Магия вычитания лишнего. Как упростить себе жизнь, убрав из нее ненужную информацию, привычки и обязательства - Лейди Клотц

в землю, а как разрез в земле».

Это все объясняет. Лин вычитáла. И при этом она испытывала благоговейный трепет по отношению к памятникам.

Лин, как известно, задумала свой культовый проект, когда еще была студенткой Йельского университета. Полковник армии пришел к ней в общежитие и сообщил, что ее проект выбрали из более чем 1400 работ, участвовавших в конкурсе на создание мемориала в честь самой на тот момент продолжительной войны Америки. Выбор оказался удачным. Стена является одним из самых почитаемых памятников монументальной архитектуры в Соединенных Штатах, часто опережая монумент Вашингтону в субъективных рейтингах.

То, что сейчас высоко оценивается, когда-то считалось спорным. Когда был представлен проект Лин, политики отказались от поддержки мемориала, по крайней мере частично, потому что он выглядел недостаточно монументально. Общественного возмущения тоже хватило, чтобы министр внутренних дел отложил выдачу разрешения на строительство. Стена победила, но не без компромисса в виде флагштока высотой с пятиэтажный дом и бронзовой скульптуры солдат в ненатуральную величину сбоку от уходящей в землю стены.

Рисунок 6. Проект Майи Лин, победивший в конкурсе на создание Мемориала ветеранов войны во Вьетнаме.

Хотя проект Лин, несомненно, несет на себе отпечаток ее личности, сама она задается вопросом: если бы члены жюри знали о ее происхождении, выбрали бы они его? Проект был представлен анонимно, иначе ее юный возраст мог бы стать препятствием, как и ее пол. В архитектуре господствуют мужчины, поэтому один из членов жюри так отозвался об эскизах проекта, выполненных мягкой пастелью: «Должно быть, он действительно знает, что делает, чтобы осмелиться на нечто столь наивное». После того как было объявлено, что в качестве автора проекта выступила Лин, зеркальный черный гранит Стены подвергся критике как «слишком женственный». Ну и хорошо. Этот полированный камень как раз и создает призрачное зеркальное пространство по ту сторону имен, то, что Лин назвала «пространством, в которое мы не можем войти и от которого нас отделяют имена». На оценку проекта также могла повлиять ее этническая принадлежность. Когда стало известно авторство Лин, газета The Washington Post опубликовала статью под названием «Азиатский мемориал в честь азиатской войны». Во время самой первой пресс-конференции Лин спросили, почему Мемориал ветеранов войны во Вьетнаме должен проектировать человек азиатского происхождения.

Возникает соблазн поискать связь между культурным происхождением и подходом к проектированию, включая вычитание. Всякий раз, когда люди узнавали о нашем исследовании, тут же появлялись предположения о том, какие культуры лучше или хуже справляются с задачей по поиску меньшего. Друг Гейб, уроженец Нидерландов (который в этот момент пил пиво), был уверен, что люди вроде него, представители германских культур, все хорошо справятся с задачей Энди и выберут вычитание.

Такие предположения требуют доказательств.

Гейб обратилась за помощью к своим коллегам из других стран. Один из ее японских знакомых согласился провести тест с сетками Энди при участии студентов, в этой более взаимозависимой культуре. Через знакомого из Германии мы решили проверить, обоснованным ли было убеждение друга Гейб.

Оказалось, что нет. Мы обнаружили, что студенты пренебрегали вычитанием как в Германии, так и в Японии. Между разными группами наблюдалась незначительная вариативность, но она была даже меньше вариативности между различными сетками.

Выводы моей команды из исследований, проведенных в Германии и Японии, не означают, что в использовании вычитания нет культурных или географических различий. Было взято всего лишь две страны и ограниченное количество участников. Другие культурные различия между протестированными группами также могли свести на нет географические различия. Может быть, менее обеспеченные люди больше ценят добавление? Возможно, люди, живущие в густонаселенных местах, научились вычитать? Нецелесообразно пытаться вычленить все возможные культурные переменные, которые могут иметь значение.

Размышлять о культурных различиях – забавное занятие для посиделок за выпивкой. Однако мы не можем отделить большинство моделей поведения (включая сложение и вычитание) от независимых или взаимозависимых, женщин или мужчин, студентов или «взрослых». Родители Майи Лин переехали в Соединенные Штаты из Китая, но мы должны сопротивляться любому желанию объяснить монументальное вычитание Лин как продукт восточной, взаимозависимой культуры. Во-первых, Лин рассказывает, что она даже не считала себя этнической китаянкой до определенного возраста.

Все экспериментальные данные моей команды свидетельствуют о том, что пренебрежение вычитанием устойчиво в разных группах и ситуациях. Что еще более важно, даже если бы мы нашли различия, то мало что могли бы с этим поделать. «Тебе надо было родиться в Нидерландах» – не самая лучшая рекомендация. Даже это не помогло бы в поисках меньшего.

Тем не менее из того, что на первый взгляд кажется самым настоящим тупиком, можно сделать полезные выводы. Чтобы понять, как это сделать, давайте вернемся к Хейзел Роуз Маркус и ее исследованию ментальных привычек, связанных с культурой. В «Столкновении!» Маркус подчеркивает, что «все мы воспринимаем свое «я» как нечто незыблемое во всех местах, временах и ситуациях». По ее словам, это ощущение ошибочно, потому что, «рассмотрев историю своей жизни чуть более внимательно, мы видим, что на самом деле внутри одного нашего «я» есть много разных личностей». Маркус становится другим человеком, когда занимается серфингом, по сравнению с тем, когда она преподает; когда она пишет научную работу – или когда она пишет научно-популярную книгу. Точно так же и я могу быть независимым, но при воспитании детей я стараюсь (или даже должен) проявлять взаимозависимость. Довольно трудно считать, что ты управляешь своей судьбой, когда трехлетний ребенок требует от тебя принести стакан молока, чтобы ему не пришлось отвлекаться от игры в «Лего».

Своим исследованием Хейзел Роуз Маркус подтверждает, что Уолт Уитмен был прав в своем внутреннем диалоге из «Песни о себе»:

По-твоему, я противоречу себе? Ну, что же, значит, я противоречу себе. (Я широк, я вмещаю в себе множество разных людей.)[15]

Чтобы увидеть и прийти к меньшему, важно не то, китайцы мы или американцы, женщины или мужчины, и даже не то, насколько мы взаимозависимы или независимы. Важно найти доступ к своим «множествам».