Драконы не умирают! - Владимир Скачков

– Какое? – осторожно спросил Легкая Рука.

– Мое место в аналитическом отделе должен занять Ба-шой-фа, мой сын. Верните его домой, и я покину планет оживлю варуш.

– Интересная задачка. – Иклиец принялся теребить подбородок, обдумывая слова мага, и наконец произнес: – Я возьмусь ее решить.

Легкая Рука поднялся, скрестил на груди руки, поклонился и произнес:

– Я вернусь за вами через пять дней, будьте готовы к далекому путешествию.

Иклийца охватило пламя, и все исчезло. Компьютер ожил и как ни в чем не бывало продолжил выводить сравнительные таблицы и графики, словно и не отключали его совсем. Маг минут пять пялился на пустое кресло, потом, тряхнув головой и волшебно ожившими руками, продолжил работу, анализируй свежие данные…

– Я вошел в Мако и спросил, где сын Ба-шой-тя. – Легкая Рука сидел не шевелясь, все слушатели молчали, стараясь не пропустить ни одного слова из рассказа. – Силы меня не покидали, я чувствовал, что смогу справиться и со вторым поиском. Поэтому смело шагнул в открывающееся окно…

В Серых горах нет золота, нет самоцветов, нет ценных руд, тут никто не живет, только ветер ревет в гранитных ущельях и каньонах, хлещет упругими, холодными струями придурковатых гонщиков, несущихся по склонам и долинам без цели и направления. Вольная банда мотолетчиков облюбовала Серые горы, где нет ничего, кроме дикой и необузданной природы.

Суровые парни и девушки, сплоченные единой страстью – скоростью, живущие по своим, иногда жестким законам, не страшатся пустоши, где властвуют крокосы и им подобные твари, где змеи и ящерицы так же привычны, как в городе свинокрысы. Вот уже пять лет возглавляет банду Большой Фа, бородатый мужик, непонятно откуда взявшийся, с неясным, темным прошлым, о котором никогда и никому не рассказывал. Он правил бандой твердо, уверенно, и ни один из мотолетчиков ни разу не усомнился в его превосходстве.

Они неслись на закат, яркая, красная луна слепила глаза. Можно свернуть, поехать другим путем – горы свободны везде, – но Большой Фа гнал на закат, и вся банда ехала за ним. Триста километров за час проносилось под днищами мотолетов, серые камни и жухлая трава мелькали, человеческий глаз не успевал выхватить отдельные предметы.

После поворота в каньон сразу стало легче, луна перестала слепить. И тут вспыхнуло пламя, желтые сполохи прямо перед гонщиками расступились, выпуская сверкающего красной кожей человека. Банда остановила полет, не доехав до голого человека десяти метров. Они не раз встречали иклийцев, поэтому не удивились, увидев одного из них.

– Здравствуй, друг! – Предводитель банды поднял в приветствии правую руку. – Далеко ты забрался, ищешь что или просто развлекаешься?

– Здравствуй, Большой Фа, – лучезарная усмешка иклийца, казалось, осветила каньон не хуже полуденной луны. – Да, я ищу, – он сделал небольшую паузу и поразил мотолетчика: – Тебя.

– Меня?

– Именно, – кивнул иклиец.

– Что это я натворил, чтоб меня разыскивать?

– Ничего, просто нам необходимо поговорить.

– Ну говори, – разрешил Большой Фа, усмехаясь в бороду.

– Иди сюда, мне надоело орать.

– Я не гордый, могу и подъехать.

Большой Фа неспешно подрулил к иклийцу и остановился, не доехав метра.

– Ну, – поторопил он краснокожего.

– Твой отец умирает, – сразу вывалил Легкая Рука на мужика весь груз.

– Что! – воскликнул мотолетчик и тихо произнес: – Не может быть…

– Твой отец умирает, – повторил иклиец и добавил: – Но ты можешь его спасти.

– Что я должен сделать? – тут же забыв обо всех прежних обидах, спросил Большой Фа.

– Если к утру ты не придешь домой, он умрет. Я влил в него силу, но этого хватит на сутки, а потом он быстро начнет сдавать.

– А врачи? Что они говорят? Я не поверю, что во всем Флюоритогорске не нашлось лекаря, способного помочь!

– Не нашлось, – безапелляционно заявил иклиец. – Только мы. Для этого твой отец должен покинуть планету через пять дней, не позже, но ты нужен ему. Решай, что тебе важнее – глупые обиды и амбиции или жизнь родного человека.

– Мы далеко, дня два, если не все три придется гнать, – пробормотал Большой Фа, яростно теребя бороду.

– Используй лунг-гом, – посоветовал иклиец, он сразу уловил настроение мужика и несказанно обрадовался, что не надо уламывать и упрашивать.

– Э, я лет десять в транс не входил, – возразил Большой Фа, – ничего не получится.

– Я тебе помогу, – пообещал иклиец, – дам нож, введу в транс, домчишься как на крыльях, утром будешь дома.

– Ты впрямь можешь?

– Да.

– Две минуты, – попросил Большой Фа.

Он развернулся и подъехал к банде.

– Ребята, – обратился Большой Фа к ним, – я покидаю вас, навсегда. Отец умирает, мне необходимо занять его место.

– Но… – попытался возразить один парень и осекся пол суровым взглядом предводителя.

– Дак, – позвал Большой Фа, – возьми деньги. Вам они еще пригодятся, а мне ни к чему.

Дак беспрекословно принял толстую пачку денег, а Большой Фа слез с мотолета.

– Роза, – обратился он к девушке, сидящей за спиной Дака, – дарю тебе свою тачку, береги ее.

– Спасибо, – прошептала девушка и пересела на подарок.

– Все, счастливой вам дороги, – попрощался Большой Фа и взмахом руки, получившимся очень уж царским, отпустил банду.

Взревели форсированные движки мотолетов, и банда умчалась по каньону, обогнув Большого Фа и краснокожего.

– Ну что ж, я готов.

– Хорошо, – кивнул иклиец. – Держи нож, опусти его лезвием вниз и смотри мне в глаза. Лунг-гом вещь серьезная, требует сосредоточения и высвобождения внутренних сил.

Легкая Рука протянул Большому Фа свой боразоновый нож. Их глаза встретились, минуту ничего не происходило.

– Я чувствую себя ламой, – пробормотал Большой Фа и сделал движение, словно приподнял край невидимого балахона, чтоб не мешал.

– Беги, Ба-шой-фа! – выкрикнул иклиец.

И Ба-шой-фа сделал свой первый прыжок. Со стороны бег лунг-гом выгладит необычно, человек словно летит, не касаясь земли, переставляет ноги, мерно, как посохом, работает ножом. Сложно рассмотреть бегуна лунг-гом, очень уж быстро скрывается он из виду. Ба-шой-фа исчез в горах.

– Я вернулся в Мако. Мне показалось, что сил не убавилось, а наоборот, я стал почти всемогущим. Вот и решил искусить судьбу, найти того, кто сможет отремонтировать корабль. Признаю, – вздохнул Легкая Рука, – я переоценил свои возможности, но что сделано, то сделано. Я обратился к Мако…

Гном ворчал, бубнил под нос ругательства, в памяти сами собой всплывали меткие словечки, слышанные от разных существ за много-много веков, что он прожил на свете. «Ну почему я? – недоумевал он. – Что, помоложе не нашлось кого послать? Старого, лысого гнома заставляют разгребать завалы, карамба! Если б не король, шиш-два я взялся бы за это».

Несмотря на недовольство, гном работал честно, он всегда ответственно относился к любому делу. Вот и сейчас Ник, вместо того чтобы преспокойно пить любимое темное пиво, обследовал обвал в забое. Утром группа рабочих-гномов едва спаслась от внезапного обрушения. Сотни тонн белого графита, как вода, потекли на них, чуть не похоронив заживо. Откуда в тридцати метрах под землей взялся нитрид бора, предстояло выяснить старому Нику.

Гном закончил настройку сложного прибора и направил луч эхолокатора на завал.

– Так, так, так, – бормотал он, – что тут у нас? Ага, каверна. Ух ты! Какая большая. Конечно, белый графит нам нужен, сей продукт полезен, но не в таких же количествах. А если уточнить? М-да, почти четыре сотни кубов, хороша емкость. Чудеса природы да и только…

Он еще покрутил настройки прибора и, удовлетворенно крякнув, убрал его в сумку.

– Пещерка с поверхностью не соединена, это хорошо, – продолжил гном монолог. – Поглядим, что покажет пирометр.

Ник извлек прибор и наставил объектив на белую кучу. Он ничего не записывал, все показания приборов запоминал, на память гном никогда не жаловался.

Закончив с температурой, замерил радиационный фон. После длинным щупом зачерпнул в анализатор пробу белого графита, проткнув кучу в середине. Посмотрел результат и начал собираться в обратный путь – чиститься и укладывать оборудование.

Неприятный звук на грани слышимости прервал мирное занятие гнома. Ник резко обернулся и увидел освещенного неярким светом человека в только что пустом проходе.

– И кого это принесло на мою больную голову? – спросил гном, приглядываясь к посетителю.

– Я Легкая Рука, – с легким поклоном представился незваный гость. – Доброго дня, Ник.

– Такие появления у тебя обычны?

– Нет, – засмеялся Легкая Рука, – это исключение, вызванное необходимостью.

– Говори, внук Вечного Пламени, – проворчал гном.

– Вы меня знаете? – удивился Легкая Рука.

– Тебя нет, а вот с дедом твоим я не одну бочку пива приговорил, – усмехнулся гном, протирая лысину видавшим! виды платком. – Давай, выкладывай, что за необходимость у тебя случилась.