Человек Огня - Маргарет Роум

Сеньор Вегас умолк, нетерпеливо ожидая, что кто-нибудь еще захочет высказаться. Однако воцарившееся молчание нарушало только беспокойное ерзанье и смущенное покашливание. Спорить никто не осмелился, даже Тео не нашел что возразить. Последние надежды Тины рухнули, когда она оглядела потрясенные лица мужчин, нарочно избегавших ее полного мольбы взгляда. Девушка быстро отвернулась от ироничных пронзительно-голубых глаз, обладателя которых, несомненно, радовало ее поражение, и, как всегда гордо расправив плечи, встала. Но не успела Тина выйти из круга света, как ее остановил приказ:

— Утром я хочу поговорить с вами, сеньорита Доннелли. Соизвольте подойти ко мне после завтрака.

Тина, не глядя, кивнула куда-то в его сторону и как слепая побрела к своей палатке.

Той ночью сон долго не шел. Разбитые в пух и прах надежды и мечты не шли из головы, настойчиво требуя отыскать пути к их осуществлению, но бескомпромиссный отказ Рамона на просьбу начать поиски лесного доктора наглухо закрыл все лазейки. Возмущение подталкивало девушку идти в деревню аборигенов одной. Мысль о том, что нельзя добровольно отказываться от своих планов, подстегнула Тину, и она стала обдумывать путешествие в одиночку со все возрастающим оптимизмом, однако буйное воображение тотчас нарисовало безрадостную картину: вот она одна-одинешенька продирается сквозь непроходимые заросли между лагерем и бог весть где стоящей деревней. Тина, прекрасно зная пределы своих возможностей, стыдилась собственного малодушия, но никакое стремление избавить человечество от мук, причиняемых тяжким недугом, не могло вылечить ее самое от страха перед джунглями. Ледяная дрожь пробрала девушку с ног до головы, не успела она и на шаг удалиться от лагеря в поисках растений. А три нерешительных шага от места стоянки и надежных товарищей повергли Тину в глубокую, как могила, пучину ужаса, и она долго стояла, обливаясь холодным потом и трепеща осиной на ветру, не в силах сделать более ни шагу. Не возникни рядом Тео, девушка могла бы так и простоять весь день, парализованная необоримым страхом. Брэнстон мгновенно уразумел, в чем дело, и в обмен на вечную благодарность Тины оставался поблизости, пока она не собрала все, что только смогла найти интересного. То же самое повторилось на следующий день и на третий. Осведомленность Тео о ее тайне оказалась даже кстати, поскольку без его помощи девушка была бы предоставлена собственной судьбе, ведь никому бы и в голову не пришло, что мисс Доннелли — новичок. Поразмыслив обо всем этом, Тина с горечью забраковала планы самостоятельных поисков и закрыла усталые глаза в надежде уснуть. Однако настойчивые мысли об отказе Рамона не желали ослабить мертвую хватку, и, лишь когда ночное небо заалело, Тина погрузилась в тяжелое забытье.

Естественно, наутро после завтрака Тина предстала перед Вегасом бледная, поникшая, с воспаленными от бессонницы глазами. Все мужчины разошлись по своим делам, даже Инес составила компанию братьям Бреклингам, поскольку те упросили ее позировать на фоне дикой природы, чтобы, по их словам, разительный контраст подчеркнул великолепие модели. Таким образом, когда Рамон заговорил с Тиной, они были совершенно одни.

— Что, черт возьми, с вами стряслось? Заболели?

Девушка, удивленная столь неожиданным приветствием, покачала головой, пытаясь стряхнуть гнетущую тоску.

— Нет, ничего подобного! — пробормотала она.

Вегас, нетерпеливо прищелкнув пальцами, указал ей на перевернутый ящик:

— Садитесь, я хочу поговорить с вами.

Под свирепым взглядом сеньора Тина не посмела возражать, но подчинилась так неохотно, чтобы он понял, насколько она возмущена неоправданной грубостью, и с оскорбленным видом стала молча ждать.

— Насколько сильно вы жаждете отыскать своего лесного доктора? — ошарашил ее вопросом Рамон. — Достаточно ли, чтобы сделать это без лишних слов, пообещав мне беспрекословно выполнять все инструкции, какие я сочту необходимым вам дать? И хорошенько подумайте, прежде чем ответить на последний вопрос, — бросил он, видя, что ответ уже готов сорваться с языка Тины. — Вам необходимо осознать всю важность моих требований, чтобы я рискнул отвести вас в деревню Гуахарибос.

Тина рот открыла от удивления. Не веря собственным ушам, она медленно выговорила:

— Вы собираетесь отвести меня туда?

Рамон слегка оттаял:

— Я обдумаю такую возможность только в том случае, если вы дадите слово за все время похода не отходить от меня ни на шаг, а также, — сеньор помедлил, выделяя каждое слово, — делать все в точности, как я скажу, не раздумывая и не задавая вопросов, с той самой минуты, как мы покинем лагерь, и до возвращения. Я видел достаточно глупых выходок, доказавших, что у вас не хватает ни благоразумия, ни компетентности для свободного путешествия по этим землям, а поскольку мне всю дорогу придется смотреть в оба, чтобы мы благополучно добрались до деревни, я хочу услышать от вас твердое обещание, что вы не броситесь в объятия анаконды или в лапы леопарда, если я на миг повернусь к вам спиной!

Мертвенную бледность на лице Тины мгновенно сменила краска гнева, а в глазах сверкнуло возмущение — в словах сеньора звучал жестокий сарказм без намека на юмор. Девушка уже готова была резко отвергнуть предложение, но благоразумие пересилило, и необдуманные слова замерли на губах. Ведь Рамон Вегас давал ей реальную возможность пойти по стопам родителей, и рисковать таким шансом Тина не имела права.

Но от одного вопроса девушка все-таки не удержалась.

— Почему вы передумали? — осмелилась полюбопытствовать она. — Вчера вечером вы отказали нескольким мужчинам, вызывавшимся сопровождать меня, поскольку это дело слишком опасное, а сейчас предлагаете в проводники одного себя. Разве опасности больше нет?

— Она есть всегда, — невозмутимо обронил Вегас, — но, пойдя вдвоем, мы рискуем меньше, чем если бы к гуахарибос отправилась большая группа. — И, наклонившись поближе, Рамон объяснил: — Я знаю этих людей, а они знают меня и не причинят вам зла, пока я рядом. — Сеньор неожиданно встал, и последние его слова прозвучали как ультиматум: — Если вы согласны на мои условия, будьте готовы через десять минут. Берите с собой только то, что влезет в карманы; я уже собрал все, что понадобится нам в походе.

— Десять минут? — У Тины перехватило дух. — Но как же остальные? Что они подумают, когда вернутся и обнаружат, что нас нет?

— Я уже обсудил это с Феликсом Крилли и Джозефом Роджерсом, — спокойно пояснил Рамон. — Мне не хотелось дискутировать с вашим другом Брэнстоном или с Инес, поскольку они оба непременно изъявили бы желание пойти. Феликс объяснит им все, когда вернутся в лагерь. Не волнуйтесь, сеньорита, — сухо добавил он, — вы не надолго расстанетесь с Брэнстоном. Думаю, мы вернемся завтра к ночи, при условии, — он погрозил ей пальцем, — что вы прекратите раздумывать и возьметесь за дело. Пошевеливайтесь!