резекции и подавление рефлекторной фазы секреции в значительном большинстве случаев. В общем химическая фаза секреции сохраняется чаще, чем рефлекторная. С точки зрения Элкинса не могут быть объяснены частые случаи (45 %) гистамин-рефрактерной ахилии после резекции, а также случаи с резким нарушением выработки ферментов».

Гордон считает необходимым допустить в качестве главной причины прямое поражение самого железистого аппарата, а не механизма регуляции желудочной секреции. «Мы, — пишет он дальше, — не собираемая отрицать роль привратниковой области в механизме второй фазы секреции; наши данные говорят лишь против универсального значения этого механизма. Еще в меньшей степени мы склонны вообще отрицать роль фактора нарушенной регуляции после резекций; эти нарушения безусловно имеют место, но они чаще касаются нервнорефлекторной фазы секреции, чем второй фазы; и во всяком случае не они обусловливают наблюдающуюся в большинстве случаев после резекций секреторную недостаточность». А в выводах к этой главе он еще раз подчеркивает: «Расстройства регуляции желудочной секреции после обширных резекций играют лишь подробную роль. Глубокая и стойкая недостаточность после резекции может быть удовлетворительно объяснена лишь при допущении возможности глубоких структурных изменений слизистой желудка типа хронического гастрита».

Нельзя согласиться с такими выводами. Для допущения прямого поражения и гибели железистого аппарата в результате произведенной резекции мы не имеем никаких ни объективных, ни логических данных. Резекция желудка не только не создает для этого каких-либо условий, но если бы таковые и были, то изменения эти не могли бы наступить сразу после операции. А ведь фактически почти полная ахилия у 80–90 % резецированных больных наступает немедленно после операции, т. е. в сроки, когда никакие морфологические изменения в оставшейся фундальной слизистой безусловно не могли бы еще развиться.

Рис. 12. Желудочная секреция при обычной резекции.

Гораздо правдоподобнее думать, что обширные резекции вместе с гормональной зоной удаляют и такое значительное количество кислотопродуцируюшей поверхности тела желудка, что малочисленные и слабее выраженные кислотопродуцируюшие железы в тонкой, сглаженной слизистой оставшегося фундального отдела не могут давать много кислоты.

Точно так же невозможно снижать значение воздействия производимых широких гастрэктомий именно на регуляторные механизмы в расчете на то, что в основном и планируются операции. Вопрос лишь в том, на который из двух главных механизмов регуляции наши хирургические воздействия оказывают больший эффект и почему у разных больных эти мероприятия не достигают подавления кислотности в одинаково полной степени (рис. 12 и 13).

Если отбросить вполне возможные и даже неизбежные случаи неполноценности сделанных операций и технических дефектов (тем более, что в материале Гордона были и больные, оперированные не в нашей клинике, и, может быть, резекции были сделаны недостаточно радикально), для объяснения сохранности кислой секреции в культе остаются три возможности.

Рис. 13. Влияние обширной резекции с ваготомией на опорожняемость и секрецию.

Во-первых, в зависимости от индивидуальных особенностей больного гормональная зона распространяется влево больше, чем обычно, и удаление ее при резекции сказывается недостаточно полным. В результате вторая, химическая, фаза окажется частично сохраненной и сможет проявить свое влияние на оставшийся железистый аппарат желудочной культи. Предугадать это невозможно, а ради такого вероятия, имеющего место только в 10 % случаев резекций, нет достаточных оснований увеличивать размер удаляемой части желудка влево у всех оперируемых поголовно.