За гранью - Марк Энтони

Она наполовину пересекла холл, когда ближайший лифт предупредительно зазвенел. Позже она так и не сумела точно определить, что именно побудило ее остановиться, обернуться и посмотреть на открывающиеся двери. Быть может, она поступила так, потому что звонок в ее подсознании как-то ассоциировался с похоронным перезвоном колоколов? Как бы то ни было, Грейс Беккетт застыла на месте посреди холла, завороженно глядя, как раздвигаются, словно веки повернутого на девяносто градусов глаза, створки лифта. На пороге освещенной кабины обрисовался темный на ее фоне силуэт человеческой фигуры. Стерильное сияние ламп дневного освещения заставило глаза Грейс несколько раз моргнуть. Внезапно она почувствовала, как тускнеют и отодвигаются прочь привычные больничные звуки, а биение ее собственного сердца, наоборот, тысячекратно усиливается, отдаваясь в ушах громовым рокотом прибоя. И как присоединяются к нему биения сотен других сердец — словно сам воздух соткался вдруг в мембрану гигантского стетоскопа, передавая ей одной ответственность за всех окружающих, пораженных необъяснимым ужасом.

Зловещая фигура в лифте вышла из кабины.

Это был он! Тот самый человек, смерть которого она констатировала три часа назад. Он был полностью обнажен. Кожа его отдавала синюшной бледностью, а из-под швов, стягивающих страшную рану на груди, сочилась черная кровь. Взгляд широко раскрытых глаз с нечеловеческой сосредоточенностью был устремлен прямо вперед. Двигаясь с бездумной решительностью зомби, человек с железным сердцем зашагал вперед, мягко шлепая босыми ногами по мраморному полу.

Грейс вышла из оцепенения. Вокруг нее снова была привычная атмосфера приемного отделения экстренной помощи. Люди кричали в ужасе, разбегаясь во все стороны, лишь бы не оказаться на пути приближающегося монстра. Одному из санитаров не повезло. Он слишком долго медлил. Проходящий мимо него мертвец выбросил руку, и несчастный санитар взлетел в воздух. Пролетев дюжину футов, он врезался в пирамиду запасных стульев и замер на полу, слабо подергиваясь. Морти Андервуд находился в двух шагах от пострадавшего, но не предпринял ничего, чтобы прийти ему на помощь. Панический страх исказил его мясистую физиономию. Отшвырнув пачку разлетевшихся разноцветных бумаг, заведующий отделением ударился в бегство, вереща, как недорезанный поросенок. Мертвец продолжал неуклонно  продвигаться вперед по направлению к главному выходу. Грейс прижалась к стене. Она знала, что должна спасаться, но это было абстрактное знание, никак не действующее на ставшие вдруг ватными и неуправляемыми конечности. Кофейная чашка выскользнула из непослушных пальцев и разлетелась вдребезги.

Чья-то фигура в темно-синей форменной куртке стремительно рванулась мимо нее, преградив путь кадавру. Эрвин! Полицейский шагнул навстречу человеку с железным сердцем и вытянул вперед левую руку с раскрытой ладонью, держа правую на кобуре.

— А ну-ка стой где стоишь… — начал Эрвин, но закончить так и не успел. Мертвец нанес ему молниеносный удар в лоб, со страшной силой отбросивший полицейского назад. Он врезался затылком в стену на расстоянии вытянутой руки от Грейс. Послышался громкий треск, как от запущенной петарды. Тело Эрвина обмякло, словно студень, и медленно сползло на пол, оставляя за собой широкую кровяную полосу.

Ходячий труп даже не замедлил шаг. Глядя прямо перед собой остановившимся взором, он неуклонно продвигался к автоматическим дверям выхода, не обращая внимания на застывшую в пяти шагах от него Грейс. От него исходило омерзительное зловоние, создаваемое формальдегидом, свернувшейся кровью и приторным запахом начинающегося гниения.

Так пахнет смерть.

В помещении приемного отделения не осталось к этому моменту практически никого. Большинство разбежались, но некоторые остались и выглядывали теперь из смежных коридоров, наблюдая за монстром со смесью любопытства и ужаса. Даже санитар успел оклематься и куда-то уполз. И теперь в холле, помимо кадавра и неподвижного тела Эрвина, находилась одна только Грейс. Но тут к равномерному шлепанью босых ног мертвеца присоединился другой звук: металлический скрежет, сопровождаемый невнятным бормотанием. Грейс бросила взгляд в направлении звука и похолодела от страха.

Прямо перед автоматическими дверями крутилась инвалидная коляска, в которой сидела полная седая женщина в махровом купальном халате. Правое колесо коляски заклинило, и женщина безуспешно пыталась его освободить, дергая за рычаг. В результате коляска медленно вращалась, упорно отказываясь двигаться по прямой. Поскольку вся эта свистопляска происходила в непосредственной близости от дверей, фотоэлемент реагировал на нее, то открывая, то закрывая створки. Женщина подняла голову и увидела монстра. Ее выцветшие водянистые глаза наполнились  ужасом.

Коляска преграждала кадавру путь к цели. Он не мог ни свернуть с пути, ни обойти преграду. Он мог ее только уничтожить. Такая уж природа была у этого… создания. И Грейс знала об этом — знала с твердой уверенностью, даже не задумываясь о том, откуда у нее это знание. С другой стороны, доктору Беккетт уже не раз приходилось противостоять злу.

И в этот краткий миг прозрения Грейс сделала выбор. Она не могла позволить этому существу выполнить то, ради чего оно было создано. Обнаженный мертвец был всего в нескольких шагах от коляски. Женщина прекратила наконец свои бесплодные усилия и просто сидела и смотрела. Подобно многим старым людям, она умела заранее распознать приближение Ангела Смерти и теперь бестрепетно ожидала конца.

Хладнокровно, будто во сне, Грейс опустилась на колени рядом с Эрвином, отстегнула клапан кожаной кобуры у него на поясе и вытянула из нее револьвер. Потом поднялась на ноги, повернулась и прицелилась. Оружие казалось продолжением ее руки.

Кадавр вплотную приблизился к коляске. Дальше медлить она не имела права. Указательный палец Грейс плавно нажал на курок. Оглушительный грохот потряс больничные стены. Мертвец дернулся и выгнул спину, словно пораженный сзади невидимым бревном. На его правом виске расцвел кровавый цветок. Шатаясь, он шагнул вперед. Грейс выстрелила еще раз. Вспышка и звук от выстрела вновь раскололи атмосферу, как хрустальный бокал. Руки трупа нелепо взметнулись в воздух, словно крылья пытающейся взлететь диковинной птицы. Она выстрелила еще дважды. Последним выстрелом монстру разнесло всю правую половину черепа. Капли темной жидкости обильно оросили лицо и одежду старушки в инвалидном кресле, а Грейс стояла и смотрела в немом изумлении, как умирает Смерть, пораженная ее собственной рукой.