Фармацистка (СИ) - Краткое И

- Должно быть, таковы оказались подходящие исходники, - пожал плечами невозмутимо продолжающий устанавливать фотоаппарат на трехногий штатив заговорщик и прибавил, окинув Марлену пристальным взглядом: - Да и не так уж вы и не схожи, улыбаетесь совсем одинаково.

- Я не улыбаюсь! – возмутился Дилан. – Я злюсь, спались оно все в пепел! Мне за три дня в вашем городе осточертело играть роль добропорядочного братца, и тут опять!

- Фотографироваться-то будете? – осведомился заговорщик безразлично. – Или отправляем бумаги на переделку?

- Будем фотографироваться, - заверила Марлена.

Заговорщик снова внимательно посмотрел на нее.

- Чтобы сделать вас с братом более похожими, - заметил он, - можно немного осветлить вам, лерра Де Вейк, волосы. Вам будет очень к лицу.

- Никаких магических преображений! – вмешался Дилан недовольно. – Они слишком легко распознаются.

- Кто говорил про магические преображения? – удивился заговорщик. – Я предлагаю всего лишь краску для волос. По основному роду деятельности я куафер, знаете ли.

- И вы можете проделать это с моими волосами прямо здесь и сейчас? – уточнила с сомнением Марлена.

- Конечно, - подтвердил куафер. – Только вашему сердитому брату придется пару часов погулять.

- Давайте тогда уж лучше меня сделаем темнее, - заупрямился Дилан. – Это будет быстрее, у меня волосы короче!

- Ты же сам хотел, чтобы я как можно больше отличалась от привычного облика, - напомнила Марлена, решившая согласиться попробовать изменить внешность.

На фотографии для нового паспорта она получилась весело улыбающейся с теми самыми лучиками в уголках смеющихся живых глаз. И потом долго еще посмеивалась, вспоминая выражение лица Дилана, когда он увидел ее преображенной волшебными руками заговорщика-куафера.

Глава 11. Акула пера

Покупка билетов по поддельным документам стоила Марлене немало нервов, но, как оказалось, волновалась она напрасно - никаких вопросов их новые паспорта не вызвали. А вот самого переноса в Рюмель - ближайший к Гастенхазе населенный пункт, с которым осуществлялось портальное сообщение, пришлось ждать еще несколько дней. Как объяснили на станции, заказанный ими маршрут был слишком непопулярным и требовал индивидуальных настроек. Цена билетов, соответственно, эту индивидуальность учитывала и Марлену попросту ужаснула. Дилан же расплатился, не задумываясь, и даже еще предлагал доплату за более ранний срок отправки, но его и слушать не стали.

Оставшееся время в Эльдерене они проводили или в городской библиотеке в поисках информации о Гастенхазе и пограничных зонах, которой в свободном доступе почти не было, или, как и положено путешествующим бездельникам, осматривая город.

На самом деле Марлена охотнее всего просто посидела бы эти дни в доме лерра Бемера безвылазно. Не смотря на складывающееся впечатление, что никто и не думает их искать и преследовать, по крайней мере в Эльдерене, на улице она чувствовала себя напряженно и постоянно нервно оглядывалась, то ей казалось, что за ними все-таки следят, то вообще мерещилось, что лерр Эшенрих собственной персоной идет навстречу.

Дилан же просто не мог долго находиться в замкнутом помещении и постоянно тянул ее прогуляться или что-то еще приобрести, так что гардероб обоих, а, соответственно, и багаж за эти дни значительно расширились.

К изменениям в своем облике – осветленным волосам, новой, гораздо более дорогой, чем ее прежняя, одежде, Марлена привыкла на удивление быстро. Как ей показалось, гораздо быстрее, чем Дилан, который все еще продолжал иногда поглядывать на нее с каким-то непонятным выражением и тянулся потом обхватить и прижать к себе, словно ища подтверждения, что это все еще она, и порой выходил слишком далеко за рамки своей роли брата, так что Марлене приходилось напоминать о необходимости соблюдать если не приличия, то осторожность.

К новым именам тоже требовалось привыкнуть. И здесь Дилан справлялся лучше, он легко начал называть ее Льен, правда, произнося, скорее, как «Лен», что звучало укороченным вариантом старого имени и поэтому пополнило список его претензий к изготовителям поддельных документов еще одним пунктом – не могли придумать пооригинальнее!

А Марлена продолжала сбиваться на привычное «Дилан», новый вариант «Ландер» казался ей чужим и странным.

- Можешь называть меня Лан, - предложил Дилан. – Так сокращает мое имя мама.

- Льен и Лан, Лан и Лен, - попробовала выговаривать Марлена. – Похоже, наши родители хотели двух мальчиков. А, кстати, что с ними и прочими родственниками?

- Никаких родственников, - объявил Дилан, – чтобы не запутаться и не завраться. Мы с тобой круглые сироты.

На всякий случай они придумали и согласовали основные вехи своих биографий, решили, что не станут упоминать Энденскую академию, а, если спросят, будут говорить, что заканчивали целительское училище в пригороде Норгатена, где якобы и жили до сих пор. Сложнее было изобрести причину, по которой они отправляются так далеко на север в приграничные районы.

- В поисках романтики и из желания приносить пользу стране? – предположила Марлена.

- Короче, по юношеской дури и от безделья, - согласился Дилан.

На станции в день отправления, прежде чем впустить в портальный круг, их еще заставили заполнить кучу анкет и деклараций.

- Ну почему я по второму профилю не портальщик? – ворчал Дилан, вписывая в графу «Цель путешествия» «Посмотреть на северных оленей». – Полдня тут торчим ради секундного перемещения!

И на счет «секундного» он был слишком оптимистичен. Марлене показалось, что вибрирующий и ревущий портальный тоннель мотал их и закручивал минут пять, не меньше. И когда выкинул в конечную зону, девушку мутило и пошатывало, так что Дилану пришлось поддерживать ее, помогая выйти из продуваемого остаточным сквозняком круга.

Усадив укаченную переносом Марлену на стул в зале ожидания, Дилан подошел к окну контрольной службы и вернулся оттуда со стаканом воды и пачкой анкет, еще более толстой, чем они только что заполнили в Эльдерене.

- Делать им тут нечего! – посетовал он, передавая Марлене стакан. – Развели бумажек, а тоннель устойчивый проложить не могут! Хочешь, жалобу напишем?

- Не надо, - выдавила Марлена, с сомнением глядя в стакан, желудок все еще бунтовал.

- Если тошнит, не стесняйся, - посоветовал Дилан. – Это будет даже лучше жалобы! – и углубился в заполнение анкет.

Дел у сотрудников рюмельской станции, и вправду, было немного. За все время, пока Марлена приходила в себя, а Дилан расправлялся с бумажками, появился лишь еще один пассажир. Он вбежал в помещение станции снаружи и сразу начал требовать немедленный перенос в Норгатен и громко возмущаться необходимостью дожидаться остывания портального круга и его перенастройки.

- Да что у вас за порядки тут в пограничном округе? – подскакивая возле окна контрольной службы восклицал нетерпеливый пассажир пронзительным до визгливости голоском, от которого Марлену снова замутило. – Никакого уважения к людям!

Схватив, протянутую ему в окошко пачку анкет, он оглянулся и целенаправленно устремился прямо к лавочке, где сидели Марлена и Дилан.

- Ручку не одолжите, молодой человек? - попросил он, плюхаясь рядом с Диланом. И, получив желаемое разложил свои бумажки на поставленном на колени чемоданчике и принялся быстро и нервно заполнять бланки, приговаривая:

- Я дипломированный маг, прибыл из столицы, чтобы занять вакансию в военной части, открытую для гражданского персонала… И никто, заметьте, молодые люди, - воззвал он, поворачиваясь к Дилану, - никто не соизволил предупредить меня, что на территории пограничных частей введена абсолютная магическая тишина! По их мнению я, что, ехал в такую даль, чтобы работать тут как обычный бездарный служащий?! Подумать только, так не ценить кадры! И хорошо еще, что выяснил я все это здесь в Рюмеле, а не потащился еще дальше к месту назначения. Нет уж, пусть поищут другого идиота! Ни на минуту здесь больше не останусь! Эй, скоро там мой портал готов будет?