Рассказы - 1 - Висенте Бласко

— Но куда же ты здишь? — спросилъ я. — Зачмъ ты пускаешься въ дорогу, когда рискуешь посгоянно быть раздавленнымъ?

Онъ здилъ провести воскресенье въ своей семь. Такова ужъ судьба бдныхъ людей! Самъ онъ имлъ какую то работу въ Альбасете, a жена его служила въ одной деревн. Голодъ разлучилъ ихъ. Вначал онъ длалъ всю дорогу пшкомъ, но путь былъ длиненъ — онъ шелъ всю ночь и на утро, когда приходилъ, падалъ отъ усталости и не могъ ни разговаривать съ женой, ни играть съ дтьми. Но потомъ онъ сдлался смле, пересталъ трусить и длалъ теперь этотъ путь съ полнымъ удобствомъ въ позд. Надежда увидть дтей давала ему силы, чтобы усердно работать всю недлю. У него было трое ребятъ; младшій былъ вотъ такой — еще совсмъ крошка, не выше двухъ ладоней отъ пола, и тмъ не мене узнавалъ отца и бросался ему на шею, какъ только тотъ входилъ.

— Но послушай, — сказалъ я ему:- неужели ты не боишься, что дти твои лишатся отца въ одно изъ этихъ путешествій?

Работникъ спокойно улыбнулся:- онъ былъ очень опытенъ въ этомъ дл. Поздъ нисколько не пугалъ его, когда мчался, точно вырвавшаяся лошадь, пыхтя и выбрасывая искры. Онъ былъ, вдь, ловокъ и хладнокровенъ. Одинъ прыжокъ, и готово! А что касается спрыгиванья, то онъ могъ, конечно, легко ушибиться, упавъ на откосъ, но все это были пустяки. Только бы не попасть подъ колеса!

Его пугалъ не поздъ, а пассажиры. Онъ предпочиталъ вагоны перваго класса, такъ какъ въ нихъ легче было найти пустыя отдленія. Сколько было у него приключеній! Однажды онъ открылъ нечаянно отдленіе для дамъ. Дв монахини, хавшія тамъ, подняли крикъ, и онъ испугался, выскочилъ изъ позда и поневол прошелъ остальную часть пути пшкомъ.

Два раза пассажиры чуть не выкинули его, какъ въ эту ночь, изъ позда, просыпаясь внезапно при его появленіи. А однажды, въ поискахъ неосвщеннаго купе, онъ наткнулся въ темнот на пассажира, который, ни слова не говоря, трахнулъ его палкою и вышвырнулъ изъ позда. Въ ту ночь онъ дйствительно подумалъ, что умираетъ.

И съ этими словами онъ указалъ на большой шрамъ на лбу.

Съ нимъ обходились скверно, но онъ не жаловался. Эти господа были правы, пугаясь и защищаясь. Онъ понималъ, что заслуживаетъ такого отношенія и даже больше, но что же длать, если денегъ у него не было, а дтей видть хотлось!

Поздъ замедлялъ ходъ, какъ будто передъ станціей. Онъ заволновался и сталъ готовиться къ спрыгиванію.

— Оставайся, — сказалъ я ему:- вдь еще будетъ одна станція до той, куда теб нужно. Я куплю теб билетъ.

— Ну, ужъ нтъ, сеньоръ, — отвтилъ онъ съ дтскихитрою улыбкою. — Кондукторъ замтитъ меня, когда будетъ выдавать билетъ. Меня много разъ выслживали, но никогда не видли вблизи, и я не желаю, чтобы запомнили мое лицо. Счастливаго пути, сеньорито! Добре васъ я никого не встрчалъ въ позд.

Онъ удалился по ступенькамъ, держась за наружныя перила вагоновъ, и исчезъ во мрак, очевидно, въ поискахъ другого мста, гд можно было бы спокойно продолжать путь.

Поздъ остановился на маленькой, тихой станціи. Я собрался снова расположиться спать, когда на перрон послышались властные голоса.

Желзнодорожные служащіе, носильщики и двое жандармовъ бгали въ разныхъ направленіяхъ, словно ища кого-то.

— Сюда, сюда!.. Бгите ему на перерзъ… Пусть двое забгутъ съ той стороны, чтобы онъ не удралъ… Да вонъ онъ забрался на крышу вагона… Бгите за нимъ!

И дйствительно черезъ минуту крыши вагоновъ задрожали подъ бшенымъ галопомъ людей, мчавшихся по высотамъ.

Это былъ, очевидно, д_р_у_г_ъ, котораго замтили, и который спасся на крышу вагона, увидя погоню за собой.

Я стоялъ у окна, выходившаго на сторону, противоположную перрону, и увидалъ, какъ какой-то человкъ соскочилъ съ крыши сосдняго вагона съ поразительною смлостью, которая дается только опасностью. Онъ упалъ ничкомъ на поле, побарахтался немного, какъ будто сотрясеніе не дало ему сразу придти въ себя, и побжалъ въ конц концовъ; вскор блое пятно его панталонъ исчезло во мрак.

Начальникъ позда жестикулировалъ передъ преслдователями; нкоторые изъ нихъ весело смялись.

— Что случилось? — спросилъ я у кондуктора.

— Да просто мошенникъ, который здитъ всегда безъ билета, — отвтилъ тотъ выразительно. — Мы знаемъ его уже довольно давно; это желзнодорожный заяцъ. Но не сдобровать ему! Попадется ужъ онъ намъ въ руки, а отъ насъ въ тюрьму.

Я не видалъ больше бднаго зайца. Зимою я часто вспоминалъ объ этомъ несчастномъ, представляя себ, какъ онъ дожидается гд-нибудь около станціи, можетъ быть подъ дождемъ и снгомъ, прихода позда, который налетаетъ, точно вихрь; а онъ вскакиваетъ на ходу со спокойствіемъ и смлостью солдата, нападающаго на траншею.

Сегодня я прочиталъ, что на рельсахъ около Альбасете былъ найденъ трупъ человка, раздавленнаго поздомъ… Это несомннно онъ, бдный заяцъ. Мн не нужно больше данныхъ, чтобы поврить этому. Сердце говоритъ мн, что это онъ. «Кто любитъ опасность, тотъ въ ней погибаетъ». Можетъ быть онъ вдругъ утратилъ ловкость, а можетъ быть какой-нибудь пассажиръ испугался его внезапнаго появленія и, оказавшись мене сострадательнымъ, чмъ я, сбросилъ его подъ колеса. Подите спрашивать у мрака ночи, что тамъ произошло!

— Съ нашего знакомства прошло уже четыре года, — закончилъ пріятель Пересъ. — Мн пришлось много поздить съ тхъ поръ и, глядя, какъ люди путешествуютъ, изъ каприза или отъ скуки, я часто вспоминалъ о бдномъ работник, который былъ разлученъ съ семьею изъ-за горькой нужды и, когда хотлъ поцловать дтей, подвергался преслдованію и травл, точно дикое животное, глядя въ глаза смерти со спокойствіемъ героя.

Чудо Святого Антонія

Прошло уже много лтъ съ тхъ поръ, какъ Луисъ видлъ въ послдній разъ улицы Мадрида въ девять часовъ утра.

Его клубскіе пріятели только засыпали въ этотъ часъ. Онъ же не легъ спать въ это утро, а переодлся и похалъ въ садъ Флориду, убаюкиваемый пріятнымъ покачиваньемъ своего наряднаго экипажа.

Когда онъ вернулся на разсвт домой, ему подали письмо, принесенное наканун вечеромъ. Оно было отъ той неизвстной, которая уже дв недли поддерживала съ нимъ оригинальную переписку. Она подписывалась одною буквою и почеркъ ея былъ англійскій — красивый и прямой, какъ у всхъ бывшихъ воспитанницъ Sacrк Coeur. И у жены его былъ такой же почеркъ. Можно было подумать, что это она вызываетъ его къ десяти часамъ утра во Флориду противъ церкви Святого Антонія. Это было бы недурно!

Ему было пріятно вспоминать, по дорог на свиданіе, о своей жен, той Эрнестин, мысль о которой рдко нарушала его веселую жизнь — жизнь холостяка или, врне сказать, э_м_а_н_с_и_п_и_р_о_в_а_н_н_а_г_о мужа. Что-то она подлываетъ теперь? Прошло уже пять лтъ, какъ они не видались, и онъ почти не имлъ свдній о ней. Онъ зналъ, что она бывала за границей, гостила иногда въ провинціи у старыхъ родственниковъ и даже жила подолгу въ Мадрид, гд супругамъ, однако, ни разу не привелось встртиться. Мадридъ, конечно, не Лондонъ и не Парижъ, но достаточно великъ, чтобы не встрчались никогда двое людей, изъ которыхъ одинъ живетъ жизнью брошенной мужемъ жены, посщая больше церкви, чмъ театры, а другой — ночною жизнью и возвращается домой утромъ въ тотъ часъ, когда фракъ и крахмальная грудь на согнувшейся отъ усталости фигур чернютъ отъ пыли, поднимаемой на тротуарахъ метельщиками, и пропитываются дымомъ изъ булочныхъ.

Они поженились очень рано, почти дтьми, и въ модныхъ журналахъ и газетахъ много писали тогда о счастливой парочк, которая располагала всмъ необходимымъ для полнаго счастья, т.-е. богатствомъ и почти полнымъ отсутствіемъ родственниковъ. Въ начал они были страстно влюблены другь въ друга и такъ счастливы, что находили тснымъ прелестное гнздышко въ заново обставленной квартир и дерзко выносили свое счастье въ модные салоны, возбуждая зависть общества. Затмъ они надоли другъ другу, утомились отъ любви и медленно и незамтно отдалились, не переставая, впрочемъ, любить другъ друга. Онъ вернулся къ прежнимъ увлеченіямъ холостого времени, а она отвчала на это сценами и бурнымъ протестомъ, вызывавшими въ Луис отвращеніе къ супружеской жизни. Эрнестина ршила отомстить мужу, возбудить въ немъ ревность, и съ восторгомъ затяла съ этою цлью опасную игру, скомпрометировавъ себя такимъ кокетничаньемъ съ однимъ атташе американскаго посольства, что можно было заподозрить ее въ измн мужу.

Луисъ прекрасно зналъ, что кокетничанье жены было далеко отъ измны, но чортъ возьми! онъ не желалъ терпть такихъ штукъ со стороны жены. Супружеская жизнь надола ему, и онъ воспользовался удобнымъ случаемъ, раздувъ это дло. Съ американцемъ онъ скоро свелъ счеты, угостивъ его слегка шпагою и не сознавая, что оказалъ ему огромную услугу. A съ Эрнестиною онъ разстался безъ скандала, не добиваясь развода. Она вернулась къ роднымъ или къ кому ей заблагоразсудилось, а онъ — къ прежней жизни холостяка, какъ-будто ничего не произошло, и два года брачной жизни были лишь длиниымъ путешествіемъ въ страну химеръ.