Дневниковые записи. Том 2 - Владимир Александрович Быков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О делах житейских.
Гале, против того, о чем писал, стало несколько лучше, но далеко еще до прежнего состояния, предшествующего ее падению.
Лену и Николаю звонил, передал привет от тебя. Лен плох совсем, не слышит, не видит, к себе не приглашает, к телефону давно не подходит, так что разговариваю теперь только с Мариной. Всего тебе доброго. Привет родным».
19.01
Чуть не с годовым перерывом восстановил переписку Соловейчик.
16.01
«Петя, спасибо за письмо. Сообщаю о некоторых отрывочных новостях из дневниковых записей, которыми продолжаю иногда заниматься». Далее привел ему записи от 30.05, 05.07, 24.08, 06.09, 11.10 и 25.10 за 2005 год; от 06.01 и 13.01 за 2006 год.
19.01
«Петя! Рад последнему письму, твоему по-прежнему трезвому, наблюдательному уму, и даже совсем почти, против прежнего, безошибочному тексту послания. Однако чтобы совсем снять мои «претензии» к досадным опечаткам, прошу тебя пропускать набранный текст через «F7». Тогда ты, по крайней мере, элементарно исключишь наиболее массовые у тебя пропуски интервалов между словами и пропуски отдельных букв. Посылаю для справки отредактированный мной текст, который ты можешь сравнить со своим.
А теперь ответы на твои вопросы.
Фирма «Машпром» это прямой конкурент нашей фирмы Шалаева. Колтышев тот самый парень, что работал у Леонида, но, несмотря на то, что он его выгнал в свое время за какие-то грехи, ко мне Колтышев, судя по всему, своего отношения не изменил и о Леониде ни разу не заикнулся. Шалаев боялся, видимо, тех самых возможных осложнений, о которых я его предупредил предлагая свои услуги, а именно психологического порядка негатива от восприятия народом моих замечаний по готовым проектам. Ведь их, принимая во внимание мою дотошность и «любовь» к безупречной (по простоте, технологичности, экономичности, надежности) конструкции общемашиностроительных элементов, было бы не мало. Работа с Машпромом выявила то же, хотя я честно предупреждал о «негативе» и Колтышева. Сейчас он ищет, если ему верить, возможность реализации моего предложения по созданию (разработке) отдельных оптимальных конструкций непосредственно в рабочем процессе одной из конструкторских групп, где бы я, так сказать, исполнял роль «технического директора» при их «красном директоре». Тогда бы, при достойном последнем в части деловой совместимости, можно было бы эту психологическую проблему снять, хотя бы в рамках эксперимента. Бывай здоров».
22.01
Мир тесен. История с большой трубой неожиданно получила свое продолжение по линии семейных связей.
Во время недавнего приема родственников из ветви Новоселовых я рассказал, как в свое время написал Росселю пару писем о намечаемом строительстве на НТМК комплекса для производства труб большого диаметра, и затем вышел с этой проблемой на контакт с Гриншпуном и фирмой «Машпром» с ее ЛТМО для Челябинского трубного завода.
Не успел закончить, как мой двоюродный братец, вооружившись идеей «тесноты мира», вскочил и чуть не выкрикнул: «Володя! Слушай, твоя история может иметь еще одно не менее занимательное продолжение, и в том же духе необычных при том совпадений. Ведь на ЧТМЗ начальником лаборатории работает наш родственник Б. Самохвалов, двоюродный брат Веры. Представляешь, если ты обратишься, какую он может дать по делу дополнительную, не отягощенную официозом, полезную информацию».
Вчера я, через их сына Сашу, получил интернетный адрес Бориса Михайловича, тут же накатал ему письмо. Изложил кратко суть истории (приложил копии отдельных записей), и закончил просьбой сообщить мне названную информацию о ЛТМО, планах реализации проекта, и его, не официальную, оценку ожидаемого качества будущих труб с упрочненными подобным образом швами.
Посмотрим, насколько он оправдает «самохваловскую» фамилию и как ответит на мое послание? Развернуться и позубоскалить тут есть над чем.
25.01
На днях позвонил Кондратов и сообщил, что написал книгу об Уралмаше, она недавно издана, и я могу экземпляр ее получить в службе Агеева. Поблагодарив, пообещал обязательно внимательно и с заранее ожидаемым удовольствием все прочесть и передать свои впечатления. А сегодня зашел в контору Агеева, и его сотрудница вручила мне книгу. Видимо, Кондратов решил все обставить с «директорским» апломбом. Чтобы не возиться самому, составил упомянутый список, и попросил Агеева выполнить адресную раздачу книг, под звучным названием «Наш Уралмаш – гордость XX века» изданных Уральским литературным агентством с соответствующим их названию размахом, в отличном оформлении, общим тиражом в 700 экз.
Вот, оказывается, чем был вызван его звонок мне 26.10.04 года с просьбой назвать имена известных конструкторов прокатчиков: он занимался книгой.
28.01
Сегодня поведал Кондратову первые впечатления. Сказал, что индивидуальный авторский труд явно отличается от коллективного творчества, что его книга просто не сравнима с последним юбилейным сборником об Уралмаше, ни по полноте, ни по стройности и логике изложения. Получился изумительный справочник о заводе и его людях. После моих хвалебных слов перешли к более критичному его рассмотрению, и между нами состоялся следующий диалог.
– Да, я старался рассказать о всем, что нами было сделано. Однако переживаю, не забыл ли кого из людей, достойных быть упомянутыми.
– Этой стороне Вашего труда я поражаюсь. Потрясающая скрупулезность, я не нашел ни одной фамилии, которая бы не была приведена в книге. Разве какое-нибудь редкое исключение, да и то, как мне кажется, в силу тех или иных авторских на то оснований. Но есть одно замечание, так сказать, более масштабного идейного порядка. Я усматриваю у нас с Вами разную оценку того времени.
У Вас оно представлено в мажорном виде, и непонятно, откуда тогда появился этот настрой в стране на перемены, откуда фактически случившаяся у нас контрреволюция и возврат к капитализму.
– Да, я сознательно не назвал виновных в том лиц, хотя их преступные имена хорошо известны.
– Юрий Николаевич, но ведь это, мягко говоря, – заблуждение. Разве суть в желаниях конкретных лиц? Проблема – системного порядка, а отнюдь не действий лиц, имена которых Вы, по причине своего глубочайшего, видимо, возмущения, не называете. Я догадываюсь, кто имеется в виду, и к ним отношусь с не меньшим презрением, но ведь дело далеко не в них. Вспомните, что написано о революциях в моих «Заметках». Не помню реакции Кондратова на это принципиальное замечание, но, кажется, он от него ушел, и разговор закончился общими фразами.
Давно заметил, что расставленные мною в «Заметках» однозначные точки не нравятся подавляющему большинству из числа крупных, бывших и теперешних, начальнических лиц. Как из тех, кто когда-то активно пропагандировали советскую систему, и в силу определенных обстоятельств, остались на прежних ее позициях,
