Пол Маккартни - Алан Клейсон

Группа находилась в Star–Club и во вторник, 19 апреля, когда проходили похороны Стюарта в Хайтоне, на кладбище Blue Bell Lane.

«Все это произошло после смерти Стю, — горевал Пол. — Мы словно оказались в эпицентре вихря. У Джона хватало сил остановиться посреди этого вихря и сказать: «Господи боже мой, Стю умер!» — но когда нас снова закружило, мне кажется, у нас просто не было времени вспоминать о том, что произошло, — быть может, это было и к лучшему».

Следующим, кто ушел из группы — но не из жизни, как Стюарт, — был Пит Бест; это случилось, когда группе и менеджеру удалось подписать контракт с Parlophone, после того, как их отвергли практически все главные компании звукозаписи Британии. Первая сессия произошла 6 июня в студии EMI на Эбби–роуд. Как и во все последующие визиты, за режиссерским пультом сидел лично глава Parlophone Джордж Мартин, предпочитавший записывать поп–группы в Студии 2, где он запретил перекрашивать стены, чтобы не испортить акустику, в которой рождались хиты Эдди Кэлверта и Шейна Фентона.

Мартин сразу же отметил про себя две вещи: среди номеров, сочиненных Ленноном и Маккартни, был по крайней мере один потенциальный суперхит, а также то, что у барабанщика отсутствие опыта работы в студии проявляется гораздо ярче, чем у гитаристов. Специально нанятый ударник был всегда наготове, когда «The Beatles» вернулись к записи «Love Me Do», опуса Маккартни, который, за неимением ничего лучшего, был выбран для первой стороны сингла.

Ведущий Radio Merseyside на Би–би–си и один из главных поп–историков Спенсер Лей написал целую книгу о том, как происходило увольнение Пита Беста. Одна из самых больших глав в ней посвящена исследованию различных теорий относительно того, почему его заменили на Ринго Старра, одного из «Rory Storm and the Hurricanes», спустя два месяца после первой сессии звукозаписи на Эбби–роуд. Одна из теорий гласит, что это зеленоглазое чудовище нашептало остальным троим — в частности, Маккартни, — что Бест самый красивый парень в группе. Эту теорию отчасти подтверждала статья в Merseybeat, в которой говорилось, что «когда Джон, Пол и Джордж вышли на сцену в «Teenager's Turn», послышались крики и аплодисменты; когда же появился Пит, публика стала неистовствовать. Девицы вопили как сумасшедшие! В Манчестере он стал популярным благодаря одному только своему «фирменному» взгляду».

После шоу у выхода на сцену Пита окружила толпа из четырехсот девушек, тогда как Пол, Джон и Джордж, дав несколько автографов, спокойно сели в поджидавшую их машину. Джим Маккартни был свидетелем этого происшествия и сделал замечание зазнавшемуся барабанщику: «Зачем ты привлек к себе все внимание? Почему ты не вернул остальных парней? С твоей стороны это было крайне эгоистично».

Повлиял ли мистер Маккартни на увольнение Беста? Мучила ли его совесть за тот несправедливый упрек и последующие перестановки на Фортлин–роуд? Он лично подлил масла в огонь, встретив Пита на концерте в Cavern, который снимали для сериала «Know the North» на ITV.

«Классно, правда? — завопил Джим. — Их будут показывать по телевизору!»

Пит прикусил язык и незаметно вышел. Как оказалось, радость Джима была преждевременной, поскольку отснятый материал — Пол, Джон, Джордж и новый участник Ринго играли «Slow Down» и «Some Other Guy» — не вышел в эфир до тех пор, пока не приобрел исторической значимости, a «The Beatles» перестали восприниматься полноценной группой без Ринго во всем мире, как не воспринимали их без Пита в Ливерпуле.

«Я играл значительно лучше его, — протестовал Старр тридцать лет спустя. — Таким образом я и получил работу. И дело тут вовсе не в моей личности».

Как бы то ни было, но во время записи «Love Me Do» за дверью все время находился сессионный барабанщик, однако Ринго сохранял спокойствие — также как Пол, по настоянию Джорджа Мартина изменивший аранжировку этой песенки, которая изменила ход истории раз и навсегда.

7. «Don't You Dig This Kind Of Beat»

Тогда все это было достаточно невинно. 

Так, доморощенная группа.

Мы думали, что мы продержимся максимум два–три года.

Выход сингла «Love Me Do» в октябре 1962 года означал то, что «The Beatles» теперь можно было представлять как «артистов, записывающихся на EMI» — быть востребованной поп–группой шестидесятых годов значило часами трястись в микроавтобусе, давая по концерту в день в разных городах. Это было воистину адским трудом в эпоху, когда единственная скоростная магистраль в Англии заканчивалась в Бирмингеме.

Поскольку выступления в родном Ливерпуле становились все более редкими, сингл завоевал широкую популярность, а в Top 20 занял всего лишь одно из последних мест. После этого последовало выступление на «Tuesday Rendezvous» 4 декабря 1962 года, и именно тогда мы, южане, впервые увидели по телевизору «The Beatles».

Следующий сингл группы, «Please Please Me», получил более теплый прием и, прежде чем исчезнуть из чартов в середине марта, попал в Top 10, в котором Фрэнки Воэн, Клифф Ричард, Бобби Ви и Кенни Болл боролись за первое место с Фрэнком Айфилдом и его «Wayward Wind».

Вскоре предложений выступить в том или ином клубе или концертном зале стало столько, что группа уже не могла принимать все. Срок действия наиболее обременительных контрактов закончился, когда «The Beatles» стали единственной группой, которой удалось вырваться из периферии в столицу.

Двух хитов подряд было достаточно, чтобы задуматься о выходе долгоиграющей пластинки — которую «The Beatles» и Джордж Мартин должны были записать в течение одного двенадцатичасового дня. Холодным дождливым летом 1963 года «Jerry and the Pacemakers», «The Big Three», Билли Джей Крамер, «The Searchers», «The Fourmost» и «The Mersey Beats» — то, что средства массовой информации окрестили «мерсийским саундом» или «ливерпульским битом», — переродилось в настоящий бум на гитарные группы, «большой бит». «Великолепная четверка», как теперь называли «The Beatles», была в авангарде этой новой бит–эпидемии, фактически положившей конец карьерам сольных певцов, таких, как Майк Уинтер. В конце концов он обратился к одной из баллад «The Beatles» («And I Love Her») с первой стороны сингла 1964 года.

После трех относительно неудачных синглов Адам Фэйт решил по–своему войти в новую эпоху: он просто–напросто пригласил Криса Эндрюза, композитора–песенника, возглавлявшего мрачных «Chris Ravel and the Ravers», и «The Roulettes», одну из наиболее перспективных групп середины шестидесятых. Новый концертный и студийный репертуар Фэйта состоял теперь из произведений, написанных неистощимым Эндрюзом, будь то обе стороны единственного сингла «The Ravers» «Don't you Dig that Kind of Beat?» или «I Do» с пластинки 1964 года, а также включал в себя чужие хиты вроде «I Wanna Be Your Man», который вошел в следующий его альбом.