На языке улиц. Рассказы о петербургской фразеологии - Наум Синдаловский

«Ливиз» — это один из старейших в Петербурге заводов по производству спиртных напитков. На самом деле название «ЛИВИЗ» — это обыкновенная аббревиатура словосочетания «ликеро-водочные изделия». Говорят, она родилась в головах не лишенных художественного вкуса управленцев. Она и в самом деле звучит куда изящнее и эстетичнее, чем существовавшее раньше казенное название «Ликеро-водочный завод», который в свое время как только не называли: и «Ликерка», и «Военный завод», и «Завод имени Егора Кузьмича Лигачева». Этот известный в свое время деятель коммунистической партии был инициатором пресловутой борьбы с пьянством и алкоголизмом. То ли дело — «Ливиз». И звучит красиво, и реальность отражает. Правда, тут же нашлись пересмешники, которые предложили иную расшифровку этой, казалось бы, безобидной аббревиатуры. И завод, который, благодаря своему новому названию, вознесся было в романтические выси, вновь был сброшен в земную реальность: «Люблю И Выпить И Закусить».

В 1832 году в Петербурге было основано Училище гражданских инженеров. Располагалось оно во 2-й роте Измайловского полка, как тогда называлась 2-я Красноармейская улица, в здании, построенном выпускником Училища архитектором И. С. Китнером в 1881–1883 годах. С тех пор статус училища неоднократно повышался. Сегодня это Санкт-Петербургский архитектурно-строительный университет. Историю Университета украшают имена таких архитекторов, как П. Ю. Сюзор, А. И. Гоген, А. И. Дмитриев, Л. А. Ильин, И. С. Китнер, М. М. Перетяткович, Г. В. Барановский, А. Ф. Бубырь, А. И. Гегелло и многие другие. Все они в разное время были студентами или преподавателями института, а их личное творчество оставило неизгладимый след в петербургском зодчестве.

По воспоминаниям выпускников училища дореволюционной поры, традиция вольной расшифровки училищных аббревиатур появилась давно. Так, инициалы «СУ» (Строительное училище), которые до революции красовались на форменных касках студентов, питерскими остроумцами расшифровывались: «Сайку! Сайку Украл». В советское время Ленинградский инженерно-строительный институт был широко известен по аббревиатуре ЛИСИ, а его студенты и выпускники, в соответствии с законами фольклорного жанра — по кличкам: «Лисички», или «Лисята». Тематика расшифровок аббревиатуры традиционна для студенческого фольклора: «Любого Идиота Сделаем Инженером» и «Ленинградский Институт Сексуальных Извращений».

На этом фоне особенно оригинальным выглядит фольклор студентов сантехнического факультета. У них до сих пор существует обычай приветствовать друг друга характерным движением руки сверху вниз, имитирующим слив воды в туалете. Такая самоирония делает честь будущим знатокам туалетных устройств и кухонных моек.

Понятие «Майский дух» выражает особое внутреннее высокоморальное состояние, присущее интеллигентному человеку. В 1856 году известный педагог, воспитанник Петершуле и выпускник Петербургского университета Карл Иванович Май основал первую в городе общеобразовательную гимназию. Она располагалась на Васильевском острове, первоначально в доме на углу 1-й линии и Тучковой набережной, затем в доме № 13 по 10-й линии. Только в 1909–1910 годах архитектор Г. Д. Гримм строит для гимназии специальное здание на участке № 39 по 14-й линии. Там она просуществовала до 1920-х годов, когда по решению новой власти была преобразована в обыкновенную трудовую школу.

Гимназия Мая прославилась не только методикой преподавания, но и своими выпускниками, среди которых были Н. К. Рерих, М. В. Добужинский, А. Н. Бенуа, В. А. Серов и многие другие. Все они в петербургском фольклоре остались «Майцами», или «Майскими жуками». А гимназию иначе как «Майской», по фамилии ее основателя, в Петербурге не называли. Причем вкладывали в это понятие не столько формальную связь с календарным месяцем, сколько идею расцвета и возрождения, заложенную в весеннем преображении природы.

Краеугольным камнем методики обучения и воспитания в гимназии Мая стал один из основополагающих принципов известного педагога Яна Амоса Каменского: «Сперва любить — потом учить». Этот принцип оказался настолько благотворным, что очень скоро в Петербурге заговорили о «Майском духе», как о некой, если и не универсальной, то оптимальной атмосфере взаимоотношений между воспитанниками школы и их педагогами.

Однако продлилось это не долго. После революции началось планомерное истребление «Майского духа», которое закончилось уничтожением в 1929 году эмблемы гимназии на фасаде здания — барельефного изображения жука, укрепленного еще при строительстве дома в 1910 году. Возникновение этой «фамильной» эмблемы, по воспоминаниям выпускников гимназии Мая, относится к концу 1850-х годов. Тогда, на одном из школьных спектаклей, участники представления, обыгрывая фамилию директора, несли над головами изображение майского жука.

В начале XX века в петербургском салонном фольклоре появилась поговорка, которую щеголи той поры любили произносить по латыни: «Mens sana in Quisisana» — «Здоровый дух в „Квисисане“». По аналогии с древнеримской формулой гармонического развития духовных и физических сил гражданина и воина: «Mens sana in corpore sano» — «В здоровом теле здоровый дух». Родилась поговорка вскоре после открытия в первом этаже дома № 46 по Невскому проспекту популярного ресторана «Квисисана». Завзятые питерские гастрономы отмечали, что это название вполне соответствовало безупречной ресторанной кухне, отвечавшей высоким требованиям петербургских любителей изысканной кулинарии. Завораживала и звучная ритмика заморского названия, которая вызывала такие сложные ассоциации.

Век «Квисисаны» оказался недолгим. Пережив революцию и разруху времен Гражданской войны, ресторан более или менее благополучно сумел дожить до ярких и бестолковых 1920-х годов. Но вскоре его закрыли. Позже в его помещениях открылся новый ресторан под названием «Нева». В самом начале XXI века ресторан с заморским названием «Квисисана» открылся вновь. Правда, вход в него расположен не со стороны оживленного проспекта, а во дворе того же самого дома на Невском.

История возникновения официального названия города, основанного Петром I в устье реки Невы, довольно запутана и, вероятно, уже поэтому до сих пор щедро подпитывает одно из самых прекрасных заблуждений петербуржцев о том, что их город назван по имени своего основателя. Между тем это совсем не так. Вспомним, как было на самом деле. Петр I родился 30 мая 1672 года. Однако в силу ряда обстоятельств, в том числе семейного свойства, крещен был только через месяц, 29 июня, в день поминовения святого апостола Петра. По христианской традиции крещение считалось событием более важным, нежели рождение. Достаточно напомнить, что среди православных христиан именины всегда отмечались гораздо торжественнее, чем день рождения. Вот почему уже с юности Петром Алексеевичем завладела идея назвать какую-нибудь русскую крепость именем своего небесного покровителя — святого Петра. По замыслу Петра I, она должна была стать ключевой, открывающей России выход к морю, что полностью соответствовало значению апостола Петра в христианской мифологии, где он слыл ключарем, хранителем ключей от рая. За шесть лет до основания Петербурга, в 1697 году, в случае успеха Азовского похода такую крепость Петр собирался воздвигнуть на Дону.

Однако, похоже, итог Азовского похода Петра не устроил. Выйти в Европу через Черное море не удалось. Только через несколько лет, благодаря первым успехам в войне со Швецией за выход к Балтийскому морю, 16 мая 1703 года на Заячьем острове основывается крепость, названная в честь святого апостола Петра — Санкт-Петербург. Именно крепость: никакого города пока не было. А еще через полтора месяца, опять же в день святого Петра, 29 июня 1703 года, в центре крепости закладывается собор во имя святых апостолов Христовых Петра и Павла. Вот тогда-то крепость и стали называть Петропавловской, а старое ее название — Санкт-Петербург — перенесли на город, к тому времени уже возникший под защитой крепости. Вспомните, как долго историки спорили, когда следует отмечать день основания Петербурга — 16 мая или 29 июня. Во всяком случае, 250-летие Ленинграда торжественно отмечалось именно 29 июня.

Первое переименование постигло Санкт-Петербург в 1914 году. Начало Первой мировой войны вызвало такую бурю ура-патриотизма, что в столице это сопровождалось разгромом немецких магазинов и воинственными массовыми демонстрациями у Германского посольства на Исаакиевской площади. Подогреваемая погромными лозунгами толпа сбросила с карниза посольства огромные каменные скульптуры коней. В этих условиях переименование Санкт-Петербурга в Петроград было воспринято как должное. Новый топоним нравился. Он естественно входил в городской фольклор. Помните песню, которую распевали шкидовцы: